Ступень вторая
Шрифт:
Поговорить один на один не удалось. Хрипящего не было, но зато была Полина. И дверь мне открыла тоже она.
— Привет, — удивленно сказала она на мое приветствие. — Ань, это Ярослав.
— Поль, я знаю, — чуть раздраженно ответила сестра. И в самом деле: не дала бы она так спокойно открыть дверь, не проверив ауру визитера. Она тоже вышла ко мне и спросила: — Что-то случилось?
— Да нет, просто решил поговорить.
— О чем?
Мне показалось или в глазах Ани промелькнул испуг? И Полина как-то подозрительно подобралась.
— О том, не нужно ли чего.
— Что ты, у нас
— И то дело, — согласился я. — К чаю-то что-то есть? А то я ничего не принес, совсем замотался в поместье.
Я как раз вешал куртку и пожалел, что не видел лица Ани, когда она спросила:
— Там какие-то проблемы?
Зато, когда повернулся смог в полной мере насладиться лицом Полины. Смотрела она не на меня, а на сестру, но так, словно от решения той зависела ее жизнь. Про то, как идут дела в поместье, знать не могла ни одна, ни вторая, поэтому я решил слить немного дезинформации. И посмотреть, что из этого выйдет.
— Есть немного, — согласился я. — Кажется, я переоценил свои возможности.
— Не такое хорошее вложение получилось?
Аня развернулась и бодро шла на кухню, но ответ ей явно был интересен, потому что голову она держала, чуть повернув ко мне. Я подошел к ней поближе, чтобы уж совсем не напрягаться, и с деланой грустью выдал:
— Как бы с ним в минус не уйти. Я предложил Сергею провентилировать вопрос с возвратом Сысоевым, но там глухо. Даже с доплатой забирать не хотят. Возможно, будь сумма, которую мы можем выделить, побольше, удалось бы уговорить, но пока у нас не так много денег и те утекают на решение проблем.
— Проблем?
— С Императорской гвардией, — пояснил я. — Они очень жадные. Как бы нам к лету только на них не работать.
В кухне на столе стоял букет. Вроде и небольшой, но такой, словно через него проходит яркая светящаяся надпись «Дорого».
— Дмитрий разорился? — кивнул я на букет, делая вид, что вообще не в курсе сердечных разочарований моего соклановца.
— А, это? Это вообще не мой, Полинкин, — отмахнулась Аня. — Поль, убери, он здесь мешает. Ярослав, ты есть хочешь? Могу чего-нибудь разогреть.
Она открыла холодильник и уставилась туда с таким видом, словно еда ее сейчас занимала больше всего остального. Полина же подхватила букет и унесла, прикрывая за собой дверь с тщательностью человека, который не хочет, чтобы что-то увидели в комнатах. Это подтверждало и наличие заговора, и то, что Полина о нем в курсе. Заговор? Я усмехнулся. Слишком громкое название для мышиной возни. Разве что последствия от нее могут быть для меня совсем не мышиными? Так и мыши несмотря на малость размеров, могут нагадить по-крупному. И я сейчас не про экскременты.
— Пюре с отбивной есть, — радостно сказала Аня, вытаскивая лоток. — И салатик сейчас настругаю.
Она переложила все из лотка в тарелку и отправила в микроволновку. Почему-то подумалось, что оплачивал еду Глазьев, а значит, я сейчас поем за его счет.
— Так что там с поместьем? — встревоженно спросила Аня и принялась споро нарезать помидоры.
Полина вернулась, но не уселась за стол, а набрала воды в чайник, и принялась
выставлять вазочки и розетки со сладостями, тоже явно преподнесенными поклонником. Что ж, Роман, если ты и вправду собрался выкупать мои секреты, то тебя ждет неприятный сюрприз, и то, что я сейчас с аппетитом поужинаю за твой счет, — это не он.— У Вишневских заклинания оказались слишком специфические, я в них не особо шарю. Собственно, поместье мы покупали из-за символа, — продолжал я фантазировать, — право на него мы получили, теперь можно потихоньку попытаться сбагрить. Я запустил утку, что мы почти все очистили, может, клюнет кто, чтобы забрать по дешевке.
— Но ведь про вырвавшихся химер писать перестали? — удивилась Аня.
— Знала бы ты, сколько мне это стоило, — вздохнул я. — Сергей ноет, что с имеющимися финансами называться финансовым директором даже смешно. Но где я сейчас дополнительный доход возьму? Все грохается в эту прорву.
Аня поставила передо мной тарелку и погладила по голове.
— Бедный ты мой. Совсем в минусе?
— Ну, не совсем, но от дополнительного источника дохода не отказался бы. — Разогретое пюре казалось немого подкисшим или даже было таким. А возможно, просто подкисшей была сама ситуация? — С кабинета Олега стабильно капает. И заказы на артефакты пошли. Только я их не могу делать в нужном количестве, понимаешь?
Помидоры в салате тоже казались резиновыми, но я делал вид, что жую с аппетитом, и благодарно улыбался.
— Неплохо было бы запустить целительский кабинет, чтобы пару дыр позакрывать, но ты даже первую ступень не прошла, не потянешь. Кстати, Тимофей жалуется, что ты ему мало заклинаний передала.
— Все бы ему жаловаться, — чуть раздраженно ответила Аня. — Нормально я ему передаю. Здесь передозировка вредна, я не хочу, чтобы у него мозги вскипели. Он слишком резко берется за дело, нужно притормозить.
— С чего притормаживать? — удивился я. — Тебе самой вот-вот придется перейти на следующую ступень. И лучше, чтобы это было под присмотром Тимофея. Рисковать и пускать все на самотек я не хочу.
— Так Полина же есть, — ответила Аня как ни в чем не бывало. — Она проведет.
— Она не целитель, — напомнил я.
— Так я учу.
От столь явной наглости я опешил. Получается, Аня уже втайне от меня вовсю обучает второго целителя, чтобы переходить на ступень с ее помощью?
— Ань, а согласовать со мной не надо было? Какой из Полины целитель? У нее емкости резерва не хватает.
— Она над этим работает.
— Плохо работает. Ань, ты вообще понимаешь, что ты ей можешь жизнь сломать, потому что целителя из нее не выйдет, а на другой путь она свернуть не сможет? Прекращайте, пока не поздно.
— Но я хочу, — надулась Полина. — Я занимаюсь. Я не виновата, что у меня так медленно растет резерв.
— Может, ты и не виновата, — согласился я, хотя хотелось сказать, что у Серого, которым мне казался вообще бесперспективным, результаты есть, а у нее нет. — Но речь-то не об этом, а совсем о другом. Хорошим целителем не стать, если нет большого резерва, понимаешь?
— Можно работать с накопителями. — Аня улыбнулась и положила свою руку на мою. — Ярослав, неужели тебе жаль для Полинки накопителя?