Ступень третья. Часть первая

— У меня нет отца, — вернул я ему улыбку. — Только отчим, к чьим просьбам я стараюсь прислушиваться.

— Об этом я и говорю. — Лазарев отеческим жестом положил руку на мое плечо. — Надеюсь, ты не откажешь Валерии в просьбе?

— Не откажу, — пришлось согласиться, — но и бесплатно делать не буду. Из уважения к вам могу поставить ее в очередь и сдвинуть поближе.

— Не буду спрашивать, зачем тебе столько денег, это я и так вижу. Но твой учитель, он не обидится, что ты используешь его науку для обогащения? Волхвы практиковали принцип: «Магия — для всех».

— Он себя не оправдал. Мой учитель сказал как-то, что если хоть один раз сделать что-то бесплатно, то твой труд начинают полностью обесценивать и пытаться его получить опять на халяву.

— Понял, понял, — расхохотался Лазарев. — Бесплатно просить делать ничего не буду. Но в разговоре с Валерией не поднимай, пожалуйста, вопрос денег. Потом скажешь, сколько ты хочешь за работу. Думаю, мы договоримся. И еще. Меня заинтересовал твой переговорный артефакт. Тот, что ты сделал для Императорской гвардии. Могу ли я заказать тебе такой же? Вот здесь я точно не поскуплюсь. Это нужная вещь, а не женская побрякушка, которую Валерия хочет заиметь, потому что это престижно.

— Ох, Андрей Кириллович, — притворно вздохнул я. — Это сложная работа, а я так загружен сейчас и внутриклановыми делами, и внешними обязательствами. У меня минуты свободной нет.

— Но для приема ты же найдешь время, Слава? — уверенно сказал Лазарев. — Как раз успеешь обдумать, сможешь ли обменять немного своего времени на много денег. Я не прошу ответа прямо сейчас. Подумай.

Интерлюдия 7

Глазьевы, отец и сын, терпеливо ожидали вердикта мозгодера, которого пригласили к Ермолиной. Тот пучил глазки, надувал щеки, водил руками вокруг голову девушки, но результата пока это не приносило никакого. Наконец мозгодер встряхнул кистями, как будто сбрасывая с них капли воды, и важно сказал:

— Нет там никакого блока на использование знаний. Есть блок на разглашение тайн, но я к нему даже лезть не буду.

— Почему это? — буркнул Роман, который был инициатором приглашения специалиста. — Как-никак мы нехилые деньги заплатили именно за снятие блока.

— Потому что этот блок нельзя снять так, чтобы она в уме не повредилась, — равнодушно ответил мозгодер. — А если она в уме повредится, то для вас разницы не будет, есть там у нее блок или нет, поскольку нести она будет всякую чушь, если не превратится в овощ, что тоже возможно. Гарантии вам никто не даст. Кроме того, вы заплатили за снятие блока другого типа, а его как раз нет.

— Как это нет? — проворчал теперь уже Глазьев-старший. — Я своими глазами видел, как она использовала целительство.

— Обман зрения? — любезно подсказал мозгодер.

— Я поначалу тоже так решил. Обман зрения плюс артефакт, — кивнул Глазьев. — Но слухи пошли, что императору настолько впечатлил целитель Елисеевых, что он захотел, чтобы и для него обучили кого-нибудь. Это уже на обман зрения не отнесешь. Его Императорское Величество такими фокусами не проведешь. Он сам кого хочешь проведет. Нет, там точно что-то было и она этим владела, а потом утратила.

Аня если слышно всхлипнула, нарвалась на злой взгляд Романа и затихла, хотя хотелось не просто реветь, а рыдать и биться головой о стену. Если бы не ограничивающие условия, которые Ярослав внес в договор, Глазьевы бы давно спровадили ее куда подальше, о чем не раз уже в сердцах бросал Роман. Временами ей казалось, что он вообще ее ненавидит, что, впрочем, не мешало ему приходить по ночам. Но секс с любовником больше почему-то не радовал.

— И все же блока на использование я не вижу. Не такая это мелкая структура, чтобы ее пропустить, — тем временем вещал мозгодер.

— Стерли? — предположил Глазьев-старший.

— Может быть, — важно согласился приглашенный специалист.

— А восстановить стертое по остаточным следам? — подался к нему Роман.

— Роман Егорович, это можно сделать в течение пары часов после стирания, не больше. А вы когда меня пригласили? Сейчас и остаточных следов не наблюдается.

— Короче говоря, девка абсолютно бесполезна, — недовольно бросил Глазьев-старший. — И мы напрасно потратились на консультацию.

Он смерил несостоявшуюся невестку таким взглядом, что она пожелала оказаться как можно дальше отсюда. Мозгодер почесал подбородок, скривив рот на сторону, немного подумал и подтвердил:

— В некотором роде да. Если не считать за результат отсутствие указанного вами блока.

Специалист попрощался и ушел, не забыв напомнить про оплату, а Глазьевы остались. Анну тоже не отпустили.

— И что с ней делать? — недовольно вопросил в пространство старший. — Когда она у Елисеевых была, с нее хоть что-то можно было поиметь. Хоть информацию какую-то. А то сейчас только со сторонних источников, а что там внутри происходит тоже хотелось бы понимать. О, сестра же к Елисеевым вернулась?

Он спросил у Ани, но ответил Роман:

— Вернулась, но ее так клятвами обложили, что она для нас бесполезна.

— Столько денег потеряли на этом сопляке, — зло выдохнул старший Глазьев. — Жаль, что я не принимал его всерьез с самого начала. А все ты, Роман. Первый и последний раз я использовал твою инфу без проверки.

— У меня есть идея, как вернуть деньги и даже навариться, — внезапно сказал Роман.

— Знаю я эти твои идеи. Кто меня чуть с Лазаревыми не рассорил? Андрей Кириллович очень обиделся. Как тебе в голову только пришло разбираться с Елисеевым на лазаревской территории?

— Думаю, они не должны были остаться в обиде, — раздраженно буркнул Роман. — Столько денег срубили на пустом месте. Кирилл своего не упустит.

— А если остались? Деньги, знаешь ли, решают не все. Многое решают хорошие отношения, а ты подставляешь клан. А что у тебя за идея? Надеюсь, при ее реализации мы больше ни с кем не разругаемся.

— Похищение и выкуп, — уверенно ответил Роман. — Причем самого Елисеева.

Глазьев-старший скептически хмыкнул.

— С его-то артефактами?

— Артефакты можно блокировать — ответил Роман, явно намекая на что-то известное только им двоим.

Во взгляде старшего Глазьева появилась заинтересованность.

— Он сейчас в фаворе у императора…

— Я не предлагаю убивать. Выдоим наше, и все. А жаловаться он не побежит, потому что, сам понимаешь, если безопасники клана не сработали и позволили похитить главу, то позор ляжет на весь клан. Он будет молчать в тряпочку. И мы будем молчать в тряпочку. Нам огласка не нужна. Мы просто вернем деньги и отпустим. Пусть знает, как подставлять Глазьевых.