Стреломант. Дилогия
Шрифт:
Мы им такой чести не оказывали. Как только подворачивался момент – стрела находила свою цель, а воздушный поток сметал ее прочь.
Сколько мы перебили даргов? Я насчитал тридцать пять. Это были лишь те, которых я видел. Скольких убили девчонки вне поля моего зрения? Сколько осталось внизу, изорванных пулями? Сколько выстрелов я сделал?
Я не знаю.
Но в один прекрасный момент стрела в моей руке не появилась.
Я был готов к этому, я видел, что предыдущие пять выстрелов стрела становились все тусклее и тусклее, все менее и менее материальными, все более и более легкими. Лук принялся брыкаться, отправляя
Поэтому, когда стрела не появилась, я просто не стал стрелять.
Да я бы и не смог. В глазах потемнело, а руки начали трястись, как у алкоголика с многолетним стажем. Ноги налились тяжестью, так и норовя подломиться в коленях, как недавно это произошло с Никой.
Я заглянул внутрь себя и понял, что красного тумана во мне не осталось. Была лишь легкое, едва заметное марево, так похожее на то, что излучало тело мертвого Бернарда.
Так вот ты какое, истощение…
– Серж… – сдавленно произнесла за спиной Чел. – Я… Мне…
– Я знаю. – кивнул я. – И я… И мне…
Значит, Чел тоже кончилась. Видимо, все дело в везиуме. Ника употребила его чуть раньше, чем мы, и отрубилась тоже чуть раньше. Так все и работает, похоже.
Что ж, мы пытались. Мы сделали все, что могли и даже немного больше. Превзошли самих себя, вышли за рамки своих возможностей, пусть и воспользовавшись для этого некоторыми стимуляторами. Мы дали время уйти жителям ресурсного поселка и не позволили пролиться их крови. Как минимум – мы сделали то, ради чего в этом мире существуют реадизайнеры. Как максимум – один из нас при этом реадизайнером даже не являлся.
А значит, это хорошая смерть. Всяко лучше предательского стилета в сердце. Оправданнее, если про смерть вообще можно так сказать.
Ну что, богиня… Встретишься со мной еще разок?
Ты не умрешь.
Я усмехнулся, глядя на двух даргов, взлетающих в прыжке и протягивающих вперед лапы, уже не прикрывающих сердца, уже знающих, что мне нечего им противопоставить.
Ты так в этом уверена, богиня?
Я это знаю. Ты не умрешь.
И, едва она это сказала, по даргам откуда-то сбоку хлестнула длинная кровавая плеть, даже не рассекая их пополам, а просто разрывая на куски!..
Глава 11
Что было дальше – я уже не видел. Я лежал на боку, не в силах пошевелиться, и отстраненно пялился перед собой. Потому что было совершенно все равно куда пялиться – везде я видел одно и то же. В глазах помутнело настолько, что я различал лишь невнятные силуэты, которые дергались, прыгали с места на место, и постоянно дергались. Даже нельзя было с уверенностью сказать, какие из этих силуэтов были дружелюбными, а какие – враждебными.
Вот будет забавно, если где-то среди этих силуэтов затесались и Ратко, прискакавшие на запах жареного. А ведь это вполне возможно, учитывая, что я прикончил Бернарда – они никак не могли проигнорировать такое событие.
С чего ты взял, что они узнают?
О, богиня. Хорошо, что с тобой я могу общаться, не видя при этом тебя, а то ты тоже превратилась бы в невнятный силуэт…
А я этого не хочу. У тебя слишком хорошая фигура.Нахал. Так с чего ты взял про Бернарда?
Ну отец же узнал, когда я прошел инициацию? Не может же быть такого, что он не узнал, когда умер Бернард? Учитывая такой-то выброс праны, что аж даргов привлек.
Ритуал инициации дает сигнал, потому что твоя пассивная прана переходит в активную, что вызывает… Некую дрожь родственной сети, назовем это так. А когда реадизайнер умирает, прана рассеивается в пространстве, она не дает удара по сети.
Значит, о смерти Бернарда Себастьян узнает только тогда, когда озаботится о ней узнать?
Что-то вроде того. Так что сейчас можешь смело отдыхать – вряд ли здесь сейчас присутствует кто-нибудь из пятератко.
Я усмехнулся – уже четвератко. Осталось убрать всего троих, и тогда папаша ничего не сможет мне сделать. По крайней мере, сделать так, чтобы потом не поплатиться за этой стиранием из реальности. Это даже лучше, чем просто убить его. Ведь когда я поступлю в академию, убить его мне уже не удастся, если только не на дуэли. Как и его сыновей, кстати. Так что с ними желательно разобраться до этого момента.
Если смотреть с такой позиции, то даже обидно, что здесь сейчас нет ни одного из них. А кто вообще есть?
Двое Висла и трое Беловых. Не переживай, отобьются. Можешь спокойно терять сознание.
С чего ты взяла, что я его потеряю?
О, поверь, потеряешь. Праноистощение у всех проходит одинаково. Сначала отказывает твое тело, не в состоянии пошевелиться, потом – соз…
Не стоило приходить в себя…
Ох, не стоило.
Лучше бы я там, на стене, умер.
Как там Ника говорила? Ужасные отходняки?
Это она очень мягко выразилась.
Это не ужасные отходняки, это хуже чем пытки королевских палачей.
Вся носоглотка горела огнем, и каждый вдох вызывал приступ сухого мелкого кашля, в голове плавал розовый туман, будто бы там сконцентрировалась вся прана. Руки и ноги вроде слушались, но с сильным запозданием, реагируя на команды мозга с задержкой почти в полсекунды. Что творилось с глазами описать вообще невозможно, я смотрел на мир будто через искривленное стекло – настолько несуразным и невероятным образом порой перекашивало привычные вещи. Стоящая рядом стандартная бутылка с водой, почти цилиндрической формы, сейчас была похожа на диковинный кувшин – раздутая внизу и наоборот зауженная кверху.
Но плевать, что там за бутылка. Главное, что в ней какая-то жидкость, а это все, что мне нужно, чтобы потушить пылающий напалм в глотке.
С трудом контролируя запаздывающую руку, я с третьей попытки схватил бутылку.
И кто-то тут же ухватил меня за руку, не давая ее открыть.
Перед глазами появилась жуткая перекошенная морда с раздутой левой половиной и карикатурно-маленькой правой. Во сне такое увидишь – оглоблей не отмашешься. К счастью, я понимал, что это не какой-то домовой дух пришел по мою душу, а просто мое восприятие мира так поворачивает привычные вещи, поэтому я не стал проявлять агрессии к непонятной морде неясного пола, а только потянул на себя сильнее бутылку.