Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Суть в том, что вроде бы независимая фирма на самом деле работала… Нет, не на само государство, а, скажем так, на группу лиц, занимающих в этом государстве серьезные посты и поставивших себе цель возродить его могущество. Благородная цель, если вдуматься, но методы… Александр достаточно пожил на свете, чтобы понимать: методы у таких деятелей могут быть абсолютно любыми. Цель оправдывает средства, а значит, совесть будет чиста, что бы они ни решили предпринять. Благородные намерения… но чем вымощена дорога в ад, стрелок тоже помнил. Страшно, честно говоря, иметь с такими дело, а попытаться стряхнуть их с хвоста еще страшнее. Тут приговор без вариантов.

Ну, это еще посмотрим, побрыкаемся… Пока главное – золото, камни и прочие ценности шли в копилку этого закрытого, но влиятельного клуба по интересам. Когда возникнет нужда, все это превратится в голоса избирателей, статьи в газетах, даже оружие, золото

имеет свойство превращаться во что угодно куда лучше, чем американские доллары, по сути, ничем не обеспеченные бумажки. Ничего удивительного, что его надо, во-первых, много, а во-вторых, верхней границы не существует вовсе. Оригинально… Нет, ну так попасть! Теперь как-то надо из всего этого выпутываться.

Свои мысли Александр, разумеется, оставил при себе. В конце концов, может статься, не так уж все и плохо, и он, если повезет, окажется в стане победителей. Ну а нет… Документы запасные имеются, дернуть куда подальше всегда можно. Главное, создать резервный фонд, поднакопить деньжат на крайний случай, хотя за этим, если командировки продолжатся, дело не станет. Лучше всего камушки, их легче перевозить и прятать, хотя следовало все тщательно обдумать. На крайняк можно застрять в каком-нибудь из миров, но это уж если действительно прижмет. Найдут ведь. А и не найдут – как-то не слишком охота жить в примитивном мире, где об элементарных удобствах нет никакого понятия. И прогрессом во времена Сталина заниматься неохота: как минимум окажешься птичкой в золотой клетке, максимум – упокоишься в безымянной могилке. Так что лучше подождать и посмотреть, чем все кончится, не забывая о собственном кармане. Сваливать же, если припрет, только в последний момент, когда заварится большая каша и всем вокруг станет не до него.

Переброску добычи, как и планировали, начали утром. Притащили так и не потребовавшуюся лодку с остальными шмотками, потом Павел привычно включил передатчик. В другом мире запустили генератор – и опа! Точно в том месте, где планировалось, открылось окно, в него бодро отправили пушки, вещи и прыгнули сами. Раз – и все, яркое солнце сменилось мертвым светом ламп. Приехали.

Встречающие ошалевшими глазами смотрели на пушки, после чего поинтересовались: это, мол, намек на то, что пора идти сдавать цветмет? Правда, врубились в ситуацию моментально, и, когда напарники отправились писать бумаги, в подвале уже вовсю жужжала болгарка, разрезая на диво прочную бронзу орудийного ствола. Правда, молодежь это уже абсолютно не интересовало – свое дело сделали, а там пусть у старших по званию головы болят.

На этот раз по домам их отпустили примерно на неделю, во всяком случае, именно такой срок озвучил полковник. Учитывая последний ненапряжный рейд и то, что никого не убили, срок для отдыха вполне достаточный. Для того чтобы развернуть большое дело, которое замышляли напарники, времени явно недоставало. Ну и пес с ним, успеется еще, единодушно решили оба. Точнее, опять же Александр остался при своем, тщательно законспирированном мнении, вслух, естественно, ничего не сказал.

Несмотря на длительное отсутствие, дома ничего в общем-то не изменилось. Фирма спокойно работала и даже приносила некоторый доход, отсутствие Павла вообще мало кто заметил – чай, не ректор, чтоб на него особое внимание обращать. Разве что учебный отдел с его донельзя расплывчатыми функциями и полномочиями заинтересовался, почему это аспирант, которому, собственно, положено занятия вести, на работе не появляется. Павел, как обычно, выкрутился, организовал себе замену, а что на месте нет… Ну так он работает! Кушать-то хочется, а на аспирантскую стипендию не очень-то разгуляешься. Не в первый раз такие разборки уже случались, и строгие проверяющие, сердито покряхтев и продемонстрировав собственную значимость, отвалили.

Единственно, как и опасался Павел, Лена не поверила в командировку. Только глянула на загар, вздохнула разочарованно и молча вышла из комнаты. Павел только глазами захлопал. Пришлось вмешиваться Александру, хотя он этого терпеть не мог. Сидели у него, он, на правах хозяина, взял девушку за шкирку, вернул в комнату и долго втирал ей уши, что они с Павлом задумали мутить приличный бизнес и эти дни активно разводили возможных инвесторов. Пришлось, мол, везти их на экскурсию в по-настоящему дикие места, где ни связи, ни хрена. Девушка поверила… или сделала вид, что поверила, ведь женщины – прирожденные актрисы, никогда не знаешь, что они думают на самом деле. Порадовало то, что все же уговорил. Конечно, не исключено, уговорить можно лишь того, кто хочет, чтобы его уговорили.

В общем, Александр оставил парочку продолжать банкет, а сам по-тихому свалил, решив утром пнуть напарника, пусть на своей квартире работяг пинает, чтобы быстрее ее в норму приводили. Ибо нефиг честного бизнесмена

из его собственной берлоги выпроваживать, даже если эта не единственная его берлога. Увы, к сожалению, утром он об этом и не вспомнил – отвлекли.

У каждого человека есть слабости, в принципе, именно они и делают нас людьми. У бизнесмена Колобанова такой слабостью была семья, и об этом знали многие. О другой слабости не знал никто, кроме, разумеется, предмета слабости. Звали предмет Ольгой, жила она через два дома от него и когда-то училась с Александром в одном классе. Ровно до тех пор, пока у нее не открылась какая-то хитрая болезнь, связанная с отмиранием нервных окончаний и прогрессирующим параличом. Так получилось, что спустя какое-то время возле нее остались только родители и бывший одноклассник Колобанов, помогающий вначале морально, а потом и материально. Зачем – Александр и сам не знал. Вроде бы, когда учились, не было между ними особой симпатии, но не получилось как-то, в отличие от остальных, пройти мимо. Сентиментальность? Возможно. И уже совершенно непринципиально. Этим утром выяснилось, что, пока он отсутствовал, Ольга умерла и ее уже даже похоронили. Так стало тоскливо, что захотелось выть. Александр выть, конечно, не стал, зато тупо нажрался, не отвечал на звонки. Словом, вообще выпал из реальности.

Как ни странно, выйти из меланхолии ему помогло то, чего он меньше всего ожидал, – небольшой скандал. Через три дня после начала процесса заливания плохого настроения, обнаружив, что закончились и выпивка, и закуска, Александр двинулся в ближайший супермаркет. Что характерно, не за выпивкой, пить-то уже больше не хотелось совершенно, а как раз за жратвой. Тут-то его и поджидал маленький облом.

Возле дверей магазина стояла бабулька. Такие часто попадались – милостыню просили, причем не только старушки. Старики, надо сказать, редко, а вот пьянчуги обоего пола постоянно на бутылку клянчили. Правда, за всю свою жизнь Александр подал таким дважды, считая, что мужчина должен работать и зарабатывать, а не попрошайничать, да и женщине этим нехрен заниматься. Тем не менее он от своих правил отступал. Первый раз, когда узнал в попрошайке бывшего соседа, с которым в сопливом детстве играл во дворе, а второй – когда алкаш его сумел развеселить. Повесил, значит, на грудь плакат «Помогите собрать на выпивку» и громогласно объявлял, что предлагает всем самое честное вложение денег. Учитывая, что Александр дважды пытался вкладывать деньги в акции и оба раза прогорел, слава богу, вкладывая осторожно и понемногу, пьянчуга показался ему забавным. Во всяком случае, улыбку вызвал, а изобретательность надо поощрять, поэтому свою порцию мелочи получил и, радостный, побежал за вожделенной бутылкой. Что интересно, больше его Александр не видел, то ли паленой водкой отравился, то ли еще чего придумал, добывая ныне на выпивку иным способом.

Еще, бывало, попрошайничали дети, но им Александр не подавал из принципа. Он был твердо убежден, что у каждого ребенка есть отец и мать – пусть содержат, и если одни считают, что их дело сунул-вынул и ушел, а другие сдают младенца в интернат или же попросту не в состоянии его кормить, то это уже не его, Колобанова, проблемы.

Но в данном конкретном случае была именно бабулька.

Им, кстати, Александр помогать тоже особенно не стремился, но в этот раз то ли мозги от возлияний переклинило, то ли еще что, но достал он бумажник, выгреб мелочь и сыпанул ее в ловко подставленную руку. Дальше процесс пошел по совершенно незапланированному сценарию. А все потому, что засветил лопатник перед попрошайкой.

Глазенки-то у бабки оказались наметанными. Живо усекла, что в увесистом бизнесменском кошельке денег еще много, причем не те жалкие звенящие монеты, которые он ссыпал, а целая пачка купюр, при этом далеко не все русские, а и доллары, и евро. Даже если она и не вычленила их из общей массы, все равно толщина денежной пачки ее впечатлила, и, вместо того чтобы убраться с дороги, бабка выдала:

– Милок, что ты жадничаешь. Дай еще.

– Слушай, бабуль, а ты, часом, не обнаглела ли? – спросил малость ошарашенный бизнесмен, после чего незамедлительно узнал о себе много нового и интересного.

Уж что-что, а ругаться бабуля, как оказалось, умела здорово. Похоже, в молодости служила продавцом в магазине или еще чем-то подобным занималась – уж больно хорошо поставлена речь. После всего ему сказанного Александру оставалось лишь смиренно обтекать, а бабка с гордым и независимым видом плюнула ему на носок щегольского лакированного ботинка, повернулась и зашагала прочь. Все! Ни следа в ней не осталось от той сгорбленной старушенции, еще минуту назад выпрашивающей денежку на пропитание. А главное, и не пошлешь далеко и надолго – ор поднимется еще больший, он как минимум будет смешно выглядеть в глазах окружающих. Большим дураком Александр себя не чувствовал никогда.

Поделиться с друзьями: