Студентус вульгарис

— Уверен. Вот спросит тебя, случайно попавшийся навстречу император, как пройти в библиотеку, а у тебя язык от страха отнимется! Опозоришься. С Новым годом, Стефи!

Я поднял вверх бокал, призывая чокнуться.

— С Новым годом, Эри!

— Дзинь, дзинь, дзинь! — зазвенев, соприкоснувшись, бокалы.

— Ммм, вкусное, — пару секунд спустя, произнесла Стефи, и добавила, отставив руку в сторону, чтобы рассмотреть, — и красивое…

— А ты не хотела, — ответил я, тоже сделав солидный глоток и отметив взглядом художника, что композиция из девичей руки в чёрной перчатке, держащей прозрачный бокал с густо-красным вином — выглядит весьма красиво.

Так. Мне пить нельзя. Полбокала и все. Чисто попробовать, что тут гостям наливают… Так себе винцо. Не бурда, но и ничего особенного…

От университета мы доехали достаточно быстро. Единственно, на въезде в императорский дворец, была пробка из экипажей. Но против московских — это сущая ерунда. Карета мне понравилась. Мягкий подрессоренный ход и пружинные сиденья. Я специально тихонько покачался на них вверх-вниз, проверяя мягкость. Нормально. Если следующий раз куда ехать — поеду в карете. Ну, их, этих лошадей… Всю дорогу молчали. Ректор с преподавателями сидели на противоположном сидении и разглядывали нас со Стефи. Я же, плотнее закутавшись в плащ, дизайн которого я позаимствовал у Дракулы, из одноимённого фильма, делал вид, что этого не замечаю. Стефи, тоже в «вампирском», молча смотрела в пол и чувствовала себя виноватой. Так и доехали.

Во дворце, едва скинув свои плащи на руки слугам, мы сразу же стали объектом пристального внимания окружающих.

— Смотри, Стэфи, — легонько пихнул я её локтем в бок, ведя под руку, — мы сегодня явно мегазвезды! Все только на нас и глазеют!

— Боогиии, зачем я на это согласилась! — простонала та в ответ.

Однако голову она держала высоко, спину прямо и даже слегка улыбалась.

Решив не торчать рядом с ректором, который как заведённый, начал раскланиваться со всеми встречными-поперечными, я тихонько подхватил Стефи под локоток и повёл её знакомиться с дворцом, в котором сам ещё ни разу не был. Однако в нескольких небольших залах, которые, как нам объяснили, примыкали к парадному, смотреть было практически не на что. Редкие картины, нечастые гобелены и бюсты на высоких круглых каменных столбиках… Стефания, однако глазела, как говорится — «во все глаза» крутя головой во все стороны, мне же, пары взглядов, брошенных на интерьер, было вполне достаточно. Средневековый земной антураж, ничего интересного. Бедненько как-то для императорского-то дворца-то… А где тут интересно… архив?

Провожали нас всем университетом. В дверях натурально возникла давка из студентов и преподавателей. Странно, что всем сразу захотелось посмотреть, как мы с ректором будем в университетскую карету залазить. С чего бы это? Неужто ножки Стефании, мелькавшие в разрезах юбки, произвели на всех столь неизгладимое впечатление? Ну, мальчики-то, допустим, да. Но девочки-то чего так вслед шеи тянули? Платье их так сразило? Или бархатка Стефи ёё шее? Хе-хе…

На шеях здесь носят одни ожерелья… — констатировал я, неспешно посмотрев по сторонам, — Так что, с общим фоном мы и в этом не сливаемся… Гуд.

Публика, которая гуляла вместе с нами по залам, была расфуфырена — слов нет! Но расфуфырена однообразно. Видно, не рискуя выбиваться из общей моды. А в моде нынче были корсеты, распушённые волосы, пышные юбки со шлейфами и… розовый цвет всех оттенков, не взирая ни на возраст, ни на фигуру.

Вот уж стадный инстинкт, — подумал я, крутя в руках наполовину пустой фужер и ответно разглядывая глазеющую на нас со Стефи публику, — интересно, к концу этого сейшена меня будет мутить от розового или нет?

— Вы… пьёте?

Оставленный здороваться с неизвестными нам личностями Мотэдиус, вместе с преподавателями, возник рядом, с неодобрением смотря на бокалы в наших руках.

— Исключительно для проявления уважения к хозяину дома, пригласившего нас на свой чудесный праздник! Коль мы пришли, не можем же мы демонстративно отказываться от его угощения? Это более чем невежливо.

— Вы могли выбрать что-то другое. Не вино.

— Когда ещё удаться попробовать, что наливают у императора? Может это единственный шанс в жизни?

— Эриадор, у вас гибкий ум, и хорошо подвешенный язык, — вздохнул ректор, — но я все же прошу вас соблюдать правила принятые в гильдии, в которой вы отныне состоите. В данный момент мы находимся на публике и являемся объектом пристального внимания.

Вы-то уж должны это понимать?

— Да, господин Мотэдиус, — тоже вздохнул я и поставил фужер рядом с удачно подвернувшимся носатым бюстом кого-то. Ладно. Коль я студент, будем вести себя как студент…

Ответом мне стал неодобрительный взгляд ректора. Ну знаю, что некультурно так делать… Знаю… ну и что? Захотелось! Нечего было мораль читать…

Я кинул взгляд на Стэфи, которая заведя правую руку за спину, прятала свой недопитый фужер за юбкой.

— Баронесса, — сказал я, протягивая к ней руку, — позвольте за вами поухаживать. Давайте сюда ваш бокал!

Стэфи, виновато втянув голову в плечи и покраснев, быстро сунула мне его в руку.

Её бокал я пристроил с другой стороны головы. Белого мрамора бюст, коричневая деревянная подставка под ним и два бокала красного вина по бокам.

Не авангард, но тоже неплохо смотрится… — решил я, окинув взглядом созданную композицию.

— Прошу вас — знакомьтесь! — подал голос, молчащий во время моих манипуляций ректор, и сделал жест рукою назад, на стоящего позади мужчину, — это ваш преподаватель. Магистр тёмной магии — барон Николас Сайвери! Он тоже приглашён сегодня императором. А это, как вы уже наверняка поняли, Николас, это ваши ученики.

Ректор тождественно указал на нас правой рукой.

Удачненько мы познакомились… Будучи застуканными за распитием запрещённых напитков… — подумал я, делая поклон. Стефи сделала реверанс. Николас поклонился нам в ответ и, вернувшись в вертикальное положение, молча, продолжил нас рассматривать, заложив руки за спину. Я тоже принялся разглядывать его.

Сайвери был крепким на взгляд мужчиной с густой, тёмной шевелюрой на голове, серыми, под насупленными бровями глазами и горькой складкой в уголке тонких губ. Одет он был почему-то не в мантию, а в камзол и брюки светло-коричневого цвета. На камзоле ярко желтели небольшие золотые пуговицы.

Пауза взаимного изучения затянулась.

— А вы… — наконец открыл Николас рот, но закончить начатую фразу не успел.

— Та-та-та-та! Та-та-та-та!

По залам разлетелся звук маленьких горнов. Трубили герольды, парами стоящие у дверей.

— Та-та-та-та! Та-та-та-та!

— Гостей приглашают в большой тронный зал, — сказал ректор, — пойдёмте!

Я подал руку Стефании и мы, вместе со всеми, устремились к выходу. Пройдя пару коротких коридоров, сквозь распахнутые высокие сводчатые двери белого дерева, мы вошли в главный зал… Стефи опять закрутила головой, и я тоже, правда не так шустро как она, глянул по сторонам. Надраенный паркет янтарного цвета, отражал в себе два ряда огромных люстр под высоченным потолком, сияющих сотнями магических свечей каждая. Светлые стены, белого мрамора с тёплой желтоватой искоркой, гармонирующей с цветом паркета. В конце зала, по центру, на возвышении со ступеньками — трон под балдахином тёмно-вишнёвого цвета, пока ещё пустой. Ниже и сбоку, ещё четыре кресла с высокими спинками с изображением большой золотой короны на спинке. Похоже для членов императорской семьи. По ступенькам, более тёмного оттенка, чем стены, сбегает темно-вишнёвая дорожка, заканчиваясь на последней из них. На левой половине зала, ближе к трону приткнулось здоровенное белое дерево без листьев, но с большим количеством веток.