Стражница

Было бесполезно отрицать это.

— Ты не дал мне почти никакого повода доверять тебе.

Он пожал плечами.

— Но вся суть вот в чём: то, что мы ненавидим в других, это обычно то, что мы ненавидим в самих себе. Поэтому я задаюсь вопросом, не доверяешь ли ты только моим чувствам или своим тоже.

Да он потерял свой эгоистичный рассудок! Он пытался подловить меня. Он был абсолютно не прав и если моё сердце бешено билось, то из-за возмущения, а не из-за страха, что он может быть прав.

— Это сумасшествие.

— В самом деле? А как по мне, так это абсолютно логично. Ты ужасно боишься, что все то, что ты ко мне испытываешь — это что-то, к чему тебя принудили. Ты ничто не презираешь в этом мире так сильно, как то, когда тебе говорят, что ты должна делать. Не важно кто это: твоя мать, дорогой Бог или судьба.

Я хотела возразить, но он приподнял вверх бровь, и я промолчала.

— Я пытался занять твоё место, чтобы освободить тебя от пророчества, потому что тогда ты поняла бы, что то, что ты ко мне испытываешь, исходит от твоего сердца, а не от магии. Ведь ты не осмелишься принять меня, пока не убедишься в этом, пока не сделаешь свой собственный выбор.

— Ты не можешь заставить меня решить в твою пользу, — неуверенно сказала я.

— Нет, — ответил он. — Но я могу попробовать.

— Я бы предпочла, чтобы ты не пробовал, — вырвалось у меня.

— Ах, Мышонок… если бы не было словечка «бы»…

— Мне нужно вернуться, — сказала я и кивком указала на «Морган».

— Ты больше не сможешь убежать, — сказал он, и его голос разнёсся далеко в ночи. — Для этого мы уже слишком далеко зашли.

Магия, моя постоянная спутница, сжалась внутри меня.

— Я знаю.

— Кварторы слабы. Им всё ещё не достаёт одного члена. И в данный момент они не слишком популярны. Серафимы не сдадутся, а ты — идеальная цель.

— Что ты имеешь ввиду?

— Ты и магия — теперь одно целое. Если с тобой что-то случится, пострадает и магия. Люди Антона хотят нанести вред, а ты лёгкая добыча.

Начался лёгкий снегопад. Крошечные, былые снежинки исчезали, едва касаясь земли. Несмотря на мороз, я осталась неподвижно стоять, вместо того, чтобы зайти в здание.

— Ты нужна нам, — тихо сказал Люк. — Серафимы готовы уничтожить магию, чтобы создать свою версию идеального мира, и поверь мне — она не будет идеальной ни для твоих, ни для моих людей. Ты создана для этого. Как ещё ты объяснишь то, на что способна, то, что уже пережила? Твоя судьба настолько переплетена с магией, что мы не смогли бы распутать вас, даже если бы попытались.

Я заскрипела зубами. Он был прав гораздо больше, чем мог знать.

— Я не верю в судьбу.

— Не называй это судьбой. Назови это ценой за свободу выбора. В ту ночь, когда была убита Вии, у тебя была возможность уйти. Она посоветовала тебе бежать, а ты решила остаться. Каждый шаг, который ты предприняла с тех пор, вёл тебя дальше по этому пути, а теперь возврата назад нет. Если ты веришь во что-то другое, то обманываешь себя больше, чем когда-либо.

Я смотрела ему вслед, как он уходил в кружащем вокруг снеге. Я действительно лгала себе, но не было смысла бежать за ним и признаваться в этом. Отношения между мной и Люком ещё не закончились, только изменились, точно так же, как магия изменила меня.

Я уже чувствовала, как она преобразовывает фрагменты девушки, которой я когда-то была, в девушку, которой я могла быть. В более сильного человека, способного, проложить себе дорогу, которая объединит оба моих мира.

В одном Люк был прав: теперь возврата назад нет, никакого возвращения к моей прежней жизни. Отныне я могла двигаться только вперёд.