Стратегия обмана. Трилогия

– Превысить цену акций на четверть?
– всё не шло у Карлы из головы.
– Нет, так просто не бывает.

– Сицилиец, что ты хочешь...

Сицилиец и швейцарец. Карле оставалось только гадать, что между ними общего. Мотивы Синдоны ясны, но Изаака... Понять его Карле не удавалось ни в чём. И это привлекало и немного раздражало.

И она решила: почему бы и нет? Он молод, а значит, она будет задавать правила игры и держать ситуацию под контролем. Контроль всегда хорошо, только он её и устраивает. Какую бы игру не предложил Изаак, Карла обязательно навяжет свою, иначе пусть он катится куда подальше.

С такими мыслями и настроем в один из вечеров Карла пригласила Изаака в свой дом, вроде как по делам банка, вроде как попросила принести из офиса расчёты, чтобы доделать работу на дому. Играть, так играть. И Изаак принял правила, но тут же их изменил.

– Учти, я не мальчик на одну ночь, - предупредил он.
– Или ты будешь моей женщиной и только моей, или никак.

Карла смотрела на него сквозь любовную лихорадку первого поцелуя и была согласна на всё, что он скажет, только бы поцеловал снова. Никто и никогда не говорил ей ничего подобного. Никто не обращался к ней со столь зрелыми и властными речами. И она ответила:

– Да...

Сорвавшись, забыв о принципах и напускном приличии, Карла отдалась ему без ненужных уговоров и условий, как женщина может подарить себя мужчине, просто доверившись ему. И это было великолепно, по-новому, как никогда ранее. Совсем другие ощущения, новые эмоции, не доступные прежде. И море нежности и блаженства, в котором хотелось плыть и плыть, лишь бы не выбираться на берег.

Вместе они провели все выходные. Это время было похоже на сказку, где сбываются все сокровенные желания, о которых даже и не подозреваешь. Карла чувствовала себя совратительницей и позволяла себя совращать. В темноте зашторенной спальни, с криком впивалась пальцами в хрупкое юношеское тело, обвивая его тело руками и ногами, Карла кожей чувствовала, что рядом с ней совсем другой человек, не тот, которого она видит только глазами.

– Ты такой искушенный, - едва дыша, говорила она.
– Не могу понять тебя. Ты ведь молод...

– Возможно, - улыбнулся Изаак, проводя пальцами по её шее.

– Ты ведь годишься мне в сыновья, - с лёгким возмущением в голосе произнесла Карла и тут же осеклась.
– Но мне часто кажется, что рядом с тобой это я маленькая глупая девчонка. Это странное чувство, - она в отчаянии мотнула головой, - не могу его понять.

– Так и не надо, - поцеловав её в плечо, ответил Изаак.
– Человеческие взаимоотношения не дебетно-кредитный баланс, не надо их просчитывать до мелочей.

Карла задумалась над его словами. Обычно именно так она и поступала с остальными... да со всеми друзьями, коллегами, любовниками. Это ведь Нью-Йорк, по-другому здесь не выжить.

Наступили трудовые будни, но протекали они совсем по-иному. С каждым днём Карла чувствовала, что становится только моложе. Жизнь заиграла новыми красками, ранее невиданными, будто и вовсе началась заново. Конечно, на людях она и Изаак не подавали вида, что между ними пылает огонь страсти. Но его молчаливое внимание, этот взгляд ясных и пронзительных, без всякой детской наивности глаз заставлял её чувствовать себя особенной.

– Ты профессионал с мужской хваткой, - говорил Изаак Карле в краткие минуты, когда они могли остаться в офисе одни, - и слишком женскими эмоциями.

– Ты считаешь, в этом мой недостаток?
– серьёзно спросила она.

Он рассмеялся:

– Я просто рассказал о том, что вижу. С чего вдруг ты решила, что я тебя критикую?

– А разве нет?

В словах Карлы был вызов и Изаак это понял. Он взял её руку в свою и целовал кончики пальцев.

– Только не вздумай приносить женственность на алтарь профессии. Эта жертва будет явно лишней.

– Может, ещё скажешь поступить наоборот? Уйти из банка и лелеять свою женственность?
– Карла начала накручивать себя.
– Ну, уж нет, с такими взглядами на жизнь можешь катиться отсюда...

Изаак с улыбкой умоляюще замахал руками:

– Постой, ты приписываешь мне мысли какого-то патриархального деспота, которого я даже не знаю.

– Да неужели?

Он чуть подался вперёд и внимательно посмотрел Карле в глаза:

– В чем ты меня подозреваешь?

– Я?
– наигранно вопросила она.

– Да, ты. Не могу избавиться от ощущения, что ты ждешь от меня удара в спину. Карла, у меня нет обыкновения так поступать с любимой женщиной.

– А нелюбимой?

– Эта история не о тебе.

Эта игра, кто первый не выдержит чужого взгляда, могла продолжаться долго. Но Карла отвернулась первой:

– Сначала я думала, что ты хочешь подобраться к моим деньгам. Но ведь Синдона даст тебе куда больше. Потом я подумала, что тебе интересно моё положение в банке, но ты и так приближен к Синдоне, дальше уже стремиться некуда. Так в чём причина? Скажи мне.

– Это ты мне скажи.

– Что?

– Почему всё время ищешь подвоха. Почему всё время меня подозреваешь. Разве я дал повод? Хоть раз? Скажи мне Карла, я обидел тебя?

– Нет.

– Может я обманул тебя?

– Пока нет.

Изаак положил руки ей на плечи и развернул к себе, заставив посмотреть ему в лицо:

– Тогда и ты не обманывай и не обижай меня.

Эта его фраза прозвучала необычайно сурово, никогда Изаак так на неё не смотрел. Почему-то до этого момента Карле и в голову не приходило, что она может задеть его чувства. Она была уверена, что их и вовсе не существует. А оказывается...

– Хорошо, я постараюсь. Иди уже к своему дону Микеле, а то он опять начнёт искать тебя повсюду, ещё приревнует ко мне...

Изаак рассмеялся:

– Он уже давно думает, что профессионально я изменяю ему с департаментом экономического управления.

– И что это значит?
– удивилась Карла, вмиг позабыв о личном разговоре.
– Он владелец банка и работа департамента осуществляется в его же интересах.

– Ну, так считаешь ты, а он иного мнения.

– Не понимаю, - призналась Карла.

– Девочка моя, - улыбнулся он, - лучше не думай об этом. Понять образ мыслей дона Микеле не под силу никому.

– Даже тебе?
– повеселела она. Почему-то Карле нравилось, когда он называл её девочкой. В такие моменты она даже верила его словам.

– Особенно мне.

После долгого поцелуя они неохотно расстались. Карла осталась в своем кабинете, а Изаак неспешно направился в кабинет начальства.

Синдона стоял у окна своего кабинета и разглядывал с высоты птичьего полета окрестности Манхеттена. Ицхак Сарваш вошел и покорно сел на свое привычное место около рабочего стола. На краю стояла пара бумажных журавликов из оригами, а значит, сегодня дон Микеле был в относительно хорошем настроении. Когда количество журавлей на столе вырастало в целую стаю, это значило только одно - хозяин банка на нервной почве пытается отвлечь себя от скорбных мыслей складыванием птиц из бумаги.