Стрелок-2
Шрифт:
— Помилуйте, барышня, за эдакую дорогу и полтину? Воля ваша, но что-то вы путаете!
— Получи, кровопивец, — протягивая деньги буркнул Дмитрий, решив прекратить этот бесплодный разговор, и без того привлекший к себе слишком много внимания.
— Благодарствую, Ваше Сиятельство! — расплылся в улыбке извозчик.
— Вали по холодку, — напутствовал его незадачливый предприниматель и, подхватив чемодан, двинулся внутрь дворца.
— Мить, а можно мне с тобой? — выразительно распахнув глаза, спросила Степанида.
— А куда же тебя девать, горе ты моё. Пошли чего уж там!
Девушка никогда прежде не бывавшая во дворцах, да ещё в таких роскошных, неожиданно
Зато сама она вызвала у обитателей дворца немалый интерес. И то сказать, вступавшая в пору своего расцвета Стеша выглядела просто прелестно, а непривычно короткая стрижка придавала ей вид вольный и, можно даже сказать, дерзкий. Добавьте к этому природную грацию, и то очарованье юности, которое, увы, не так часто встречается у светских дам, да к тому же ещё и весьма быстро проходит. Но если вышколенные слуги герцога сумели сдержать свои чувства, то о других обитателях дворца этого сказать было нельзя.
Первым под каток обаяния молодой чаровницы угодил адъютант Его Высочества — поручик граф Кутайсов, присланный хозяйкой дворца узнать, скоро ли всё будет готово? Заметив красивую барышню, записной повеса тут же забыл о данном ему поручении и бросился в атаку.
— Позвольте рекомендоваться, — приосанившись, начал тот церемонию представления, но на свою беду, перешел на французский язык.
Стеша, разумеется, ни слова не понял из обрушенных на неё словесных эскапад, но намеренья распустившего хвост павлина были ясны и без перевода, а потому потомок древнего рода немедленно испробовал на себе, что означает выражение — ноль внимания — фунт презрения!
— Сударыня, не будьте столь жестоки, скажите хоть слово! — взмолился контуженный стрелой Амура.
Увы, мольба эта была услышана.
— Что, барин, зачесалось? — ангельским голоском спросила у него Стеша и одарила самой любезной улыбкой, на какую только оказалась способна.
Если бы на грешную землю вдруг обрушились хляби небесные, наверное, и в этом случае, граф не был бы столько поражен приключившимся с ним афронтом. Не будь он столь поджар и молод, у него, скорее всего, тут же произошел апоплексический удар или ещё чего похуже, но к счастью офицер был молод и здоров как бык, а потому Родина не лишилась своего защитника.
— Гхм, — прочистил горло Кутайсов. — А где, господин Будищев?
— Делом, небось, занят. Не то что некоторые!
— Помилуйте-с, — совсем смешался тот, но на счастье показался закончивший свою работу мастер.
— Степанида, ты, где потерялась? — осведомился он подозрительно глядя на поручика.
— Да вот, господин офицер, мне картины показывает, — с самым невинным тоном отвечала она. Причем, если с князем она говорила подчеркнуто простонародно, то Дмитрию ответила так, что её вполне можно было принять за курсистку или просто образованную барышню.
— Как это любезно с его стороны. Но мы закончили, так что…
— Прекрасно! — встрепенулся вспомнивший о своих обязанностях Кутайсов. — Я немедля доложу Их Высочествам…
Но, похоже, Зинаиде Дмитриевне уже наскучило ожидание, и она сама появилась в зале, где только что разыгралась комедия достойная пера Фонвизина или Лафонтена.
— Сколько можно ждать? — недовольно спросила она. — Скоро у меня будут гости, и что я им покажу?!
— Помилуйте, Ваше Сиятельство [55] , — расплылся
в улыбке Будищев. — Всё готово!55
Как морганатическая супруга герцога, Елизавета Дмитриевна не могла пользоваться титулом мужа — «Его Королевская Высочество» и была только «Сиятельством»
— Да?! Давайте посмотрим. Подождите-ка, а что это за очаровательная особа? Я её прежде не видела!
— Это моя сотрудница.
— Как вы сказали, сотрудница? Оригинально!
— Ну, я служу прогрессу и, следовательно, мне чужды предрассудки. Эта милая барышня прекрасно знает своё дело, а раз так, почему бы и нет?
— И кем же она у вас служит? Этим, как его, гальванёром?
— Если понадобиться — да!
— Нет-нет, я поняла, — засмеялась Зинаида Дмитриевна. — Вы, вероятно, действительно, граф, только не Блудов, а Монтекристо! А это ваша очаровательная Гайде, не так ли?
Хотя Будищев и не читал в своем времени Дюма, но видел достаточно экранизаций, чтобы понять, о чём говорит морганатическая супруга герцога Лейхтенбергского. Поэтому он лишь загадочно улыбнулся, давая всем своим видом понять, что пусть графиня Богарнэ скажет только одно слово, и он будет для неё кем угодно.
— Зизи, дорогая моя, где вы? — раздался зычный голос, после чего распахнулась дверь, и в просторном зале мгновенно стало теснее, поскольку вошедший был адмиралом Российского Императорского флота Великим князем Алексеем Александровичем Романовым, которого злые языки уже начали называть — семь пудов августейшего мяса.
— Я здесь, Ваше Императорское Высочество! — немедля отозвалась хозяйка дома, и склонилась в глубоком реверансе, перед членом императорской фамилии.
— Я был так заинтригован, вашим обещанием какого-то необыкновенного сюрприза, что не смог ждать более, и прилетел к вам… а это ещё кто?
— Вы поторопились, мой друг. Этот человек, как раз заканчивал установку…
— Погодите, а ведь я его знаю! — пробасил узнавший Дмитрия великий князь. — Зизи, неужто я вам так надоел, что вы решились установить в своем дворце митральезу?
— Что, простите? — смешалась графиня ничего не знавшая об этой стороне деятельности фирмы Барановского и Будищева.
— Нет, Ваше Императорское Высочество, — пришел на помощь клиентке мастер. — До этого ещё не дошло, но если будет надобность, только скажите. Поставим и митральезу и пушку. Любой каприз — за ваши деньги!
— Экий хват! — засмеялся царский сын. — Ну, давай, показывай.
Дмитрий не заставил просить себя дважды и принялся демонстрировать высоким особам работу звонков, попутно намекнув на некие фривольные обстоятельства, при которых они могут пригодиться. Шутки были на грани приличий, а потому Алексей Александрович ржал как стоялый жеребец, а Зинаида Дмитриевна приняла строгий вид и погрозила остряку пальцем. Впрочем, ей серьезность никого не обманула, ибо в глазах графини Богарне прыгали чертики.
— Ступайте, — велела хозяйка дворца мастеру, убедившись, что всё в порядке. — Я довольно вашей работой и распоряжусь, чтобы она была оплачена.
— Благодарю вас, — поклонился тот и вышел.
— Вот уже не думала, — задумчиво заметила она, — что у вас есть и такие знакомцы.
— Помилуйте, кто же в свете не знает истории о бастарде графа Блудова!
— Вы полагаете, он действительно сын Вадима Дмитриевича?
— Одно лицо! Жаль только, что в мастеровые подался. А ведь мог бы и добиться признания от папаши! Ушлый молодой человек, даром что байстрюк!