Строптивая любовь

Ее распирало от ярости, она задохнулась и снова бросилась на диван, и тут раздался отчетливый хруст бумаги под диванной подушкой. Жюстина замерла от неожиданности, потом приподнялась на коленях и осторожно пошарила рукой под подушкой. Вытащив оттуда какие-то сложенные бумаги, она некоторое время завороженно на них смотрела, прежде чем передать их Килу.

– Извини, – прошептала она сокрушенно. – Я действительно не знала, где они.

– Ну, теперь все позади, – мягко произнес Кил.

– Да, теперь я все вспомнила.

В ее сознании наконец четко всплыло прошлое воскресенье. Она ясно вспомнила, как необдуманный поступок Дэвида вывел ее из себя, как она выскочила из его машины, вернулась к себе и сунула чертежи под подушку, чтобы потом отдать их.

Очухавшийся наконец Дэвид решил завладеть ситуацией и выхватил бумаги из рук Кила.

– Я отвезу их на верфь.

Кил пробормотал пренебрежительно:

– Поступай как знаешь, только не увези их куда-нибудь невзначай и на этот раз!

– Ну уж нет, такой оплошности я больше не допущу. Можно я возьму твою машину?

– Ты что, спятил? Конечно, нельзя. Возьми такси.

– На какие шиши?

– О Господи! – Кил подошел к своему пиджаку, который повесил в коридоре, входя в квартиру, и вытащил портмоне. Он протянул Дэвиду несколько двадцатифунтовых банкнотов. – Сдачу отдашь.

– Получишь, можешь не волноваться, – надулся Дэвид. – Жюстина, можно мне позвонить?

Она вяло махнула рукой в сторону прихожей и снова рухнула на диван. Пока за Дэвидом не захлопнулась входная дверь, ни Кил, ни Жюстина не произнесли ни звука. Потом Кил тихо сказал:

– Я приберусь. – Наклонившись, он стал рассовывать по ящикам стола разбросанные по полу бумаги, потом начал наводить порядок в книжном шкафу.

В полном изнеможении она следила взглядом за его движениями. Только бы он побыстрее убрался отсюда, билась в мозгу единственная мысль.

– Почему ты не подбросил его?

– Потому что я хочу поговорить с тобой.

– Нам не о чем больше разговаривать, – устало сказала она. Откинувшись назад, она рассеянно принялась теребить выбившуюся из обивки нитку. Кил подошел к ней и накрыл ее руку своей большой ладонью, отчего Жюстина подпрыгнула на диване.

– Ошибаешься, нам надо многое обсудить, – возразил он. – Но, поскольку ты выглядишь так, словно одной ногой уже стоишь на краю вечности, разговор придется отложить до лучших времен. Еще что-нибудь надо упаковать?

Она в изумлении уставилась на него.

– Прости, ты о чем?

Кил раздраженно махнул рукой.

– Не можешь же ты здесь остаться совсем одна.

– Это еще почему? Я живу тут, и совершенно одна, между прочим. Это мой дом.

– Я в курсе! – гневно воскликнул он. – Но ты больна, поэтому ты поедешь ко мне. И, пожалуйста, никаких возражений! Кстати, почему ты наврала Дэвиду, что соблазнила меня?

– Я так и знала, что ты спросишь об этом.

– Ну так почему ты так сказала?

– Только потому, что я думала, еще чуть-чуть, и ты набросишься на него с кулаками.

– Так бы все и было. Я бы с огромным удовольствием расквасил ему физиономию, да так, что и родная мать его бы не узнала. Так это была единственная причина?

– Именно так.

– А не потому ли, что ты недооцениваешь себя? – продолжал настаивать Кил.

– Вовсе нет, – безжизненным голосом возразила Жюстина. – Цену себе я знаю. – Это была правда, по крайней мере до встречи с Килом она была уверена в себе. Глупо, конечно, но она и сейчас, после всего случившегося, после всех нанесенных ей оскорблений, все еще желала его. Ей страстно хотелось подняться, обнять его, прижаться, положить голову на его могучую грудь и ни о чем больше не думать. У Жюстины вырвался вздох, и она тоскливо произнесла: – Давай сменим тему.

– Отлично. Поговорим, когда тебе станет лучше. Ты готова ехать?

– Нет, я…

– Хочешь не хочешь, Жюстина, но тебе придется поехать со мной.

– О Боже. – Спорить дальше было выше ее сил. Она нехотя встала с дивана.

В машине они опять молчали. Жюстина притворялась спящей, а Кил решительно сосредоточился на дороге. Когда они въехали в ворота, она открыла глаза. Парадная дверь оказалась незапертой, значит, экономка была начеку. Мелли вышла им навстречу, и Жюстина приветствовала ее вымученной улыбкой. Пропуская ее в дом, Мелли окинула ее с ног до головы внимательным взглядом.

– Вот горе-то! Что вы с ней сделали?

– Ничего я с ней не делал! – в сердцах рявкнул Кил. – Просто она подхватила грипп, вот и все.

У Жюстины не было сил возражать, и она позволила Мелли буквально внести себя в гостиную, а дальше сознание ее затуманилось. Она смутно, как во сне, чувствовала, что ее несут наверх по лестнице. И – все. Больше она ничего не ощущала вплоть до следующего утра.

Очнувшись от тяжелого, полуобморочного сна, она вспомнила вчерашний вечер и поморщилась. И какого дьявола ему понадобилось тащить ее сюда? Ни к чему хорошему это не приведет, только доставит ей лишнюю боль. Жюстина отбросила одеяло, выбралась из постели и пошла в ванную.

– Это еще что такое? Четой-то вы поднялись? – Дверь распахнулась, в спальню ворвалась Мелли и укоризненно уставилась на нее. – Вижу-вижу, нам уже лучше, – добавила она с ноткой сарказма. – Вам помочь?

– Нет, благодарю. – Жюстина закрылась в ванной.

Когда она закончила умываться и вышла в спальню, она увидела Мелли, сидящую на краешке кровати, и присела рядом.

– Ну и как, оправились уже, доказали свою независимость? – спросила экономка все с тем же легким сарказмом. – А я-то думала, что вы грипп схватили.

– Этот диагноз поставил мне Кил, – сказала она с выразительной гримасой.

Мелли кивнула и с трудом поднялась на ноги.

– Да, вы, конечно, не красавица, но уж в твердости духа вам не отказать. Да и мозги при вас, это уж точно. Приготовить завтрак?

– Да, пожалуйста, я проголодалась. – Жюстина чувствовала какую-то опустошенность внутри, вызванную, скорее всего, чувством голода. Вот поест, наберется сил и тогда сможет вернуться домой.

Мелли вышла, а Жюстина в подавленном настроении продолжала бесцельно сидеть на кровати. Надо принять ванну и вымыть голову. Или этим лучше заняться после завтрака? О, Жюстина, прими же наконец решение – что, даже на такую малость духу не хватает? Сморгнув непрошеные слезы, она было направилась к ванной, но дверь снова открылась. Что опять нужно этой Мелли? Она повернулась и с удивлением увидела, что на сей раз это был Кил.

– Можно войти? – спросил он с холодной учтивостью.

– По-моему, ты уже вошел, – язвительно сказала она.

С отчаянным вздохом он прикрыл за собой дверь, подошел к кровати и присел на краешек. Потом внимательно оглядел ее и хрипло произнес:

– Набрось, пожалуйста, халат. – Что?

– Твоя ночная рубашка совершенно прозрачная.

Жюстина вскрикнула, схватила халат и прикрылась им.

– Как это на тебя похоже, сказать мне это!

– А если бы я промолчал, ты бы обвинила меня в том, что я подглядываю. Ну ладно, как ты себя чувствуешь?