Страж

Я подумала, не был ли он одним из тех претенциозных писателей, которые пишут только на пишущих машинках или от руки.

Когда он снова посмотрел на меня, я улыбнулась.

В тот раз я тоже заговорила… выпаливая слова прежде, чем поняла, что собираюсь это сделать.

— Что ты пишешь? — спросила я.

Он моргнул, глядя на меня.

Затем пожал плечами, тряхнув головой, чтобы убрать длинную чёрную чёлку с голубых глаз.

Теперь они показались мне темнее, я заметила.

Почему я раньше думала, что они почти прозрачные?

— Историю, — сказал он, как будто смущённый этим признанием.

Я засмеялась, подходя ближе и всё ещё держа кофейник.

— Ты сказал это так, как будто это что-то грязное. Это грязное?

Я вскинула бровь, когда он поднял на меня взгляд.

На самом деле, это было совсем на меня не похоже.

Обычно я не особо любила флиртовать.

Это было по части Касс.

Увидев выражение моего лица, он покачал головой и ухмыльнулся.

— Может быть, недостаточно грязно. Может быть, в этом и проблема. Знаешь кого-нибудь, кто пишет порно?

— Ты начинающий автор порно? — переспросила я.

На этот раз он громко рассмеялся.

— Нет. Просто это отстой. Я думаю.

В его голосе снова послышалось разочарование.

— Я автор песен, — объяснил он, взглянув на меня сквозь чёрную чёлку. — Наверное, мне стоит просто придерживаться этого. Но мой друг запускает художественный и литературный журнал на новой альтернативной ленте, ориентированной на Сан-Франциско и Лос-Анджелес. Он попросил меня написать короткий рассказ.

Я подошла, скользнув за столик напротив него.

— Дай-ка я посмотрю, — сказала я твёрдым голосом. — Давай сюда.

Я протянула руку, вместо того чтобы схватить его ноутбук.

Он в ужасе уставился на меня.

— Ни за что.

— Давай, — сказала я. — Не будь таким ребёнком. Я буду нежной. Но честной.

Он снова расхохотался.

— Ладно, в таком случае… ни за что, бл*дь.

— Давай, — уговаривала я. — Одним глазом немножко взгляну.

— Кто ты? — спросил он, снова смеясь. — Полиция плохих романов?

Я почувствовала, как моё лицо заливает краской.

Только тогда до меня дошло, что я только что села за столик к какому-то совершенно незнакомому человеку, одетая ни много ни мало в форму официантки, и потребовала, чтобы он показал мне своё личное произведение.

Я даже не знала этого парня.

Что, чёрт возьми, я вытворяла?

Всё ещё улыбаясь, я начала подниматься на ноги, и он схватил меня за запястье, останавливая.

— Подожди, — сказал он. — Я пошутил, ладно?

Я остановилась, наполовину поднявшись с красного винилового диванчика.

Когда он не продолжил сразу и не отпустил мою руку, я просто ждала, с любопытством наблюдая за его лицом, пока он, казалось, пытался понять, почему остановил меня.

— Я тебя знаю? — спросил он наконец.

Мы просто смотрели друг на друга.

Затем оба расхохотались.

— Я знаю, это звучит как подкат, — сказал он, покраснев и изогнув губы. — …Неудачный подкат. Но я вроде как серьёзно, — он сделал паузу, и его голубые глаза изучали мои. — Ты думаешь, это подкат, верно? Что я какой-то дрянной чувак, бросающий в тебя подкаты. Так и есть.

Я заметила, что от румянца у него порозовели уши.

Что-то в этом тронуло меня.

— Совсем чуть-чуть, — признала я, улыбаясь в ответ.

— Правда, — сказал он. — Кто ты?

— Я Элли, — я приподняла воображаемую шляпу, используя руку, всё ещё сжимающую чёрную пластиковую ручку стеклянного кофейника. — …К твоим услугам.

Сделав невозмутимое лицо, я подняла кофейник повыше.

— Кофе? — беззаботно поинтересовалась я.

Он рассмеялся.

— Всегда да, — сказал он, искренне улыбаясь. — Путь к сердцу мужчины лежит через кофеин, разве ты не знаешь?

— Что ж, тогда я богиня в здешних краях, — усмехнулась я.

Оглянувшись через заднюю стенку, я махнула рукой в сторону ресторана, всё ещё сжимая ручку кофейника.

— Каждый парень здесь — моя сучка, — добавила я. — Вы все принадлежите мне. Даже хипстерские авторы песен, стремящиеся писать порно…

— Только в качестве хобби, — уточнил он.

— Порно? Или написание песен?

Он вдохнул и выдохнул сквозь сжатые губы.

— И то, и другое. На данный момент.

— Выполняешь дневную работу? — спросила я, и мой голос сочился притворным сочувствием. — Привычное мамбо с девяти до пяти?

Кивнув в преувеличенно поддразнивающем сочувствии, я указала на его бледно-зелёный браслет на запястье, который я заметила только сейчас, когда он схватил меня за руку. В отличие от ноутбука, эта штука была фирменной и, вероятно, стоила больше, чем я зарабатывала за полгода.

— Похоже, это твои соляные копи, малыш, — сказала я, грустно прищёлкнув языком. — Ты вырвался на свободу в обед? Потому что каторжане сразу возвращаются на цепь, как только босс стреляет из винтовки в воздух.

Он слегка покраснел и пожал плечами.

— Да. У меня всё в порядке. И что?

— Эй, не критикуй, — сказала я, в этот раз серьёзно. — Где ты работаешь?

— Индустрия игр, — сказал он, неопределённо махнув рукой. Казалось, он собирался сказать что-то ещё, но передумал, положив руку обратно на стол. — А как насчёт тебя?

Улыбнувшись своей фальцетной улыбкой, я подняла кофейник, изображая ведущего игрового шоу, и элегантно указала на него другой рукой.

— Мы это уже обсудили, — ответила я. — …Гламурно, не так ли?

Нахмурившись, он покачал головой.

— Нет. Я имел в виду, чем ты на самом деле занимаешься? — сказал он.

Встретившись с ним взглядом, я обдумала ещё одно саркастическое замечание.

Затем пожала плечами, удивляясь, с чего это я вдруг так насторожилась по поводу обслуживания столиков.

— Ещё один голодающий художник, — сказала я более или менее своим обычным голосом. — Я тоже занимаюсь коммерческим искусством, в качестве подработки. И тату. И выставки. По большей части это очень низкооплачиваемая работа.