Стража! Стража! (авторский сборник)

— Повезло не мне, — ответила она. — Теперь этот дракон принадлежит капитану. Или, может, всем вам. Он будет служить вам в качестве талисмана. Его зовут Паинька Биндль Камнешлеп Щеботанский.

Паинька Биндль Камнешлеп Щеботанский, нимало не смущаясь своего звучного имени, принялся обнюхивать ножку стола.

— Очень смахивает на моего брата Эррола, — сообщил Шноббс, ставя все на козырную карту этакого душки, развеселого городского воробушка. — Такой же востроносый — простите за фамильярность, госпожа.

Ваймс смотрел на дракончика, увлеченно исследующего новое окружение, и знал: теперь он, отныне и навсегда, Эррол. Дракончик попробовал стол на вкус, пожевал образчик, выплюнул, свернулся клубочком и погрузился в сон.

— А он ничего тут не подожжет? — встревоженно спросил сержант.

— Вряд ли. По-моему, он так до сих пор и не сообразил, для чего предназначены пламявыводящие железы, — успокоила его госпожа Овнец.

— Но все равно осторожность не помешает, — возразил Ваймс. — Короче, ребята…

— У-ук.

— Я не к тебе обращаюсь. Что это здесь делает?

— Э-э-э, — засуетился в поисках оправданий Колон. — Я, ну, в общем… Пока тебя здесь не было и все такое, нехватка людей, сам понимаешь… Моркоу вот сказал, что закону это не противоречит, в общем… Я привел его к присяге, сэр. Настоящий орангутан, сэр.

— И какое же у него звание?

— Особый констебль, сэр, — покраснел Колон. — Ну, вроде добровольной гражданской стражи.

Ваймс всплеснул руками.

— Особый констебль? Черт побери, это не особый, это прямо-таки уникальный констебль!

Библиотекарь одарил Ваймса широкой улыбкой.

— Это только временно, сэр. На чуть-чуть, так сказать, — умоляюще продолжал Колон. — Мы нуждаемся в помощи и… короче, он вроде как единственный, кому мы нравимся…

— По-моему, крайне ценная инициатива, — похвалила госпожа Овнец. — Здорово у вас это получилось, с орангутаном.

Ваймс лишь пожал плечами. Мир достаточно сошел с ума, хуже уже не будет…

— Ну, хорошо, — сказал он. — Хорошо. Сдаюсь. Выдай ему значок, хотя будь я проклят, если знаю, где он будет его носить. Прекрасно! Лучше не придумаешь! Почему бы и нет?

— Капитан, ты хорошо себя чувствуешь? — осведомился Колон, воплощение заботы.

— Отлично! Замечательно! Добро пожаловать в новую Ночную Стражу! — восклицал Ваймс, бесцельно расхаживая по комнате. — Превосходно! В конце концов, платят-то нам гроши, так почему бы не нанять каких-нибудь обезь…

Рука сержанта вежливо заткнула рот Ваймса.

— Э-э-э, один момент, капитан, — взволнованно обратился Колон к остолбеневшему Ваймсу. — Это слово произносить нельзя, ну, то самое, которое на букву «о». Услышав его, он прямо-таки взвивается, сэр. Ничего не может с этим поделать, полностью утрачивает самообладание. Как красная тряпка для этого, как его там… В общем, орангутан пойдет, сэр, но только не слово на букву «о». Потому что, сэр, обидевшись, он не станет дуться и забиваться в уголок — понятно, куда я клоню? А кроме этого, с ним никаких проблем. Хорошо? Главное, не называть его обезьяной. О черт…

Братья нервничали.

Наставник слышал, о чем они перешептываются. Он задал слишком большую скорость, нет, это не для них. Он планировал вводить их в суть заговора постепенно, выдавая истину по капле, чтобы их крохотные умишки успевали все переварить. И то просчитался. Сейчас нужна твердая рука. Твердая, но справедливая.

— Братья, — вопросил Верховный Старший Наставник, — заведены ли должным образом Жернова Правдивости?

— Чего? — неопределенно переспросил брат Сторожевая Башня. — А. Жернова. Угу. Заведены. Само собой.

— А Ласточки Знамения, отвлечены ли они?

Брат Штукатур виновато уставился на Верховного Старшего Наставника.

— Чего? Я? А-а. Да, прекрасно, все в порядке. Отвлечены. Да.

Верховный Старший Наставник сделал паузу.

— Братья, — его голос звучал тихо и проникновенно. — Мы так БЛИЗКИ К ЦЕЛИ. Остался всего ОДИН РАЗ. Всего лишь несколько часов. Всего один раз, и мир — НАШ. Братья, вы меня ПОНИМАЕТЕ?

Брат Штукатур заерзал.

— Как сказать, — покачал головой он. — То есть, разумеется. Да. Насчет этого никаких страхов. За ваш успех все сто десять процентов…

«Сейчас он скажет ТОЛЬКО», — подумал Верховный Старший Наставник.

— …Только…

«Ну точно».

— Только мы, то есть каждый из нас, нам было так… странно, нет, в самом деле, после того как вызовешь дракона, чувствуешь себя совсем иначе, вроде как…

— Очищенным, — пришел на помощь брат Штукатур.

— …Да, а еще это похоже на… — некоторое время брат Сторожевая Башня боролся с узами косноязычия, — как будто из тебя что-то вынимают…

— Высасывают, — подсказал брат Штукатур.

— Да, да он верно сказал, и мы… в общем, мы беспокоимся, может, это все-таки немного рискованно…

— Как будто у тебя, из твоего самого что ни на есть настоящего, живого мозга, жуткие Твари из Подземельных Измерений что-то высасывают, — завершил брат Штукатур.

— А я себя чувствую, будто голова очень болит. Очень-очень, аж до тошноты, — голос брата Сторожевой Башни прозвучал беспомощно. — И вот мы думали-думали, ну, насчет всех этих дел с космическим равновесием и прочим, потому как, ну, в общем, посмотрите, что случилось с беднягой Туговотсом. Вроде как суд. Вот.

— Ну спрятался у него в огороде какой-то обезумевший крокодил — что с того? — возразил Верховный Старший Наставник. — То же самое могло произойти с кем угодно. Однако я понимаю ваши чувства.

— Правда понимаете? — поднял брови брат Сторожевая Башня.

— О да, конечно. Они ведь так естественны. Все великие волшебники испытывают некоторую тревогу, перед тем как подступиться к великому делу — к такому, например, как наше. — Братья приосанились. Великие волшебники. Ага. Это мы. Собственной персоной. — Но через несколько часов все будет кончено, и я убежден: король вознаградит вас со всей щедростью. Вас ждет славное будущее.