Стратегия. Русский Союз

Хорошее местечко мы с ним забили, партизанское, подальше от всеобщей суеты и гомона. Кто-то предусмотрительный прибил к внутренней стороне забора, ограждающего территорию харчевни, небольшую, в одну доску, скамеечку; да ещё и за кустиком схрон спрятан, в самом углу двора. Тут относительно тихо, никто мимо не бегает, аромат расслабляющий, травка под ногами.

Во дворе все уже хохочут, поют, пританцовывают… Вечер пятницы, формально, для части народа, конец рабочей недели, потому душа людская настойчиво требует расслабухи.

А молодых всё нет и нет. Вот и группируются люди — по индивидуальным схемам, но с одинаковым выводом: "Чё просто так ждать!"

— Осторожно ты, донцы-то узкие, трахома…

Объёмы невелики, на досточку зыбко встали две металлические рюмочки из набора, сама фляжка уже у Кости в руках, и в ней булькает.

— Ну, давай за молодых, что ли… разогреем печень перед схваткой. Ап! Фу-у-у… — Кастет склонил голову, смешно закрыл один глаз, балдеет.

У него теория: если чуть-чуть выпить перед началом основной пьянки, то печень как бы просыпается, готовится, и с основной нагрузкой позже справляется не в пример лучше и эффективней. Судя по хитрым глазам членов остальных группировок, теория эта властвует многими, нет в ней новизны.

— Давай за них, — я тоже употребил, местный лицензионный самогон из Дровянки под гордым названием "Виски Дель Оро" змейкой пролетел по пищеводу, впитываясь на ходу, горячо покатился по жилам, сразу чуть прослабли мышцы предплечий… и мураши побежали по плечам! — Ах-хх… Хор-рошо! Чё, не закусываем, что ли, как модные гудим?

— Не, мы так не будем, мы подойдём системно, — сказал Лунёв, выкладывая под ноги "салофан", а на него уже порубленные солёные огурцы, на скамеечке для закуски места просто не было.

— Вискарь солёными огурцами? — усомнился я.

— Ты на Платформе или в ресторане земном! Здесь этикет особый, честный, — смачно прочавкал Костя и тут же нагнулся за вторым куском.

Из-за куста сирени мне было отлично видно будущее поле обжиральского боя. Дитрих, предприимчивый владелец харчевни "Гамбург", место засидки огромного гостевого массива устроил на заднем дворе, капитально так, с размахом, даже навес под это дело сколотили, вдруг дождь ливанёт. А в дальнем углу — что-то типа сеновала, тоже под крышей, неужели и лб этом подумали? Знаю, что четыре крошечных комнатки второго этажа уже предусмотрительно забронированы самыми хитрыми на предмет ночлега уставших тел. А остальных павших куда стаскивать?

Да, не часто у нас свадьбы бывают, тем более такие: пышные, масштабные, и, в какой-то мере, знаковые.

Большая часть гостей уже тут, кто по двору болтается, стараясь раньше времени не испачкать нарядное платье, кто в самой таверне сидит, подкрепляется. Часть гостей ходит по Медовому, будоражит жителей. Удивительно, но многие в первый раз посещают этот интересный посёлок, у всех свои дела, своя территория обыденных перемещений, всё как обычно: дом, работа, дом, работа, постоянный маршрут.

А столы, между прочим, практически накрыты, но на белых скатертях пока только холодные закуски — много, и жидкости — тут вообще круто.

— Ну что, давай дальше, только уже не про квадроциклы, — предложил я.

Меня не было на вчерашнем совещании у Сотникова, где заслушивали информацию сталкеров о Гуляйполе. Ночью приехал, торчал на Маяке, в океане, мы там монтировали и запускали РЛС — давно такое дело было в плане, но, пока не нашлось смотрителя маяка, задумку заморозили, ведь там кроме присмотра нужен и анализ на месте, оперативный. Теперь всё работает. Интересно другое: смотрителями маяка стали Трофимовы, муж с женой, люди в возрасте, русские, граждане Казахстана. Не поверит лишь тот, кто не помнит географической карты окрестностей Каспия.

Нормально на Маяке, крепкий дом среди высоченных деревьев наверху, а внизу ещё подсобки — хибарка со складом. Моторка у хозяев есть, радиостанция тоже. И Эдгар рядом, в случае чего, и Южный Форт неподалеку. В устье Волги формируется настоящая селитебная зона, обжитое место.

Теперь океан под присмотром. На юге спокойно, до поры, во всяком случае. Шуш-трактором, сделанным из Т-100, пограничники распахали полосу в шестьсот метров, в километре за бухтой, выжгли, нашпиговали поверхность сигналками, поставили секреты. Канадцы притихли, что-то себе думают.

— А чё ты про квадроциклы… — обиделся Костя. — Важная же деталь.

Ну да, очень важная.

Полчаса рассказывал мне в мелких подробностях, как он геройски "практически без инструмента и помощников" собрал из двух расстрелянных сталкерами албанских квадров один рабочий. Его они с Гоблином и оставили Эриху и Вальтеру, сменивших их в этом самом Берёзовом, а сами вернулись на вновь обретённом винтаж-джипе. Классная машинка, скажу я вам! Кому как, а мне такое ретро сильно по душе, я даже с нерабочей старой аппаратуры всегда срубаю шильдики с надписями типа "Враг подслушивает!"

— А пулемёт что коллегам не оставили?

— Так у них наш есть, групповой, ПКМ… О чём я говорил? А! Съездили вместе с Ненилой к Евлашам, это тоже хутор, километров пятнадцать к северу, туда нормальной грунтовки нет, но за озером начинается дорожка, даже колея просматривается, кое-как катаются друг к другу. На ослах. Познакомились, представились. Что сказать, небольшая семья для хуторка, семь человек, сели на средней локалке, свой отрезок имеется. Что ещё… Хозяином там Роман стоит, из Николаева, мастер с судоверфи, он ещё наш несостоявшийся авианосец на стапелях застал, прикинь! Жена — полька, Агнешка, сама из села. Ничего, освоились они там, пообвыкли, хозяйство, как говорят, справное. Тоже возбудились на собак.

— Тварь полезная, — согласился я. — Но не до возбуждения же.

— Не скажи, — Костя погрозил мне пальцем, — В Гуляйполе медведей немного, а волков почти нет. Зато лис и мышей до чёрта, им кошки и собачки в самую лунку. А уж когда про коров рассказал…

— А что, сразу не выложил?

Во дворе зашумели, громко захохотали, я уж подумал, что молодые приехали. Нет, показалось, просто локальные эмоции, все в нетерпении.

— Да забыл же как-то, ну! — просто сказал Лунёв. — Про коров. Знаешь, вот тут-то я и подумал, что придётся нитроглицерин из аптечки доставать, Ненила натурально побелела, минут семь говорить не могла… Слышь, мож ещё по рюмашке, ты как?

— А теория твоя не треснет? Не перетренируем печень, сенсей? — съехидничал я, хотя выпить был не прочь, настроение в струю.

Кастет задумчиво посмотрел в рюмку, прикинул что-то, считая в уме.

— Ещё по две можно, так думаю… Ты там мою Ольгу не видишь? — озабоченно добавил он, сам предпочитая из кустов не высовываться.

— Стоит с агрономами, похоже, там винцо пошло по-тихой. Дитятю бабкам оставили?

— Отлично! — обрадовался Кастет. — Бабкам… Ну, будем, Юр. Хух! Короче, по коровам тут же возникло маньячество, ты себе вообще представляешь, что такое корова для хуторских в отрыве?