Стражи цитадели

— Вы отвечаете за дом, но как раб не имеете достаточной власти, чтобы присматривать за ним так, как должно.

Он с готовностью согласился и благодарно посмотрел на меня.

Я опустилась на колени и принялась скатывать попорченные драпировки, сделав Сефаро знак опуститься рядом. Он послушался и начал разглаживать широкую ткань.

— А разве в ваши обязанности не входит временами проверять фехтовальную площадку — просто на случай, если там останется что-нибудь поврежденное? — склонив голову над рулоном ткани, прошептала я.

Он замер на мгновение, уставившись на меня, а затем кивнул.

— Тогда, я думаю, я могу закончить и найти выход сама.

Он мягко коснулся моей руки и выбежал из зала.

Едва я закончила скатывать ткань, внизу на лестнице послышались голоса. С бешено колотящимся сердцем я поправила платок, чтобы убедиться, что он полностью прикрывает волосы, и склонила голову, как было положено.

— Я сказал Каладору, что мне нужны более умелые противники. — Это говорил Герик. — Мальчишки помладше не могут долго продержаться.

— И что же он ответил на ваш запрос? Будь проклят навеки этот дьявол… Дарзид!

— Он сказал, что проследит за этим.

Они оба медленно прошли в покои. Лязгнуло оружие, когда Герик кинул перевязь на низкую скамью.

— Я счастлив, видеть, как быстро вы делаете успехи. Ваши враги не ожидают такой доблести от юноши ваших лет. И не беспокойтесь о рабах. Вся их жизнь — это служение вам!

Я вскипела от ярости и ужаснулась, представив последствия такого ужасного воспитания. Затем взвалила неудобные рулоны на плечо, опустилась на колено и, выпрямившись, принялась спускаться по лестнице. Ни тот ни другой не удостоил меня взглядом. Я не могла торопиться с возвращением в поселение слуг. Еще шесть часов шитья — и в постель. Еще одна нитка в связку под тюфяком. Еще шесть дней, и мы вытащим Герика из этого кошмарного места.

ГЛАВА 29

Близился конец моего пребывания в Зев'На, и я верила, что удача сопутствует нашему рискованному предприятию. Еще три ночи я наблюдала за Серым домом и убедилась, что в сменах караулов ничего не меняется. Я проследила за огнями на третьем этаже — в покоях Герика — и заметила, что во всех окнах свет гас задолго до часа, который я называла полуночью, и только одна маленькая лампа в углу балкона горела всю ночь.

Я надеялась, что меня снова пошлют в Серый дом с починенными драпировками, и даже пыталась отлынивать от работы в надежде, что Зои снова будет недовольна мной, но туда отправили Диа. Как я только ни пыталась вызвать ее на разговор, но Диа ничего не могла рассказать мне о своем поручении. Она никого не видела и не заметила ничего интересного. Я задумалась, не осуществить ли в полночь вылазку в Серый дом, но, поскольку назначенный срок приближался, решила не искушать судьбу — пока не буду знать, что прибыла помощь.

Так наступил четырнадцатый день. Как и все прочие, он начался на рассвете. Диа отправилась с ведром за водой для умывания, общей для всех нас, и мне посчастливилось оказаться второй в очереди, так что та была еще относительно чистой. Я уже научилась радоваться возможности выскрести грязь из-под ногтей, не говоря уже о том, что еще день — и я вернусь к своей привычной жизни.

Время шло. Впервые я не ощущала боли в ногах и исколотых пальцах. В страхе, что могу пропустить сигнал, я пристально изучала каждое лицо, подскакивала при каждом звуке. Все чувства обострились до крайности, хотя часть моего сознания продолжала отсчитывать время. Мы шили до двух часов после заката. Ночь — ну, конечно же, ночью удобнее. Мы вернулись, как обычно, в спальный барак. Когда от жары и духоты у меня опухли глаза, я решила посидеть на ступенях, позволив холодному ночному воздуху прогнать сон. Но одна из женщин никак не могла заснуть, ворочалась, постанывала и кряхтела, словно ей нездоровилось. Я не отважилась выйти. Следующим, что я увидела, оказался рассвет.

Мое разочарование было похоронено под стараниями оставаться начеку. Мы умылись и побрели через двор в швейный зал, после двух часов работы съели утреннюю порцию жидкой каши, а день продолжался, ничем не отличаясь от прочих. Прошла еще одна ночь. Возможно, я ошиблась в подсчете дней. Возможно, Гар'Дена имел в виду не срок ровно в четырнадцать дней, а что за это время все должно быть готово. Ни один план, зависящий от столь многих таинственных деталей, не может быть пунктуальным.

«Они не забыли обо мне, — на двадцать первый день приглушала я нарастающую панику, вспоминая заверения Гар'Дены. — Если они решат, что план провалился, меня вернут в военный лагерь и отправят обратно через магический портал, как и сказал Гар'Дена».

Но ехидный внутренний голос продолжал издеваться: «Наставники ведь не могли просто отправить тебя гнить здесь. Все дар'нети столь благородны…»

Я выкинула эти мысли из головы. Кому-то я должна была верить.

Но дни все шли и шли, и мои сомнения росли вместе с мозолями у меня на пальцах. Что же пошло не так? Почему до сих пор никто не попытался вызволить меня отсюда?

В ужасе и оцепенении я отсчитывала уже четвертую неделю, когда меня снова отправили в Серый дом, чтобы отнести пять серых туник для домашних рабов. Сефаро я нашла в той же кладовой, он делал записи в какой-то книге. Когда он увидел меня, его лицо просветлело.

— Я принесла пять туник, как велено, — сообщила я. Он кивнул и тщательно осмотрел их, потом сложил и убрал на одну из полок.

— Еще у меня приказ от Каргеты спросить, не пора ли делать новые знамена с эмблемами молодого господина? Она еще не получала указаний.

Я дала Сефаро деревянный жетон от Каргеты, позволяющий ему отвечать на мои вопросы.

— Нам пока не нужны знамена, — сказал он, прочистив горло, звучным красивым голосом. — Молодого господина нет в резиденции. — Он коснулся моей руки. — Ты хорошо себя чувствуешь, Эдда?

— Да. Да, конечно. — Я прижимала пальцы к губам, пытаясь совладать с подступающими слезами и ужасом, пока не смогла говорить снова. — Я просто так удивлена… что Каргета не знала об этом. Она захочет узнать, куда он отправился. И как надолго.

Все зависело от пребывания Герика в Зев'На.

— Пять дней назад молодой господин уехал вместе с офицером-зидом. Мне не говорили, когда он вернется и ожидать ли его вообще. — Он не сводил с меня глаз. — Скажи Каргете, что, как и на протяжении последних недель, я буду обо всем здесь заботиться: о доме, кухне, фехтовальной площадке…

Он с улыбкой поднял бровь, словно спрашивая, поняла ли я его. Раненый противник Герика… Я выдавила слабую улыбку, не в состоянии радоваться чему бы то ни было.

В первые недели пребывания в Зев'На я считала свою настоящую жизнь чем-то отдельным, а существование под маской крепостной швеи Эдды — всего лишь временной необходимостью. Но теперь эта убивающая душу рутина составляла все мое существование. Остальные женщины-швеи существовали, таким образом, столь долго, что я не могла найти в них ни крошки трута, который занялся бы от еще теплящейся во мне искры. Им были неинтересны чужие мысли и рассказы, и мои попытки общаться они считали странными. Когда я предложила потратить чуть-чуть времени перед сном на то, чтобы прибрать барак и положить конец мышиному раздолью, мне ответили пустыми взглядами и пожатиями плеч, словно я предложила им взять крылья и полетать над пустыней.

Как-то в полдень, после того как я попыталась заинтересовать их одной простой игрой, которая помогла бы скрасить часы работы, Зои доложила Каргете, что я отвлекаю остальных своими глупостями. Женщина-зид коснулась бирки в моем ухе и приказала мне прекратить пустые разговоры. Я, разумеется, была вынуждена подчиниться, так же как если бы действовало заклятие на бирке. В дни молчания, последовавшие за ее приказом, я гадала, действуют ли на меня чары на самом деле или нет. Как я могу это проверить, если не решаюсь нарушить приказ?