Страж

Дико озираясь, Элисон прошмыгнула в дверь квартиры 3-Б и вскрикнула. На полу лежало истекающее кровью тело Майкла. Бескровные его губы посинели.

Она подбежала к стене и оглянулась. Из спальни вышла миссис Кларк. Вслед за ней выплыли огромные сестрицы Клоткин, их отвратительно колыхающиеся тела внушали ужас. Появился детектив Бреннер. Все они остановились в нескольких ярдах от Элисон и замерли в ожидании.

– Оставьте меня!
– закричала Элисон.
– Дайте мне умереть!
– Из груди ее вновь вырвался вопль. В противоположном конце комнаты неподвижно стоял ее отец. Она всхлипнула. Он не шелохнулся. Он ждал чего-то.

Дверь распахнулась и вошел Майкл. Остановившись у своего мертвого тела, он обернулся к двери. Вслед за ним появился Чейзен - на плече у него подпрыгивал Мортимер. Он прошел в центр комнаты и поднял руки; голоса его паствы смешались в невообразимом режущем ухо крещендо. Не переставая шипеть на Элисон, к хозяину подбежала Джезебель.

Чейзен опустил руки и шум мгновенно прекратился.

– Ты избранница Господа Бога, Тирана и нашего врага, - обратился он к Элисон.
– Ты призвана защищать и охранять вход на Землю. Ты призвана получить знак власти Господа от предыдущего стража и занять его место. Таково твое предназначение, и ты будешь уничтожена, если мы победим. Настал час решительных действий.
– Он повернулся к своей Армии.
– Мы выполним предначертанное и превратится она в одну из нас и восстанем мы и поспешим в блаженную обитель и предадим весь мир в добычу Смерти и Греху!
– Он снова обернулся к Элисон, потрясая скипетром.
– Ты сама предашь себя проклятию!

Чейзен вновь поднял руки и вновь пение, бряцание оружия и отзвуки самого Ада заполнили здание. Элисон начала медленно оседать на пол, содрогаясь всем телом. Изо рта у нее текла кровь, ее рвало, она не принадлежала больше самой себе, и она жаждала смерти.

Монсеньер Франкино распахнул дверь квартиры 5-А. Рядом с ним в дверном проеме стоял отец Галлиран. В протянутой руке он держал крест, другую руку прижимал к измученной своей груди. Он двинулся вперед, даже дыхание давалось ему с огромным трудом. Он должен был разыскать Элисон и передать ей распятие, дабы не разорвалась цепь и не расчистился путь греху и злу.

Армии ночи восстали, звеня оружием и доспехами. Они бросались на крест, но высшая сила сокрушала их. Легионы выходили на бой со старым священником. Но он шел сквозь всю эту суету. Он шел. Он шел. Отыскивая в толпе своего преемника. Избранника Божьего, Стража.

Глава 28

– Все назад!
– Полицейский обернулся.
– Вторую установите вон там!

Любопытные глаза выглядывали из темноты.

– Всем выйти за заграждение или встать на тротуар!

Множество ног зашуршало по щебенке.

– К вам это тоже относится.

– Пресса.

– Какая пресса?

– "Дэйли Ньюс".

– Пропуск есть?

– Да.
– Человек вынул из кармана плаща карточку, которую протянул офицеру.

Полицейский внимательно изучил удостоверение.

– Можете остаться, - разрешил он.

– Спасибо, - поблагодарил репортер, входя за заграждение и направляясь к центру событий - особняку, находившемуся на расстоянии примерно в сто ярдов. Полицейский оглядел столпившихся позади барьера людей. Прислушался к недовольным голосам, сплюнул на землю и перевел взгляд на прожекторы, освещавшие особняк.

Две полицейские машины прибыли сюда минут сорок назад. Первая доставила Гатца, Риццо и еще трех детективов. Вторая - врача и Дженнифер Лирсон в сопровождении нескольких полицейских. Гатц и Риццо немедленно вошли в здание, оставив девушку снаружи.

Они пробыли внутри десять минут, затем Риццо с одним из офицеров покинул здание, переговорил с остальными и сделал вызов по установленной в машине рации. Через несколько минут улицу заполонили полицейские автомобили. Привезли прожекторы и заграждения, чтобы сдержать собравшуюся толпу.

Что произошло внутри дома, оставалось неизвестным. Оттуда больше никто не выходил. Напряжение становилось невыносимым. И в довершение всего пошел снег. Наконец, парадная дверь медленно растворилась, показались Гатц и Риццо. У крыльца сразу столпились репортеры. Гатц остановился, взглянул на них и обернулся к Риццо:

– Позвони в лабораторию, пусть кого-нибудь пришлют.

Тот кивнул и бросился к полицейским автомобилям. Гатц снова взглянул на томящихся в ожидании журналистов.
– Пока никаких заявлений для прессы. Произошло убийство. Больше ничего сказать не могу. Как только инспектор Гарсиа даст добро, мы вас позовем и обо всем поговорим. А сейчас я попрошу вас посторониться.

– Кто убит?

– Позже, я сказал. А теперь шевелитесь.
– Он махнул рукой стоявшему позади репортеров Ричардсону.
– Поставь здесь заграждение и всех за него выгони.
– Он обернулся к другому офицеру: - Который час?

– Три сорок пять.

Гатц высунул руку на улицу ладонью вверх и поймал несколько снежинок. Похоже, надвигался сильный снегопад. Он слепил из них крошечный снежный шарик и бросил его на землю.

– Холодная ночь, сэр.

– Да. И гораздо холоднее, чем вы думаете.

– Почему?

– Почему?
– Гатц улыбнулся.
– Долго объяснять.
– Он вышел из подъезда - в лицо ему сразу ударил мокрый снег - и обернулся к полицейскому.
– Никого не пускать, кроме оперативной бригады.

– Слушаюсь, сэр.

Он бодро спустился по ступенькам, окинул взглядом заполненную народом улицу и подошел к пустой патрульной машине. Облокотись о капот, поправил шарф и оглядел особняк сверху донизу.

– Специалист по крови и дактилоскописты уже в пути, - сказал Риццо, приблизившись к начальнику.

– Отлично.

Риццо развернул листок бумаги и передал Гатцу.

– Здесь адрес женщины, вызвавшей полицию.

– Из какого она дома?

– Вон из того.
– Риццо указал на желтое здание на другой стороне улицы.

– А где она сейчас?

– В участке. Ее не будут допрашивать до вашего приезда.

– Ты говорил с ней?

– Нет.

– А кто говорил?

– Джейк.

– И?

– Это была Паркер. Описание полностью совпадает. Женщина смотрела в окно она страдает бессонницей - и увидела, как девушка вошла в особняк. Как вы думаете, куда она направлялась?
– спросил Риццо.

– Пока не знаю, но мы найдем ее. Лирсон знает?

– Я только что рассказал ей.

– Переживает?

– Да. Доктору пришлось дать ей успокоительное. Гатц сплюнул на тонкий слой снега, покрывший холодный асфальт, и пристально посмотрел на подъезд особняка.

– Скажи, приходилось тебе когда-нибудь испытывать настоящее разочарование - когда волком выть хочется?

– Да.

Гатц взглянул на Риццо и стиснул кулаки.

– А почему вы спрашиваете?

– Приятно осознавать, что ты не одинок.