Страж

Я раздавил окурок в пепельнице и начал снимать амулет с брелока.

Там была такая крошечная застежка, которую мне пришлось открыть ногтем. Когда сердечко распалось на два маленьких серебряных полумесяца, из внутреннего отверстия в нем на стол выкатилась какая-то таблетка или, вернее, катышек, издававший неприятный растительный запах. Я растер его пальцами и среди семян, лепестков и Бог знает чего еще обнаружил три клубочка черных волос.

8

ДОСЬЕ: Мартин Грегори

ДАТА: 24 ноября

КАССЕТА: Г/М64

ТЕМА: Разговор по телефону с Анной Грегори

Время звонка 23.47

АННА: Можно попросить доктора Сомервиля?

П.Т.: К сожалению, нет. Не угодно ли вам оставить ему сообщение?

АННА: Мне надо поговорить с ним. Крайне срочно.

П.Т.: Я ассистентка доктора Сомервиля. Может быть, я смогу вам помочь?

АННА: Я понимаю, что сейчас поздно, но он позволил мне звонить в любое время.

П.Т.: Не угодно ли вам представиться?

АННА: Миссис Грегори. Анна Грегори.

П.Т.: Вы лечитесь у доктора Сомервиля?

АННА: Нет, мой муж лечится... лечился... Пожалуйста! Это очень срочно.

П.Т.: Если вы подождете у телефона, я попытаюсь для вас что-нибудь сделать.

АННА: Пожалуйста, поскорее!

П.Т.: Миссис Грегори? Сейчас соединяю.

P.M.С.: Это вы, Анна?

АННА: Доктор Сомервиль? Какое счастье!

P.M.С.: Что-нибудь случилось?

АННА: Не знаю. Речь идет о Мартине. Мне за него страшно. Вы сказали, что надо связаться с вами, как только он...

P.M.С.: Вам надо прийти в себя, Анна. Я с трудом понимаю то, что вы говорите. Откуда вы звоните?

АННА: Из дома. Но у меня нет времени. Он сию минуту вернется.

P.M.С.: А в какой вы комнате?

АННА: В спальне.

Р.М.С.: А где Мартин?

АННА: Пошел в мансарду. Ему послышался какой-то шум на крыше. И это подействовало ему на нервы. Я сделала вид, будто тоже слышу, только чтобы не раздражать его еще сильнее. Он весь вечер вел себя крайне странно. А я, доктор Сомервиль, ровным счетом ничего не слышала.

P.M.С.: А какого рода шум? Он сказал вам?

АННА: Такой скрежещущий, скребущий звук. Я хочу сказать, все это его фантазия, но он, кажется... О Господи!

Р.М.С.: Слушайте меня внимательно, Анна. Я прошу вас сегодня вечером покинуть дом и отправиться в Нью-Йорк.

АННА: Но как вы не понимаете! Даже если бы я решила уйти, я бы не смогла. Сигнализация включена. Все ключи у Мартина. Стоит мне открыть окно или дверь, завоет сирена.

Р.М.С.: А не можете ли вы придумать какой-нибудь предлог? Сказать, что вам хочется прокатиться или еще что-нибудь?

АННА: Он мне не поверит.

Р.М.С.: Тогда отправляйтесь к соседям. Не думайте о сигнализации. Просто выйдите из дома.

АННА: Но у него ключи от гаража. И от машины тоже. Ближайшие соседи живут за милю от нас... Мне пора заканчивать.

Р.М.С.: Погодите-ка минутку.

АННА: Я слышу, он уже на лестнице. Он возвращается. Мне надо заканчивать. Прощайте.

Р.М.С.: Погодите-ка, Анна. Позвольте мне переговорить с ним.

АННА: С Мартином? Он не захочет с вами разговаривать.

Р.М.С.: Скажите ему, что это я ему позвонил. Что у меня важное дело.

АННА: Это не поможет. Пожалуйста...

Р.М.С.: Делайте, как я сказал.

АННА: Не вешайте трубку, доктор Сомервиль, он сейчас войдет... Мартин, это тебя!

МАРТИН: Я слушаю.

Р.М.С.: Понимаю, что это немного необычно, Мартин, и прошу прощения за столь поздний звонок.

МАРТИН: Доктор Сомервиль? Мне не о чем с вами разговаривать!

Р.М.С.: Однако прошу вас не вешать трубку.

МАРТИН: Что вам от меня нужно?

Р.М.С.: Сейчас узнаете. У меня для вас хорошие новости. Думаю, они способны внести перелом в наш случай. Сегодня вечером я еще раз прослушивал записи и понял кое-что в самом конце регрессии, связанной с Магмелем...

МАРТИН: Наш случай? С какой стати! Полагаю, я достаточно недвусмысленно объявил вам о том, что отказываюсь от лечения.

Р.М.С.: Убежден, что вам будет весьма полезно послушать то, что я собираюсь вам сказать.

МАРТИН: Я все это уже не раз слышал. Вы не можете сказать ничего, что мне хотелось бы услышать.

Р.М.С.: Просто выслушайте меня, Мартин. Просто выслушайте. Попытайтесь расслабиться.

МАРТИН: Ничего не желаю слушать. Оставьте меня в покое.

9

Голоса, донесшиеся до меня, когда я спускался по лестнице, — они мне не почудились. Они звучали и в самом деле. Но потом я понял, что слышу только один голос — собственной жены. С предельной осторожностью я открыл дверь спальни. Анна сидела на краю кровати и разговаривала по телефону. Она посмотрела на меня с волнением и с опаской прижала трубку к груди.

— Это тебя.

Она протянула мне трубку, зажав рукой микрофон.

— А кто это?

— Доктор Сомервиль.

— Чего ради! Что ему от меня нужно? Я не желаю разговаривать с ним.

— Мартин, пожалуйста. Он говорит, что это очень важно. Я заметил, что у нее дрожит рука.

— Это он тебе так сказал? — Вопреки всему, мне было интересно узнать, что ему нужно. — Что ж, ладно.

Взяв у нее трубку, я сел на кровать. При этом я обнял Анну за плечи и крепко прижал к себе.

— Ну, — произнес я, — в чем дело?

Какое-то время мы поговорили, затем я услышал сдавленный шум, означавший, что телефонная трубка перешла из одной руки в другую. Я тут же вскочил с кровати и, схватив телефон, уволок его подальше от Анны на всю длину шнура.

— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — зашептала Пенелопа. — Даже когда она вся затрепетала, а ты проник в нее сзади, ты думал только о нас с тобой. Верно?

— Не понимаю, о чем вы говорите, — громко произнес я.

— Все ты прекрасно понимаешь. И не вздумай увиливать, — Пенелопа рассмеялась. — Мне хочется сказать тебе, как я рада тому, что вы с Анной опять нашли друг друга. Ты не поверишь мне, Мартин, но во всем, что произошло между вами сегодня ночью, виновата я, и только я.