Страж

У меня был меч, звание и враги, которых хватило бы на три жизни. Но не было ни одного места, которое я мог бы назвать своим.

И вот теперь оно нашлось.

— Я беру эту квартиру, — сказал я.

Агент расплылся в улыбке, будто я подписал с ним пакт о продаже души.

— Великолепный выбор, господин Делегат. Вы не пожалеете. И поверьте — такие предложения… появляются раз в эпоху.

— Да-да, — кивнул я. — Только не забудьте добавить в договор пункт: «без права на визиты от прошлого владельца».

Он не сразу понял шутку. А я не стал пояснять.

* * *

Таверна «Алая лилия»

Квартал Пламенников

«Алая лилия» была одной из тех таверн, куда не заходят случайно. Слишком громко. Слишком весело. Слишком… по-девичьи.

Здесь не прятали смех, не шептались за кружками, не сидели с прямой спиной. Здесь Пламенники смеялись в голос, танцевали на стойке, обсуждали мужчин, командиров, рецепты, магические практики, и снова мужчин.

Ильга сидела у окна, вытянув ноги под скамью, и делала вид, что не слышит, как её ближайшие подруги — Мера и Сэнна — обсуждают её личную жизнь с энтузиазмом военного совета.

— А я всё-таки говорю, — заявила Мера, поднимая палец, — что если мужчина водит тебя в ресторан вроде «Моссале» и терпит тебя столько времени, — значит, он настроен серьёзно.

— Особенно если он — Лунный страж, — вставила Сэнна с хищной улыбкой. — Стражей наутро всегда поминай как звали. Тем более у этого Рома наверняка полно поклонниц в его клане. А он выбрал тебя…

Мера усмехнулась.

— Ага. Легенда Диких земель, спаситель Элуна, говорящий с тварями…

— И бастард Доминуса Солнцерождённых, — устало отозвалась Ильга. — Да, у него много титулов.

— Ну давай, Ильга, рассказывай! Он хоть в жизни такой же, как говорят?

Ильга закатила глаза. Она изо всех сил старалась сохранить лицо, но скулы уже начинали розоветь.

— Он… нормальный, — буркнула она. — Иногда язвит. Часто ворчит. Готовит плохо. И шутит так, что хочется ударить…

— О-о-о-о!

— Всё, всё, — вскинула руки Ильга. — Хватит. Я не строю планов. Сейчас не время. Сами знаете, что происходит в городе.

Сэнна притихла первой. Мера посмотрела на подругу чуть внимательнее.

— Эй, — мягко сказала она. — Мы не давим. Просто радуемся, что ты… светишься.

— Я не свечусь, — возмутилась Ильга. — Я горю.

— Вот-вот, — понимающе кивнули обе.

Подошёл официант — высокий парень с ожогом на шее и выгоревшим на солнце лицом. Он склонился в театральном поклоне:

— Чего желают дамы сегодня?

— Гулять — так гулять! Огненную ладью, — распорядилась Мера. — Пусть всё пылает. Тем более у нас есть повод…

— Мне не надо, — быстро вставила Ильга.

Подруги удивлённо переглянулись.

— Ты же всегда берёшь!

— Сегодня… не хочу, — покачала головой Ильга. — Переела, да и на улице душно…

Когда напитки принесли, аромат ударил в лицо — резкий, пряный, с ноткой перца и корня драконника.

— Адское пойло! — ухмыльнулась Мера.

Сэнна схватила первую стопку, Мера — вторую. Девушки смеялись, закусывали лепёшками, уже спорили, кто дойдёт до четвёртой.

А Ильга… вдыхала запах.

И вдруг — резко отшатнулась. Тошнота скрутила живот волной — неожиданной и почти болезненной. Мир двинулся, как будто не выдержал собственной оси. Её бросило в жар. Виски вспотели, ладони задрожали.

— Извините… — пробормотала она, и вскочила.

Таверна расплывалась, как картина на воде.

Уборная была узкой, выложенной тёмной плиткой, прохладной и влажной. Ильга влетела в кабинку, хлопнув дверью, успела упасть на колени — и отправила обратно всё, что съела днём в кафе на Площади Единства.

Судорожно, тяжело. Как будто внутри всё решило протестовать.

— Прекрасно, — прохрипела она. — Просто потрясающе.

Она поднялась, открыла воду. Сполоснула лицо, шею, запястья. Потом достала из потайного кармана поясной сумки артефакт-каплю — слабый очиститель крови, обычно использовался после перегрева на полигоне. Щёлк — синий холод прошёл по венам. Сразу стало легче.

Она посмотрела в зеркало.

Пряди выбились из заколки, да и подводка немного размазалась. Ильга потянулась к сумке, чтобы достать расчёску, но когда подняла глаза, вздрогнула.

В отражении была ещё одна фигура.

Высокий мужчина в серой мантии с узором, который невозможно было различить. Маска закрывала его лицо целиком. Ни герба, ни клана, ни цвета.

Ильга резко обернулась.

— Господин, вы явно ошиблись дверью, — хрипло сказала она. — Мужская уборная — дальше по коридору.

Он не двинулся.

— Я не ошибся, — сказал он.

Голос был мягкий, почти тёплый, вкорадчивый. Такой голос бывает у людей, которые никогда не поднимают тон. Потому что в этом нет нужды — их и без того слушают.

Ильга медленно развернулась. Вены на руках едва засветились тонкой золотой рябью, предвестником боевого заклинания. Он заметил. И не отступил.

— Не стоит, госпожа Ильга, — мягко произнёс он. — Я не угроза. Не в том смысле, в каком вы привыкли думать.

— Кто вы такой? — голос у неё был ровным, но в груди всё сжалось.

— Посланник, — сказал он.

Его маска была гладкой, с прозрачными вставками в прорезях. Мантия выкрашена в серый, неприметная, но из дорогой ткани. А выправка — не мелкого чинуши. Этот человек привык к власти.

— Что вам нужно?

— Прежде всего — понимание, — ответил незнакомец. — А затем, возможно, — сотрудничество.

— Очень странный способ знакомства.

— А беременность — не странное состояние?

Она вздрогнула.

Не потому что не знала. А потому что это сказал он.

— Вы… — она сглотнула, — вы не можете это знать.

— А вы не можете этого скрыть. — Он говорил с мягким сожалением. — Вы не посещали лазарет и не брали обезболивающие в этом цикле. Резко отказались от мяса, потому что оно стало неприятно пахнуть. И даже сегодня не стали пить любимую настойку с подругами.