Стыдно не будет

— И прочитал. Любит «янг эдалт», — пожимаю плечами, подсказывая молоденькой девушке на кассе, она смеется, я тоже смеюсь, Рома закатывает глаза, но тоже улыбается. Все довольны, все просто прекрасно. А когда выходим из отдела, он украдкой шлепает меня по заднице и заявляет:

— Сегодня почитаю тебе вслух.

— Перед сном?

— Каким еще сном? Забудь.

— «Янг эдалт»? — и хотя я под настроение читаю книги про подростков, сейчас демонстративно зеваю.

— Ты прям напрашиваешься, чтобы я спошлил что-то про сказки для «эдалт», — смеется.

— Всю ночь будем читать? Как с тобой интересно, Ром!

— Да уж, сказочки рассказывать я люблю. Особенно красивым девицам. Заблудившимся в лесу, — как и обычно, на эту тему он не флиртует, в словах явственно ощущается ирония.

— А на самом деле ты страшный серый волк? — тоже иронизирую.

— Скорее охотник, — добавляет весело, и мы, наконец, заходим в ресторанчик.

Вот и все. Эта фраза моментально возвращает меня к разговору с отцом. Боец спецназа. Передо мной, возможно, боец спецназа. Человек, который умеет держать в руках оружие и обращаться с ним. Который, возможно, убивал людей. Волков.

Аппетита практически нет. Все снова меняется, я смотрю на Рому, но вижу его теперь словно через призму новых догадок. Его руки, пальцы. Широкие плечи. Что если он набирал мне смс-ки, будучи одетым в их сложную экипировку с автоматом за плечом?

Пытаюсь прогнать то и дело всплывающие в мыслях образы. Я пока еще ни в чем не уверена, но смотрю на Демина и вижу перед собой кого угодно, но только не тренера в спортивном костюме со свистком. А ведь еще утром он был просто хорошо сложенным парнем, который любит заниматься спортом, и с которым было бы весело зажечь.

Что я знаю про спецназ, кроме пары российских фильмов да американского «SWAT» двухтысячных годов?

Если я спрошу прямо, глядя в глаза, он подтвердит или отвертится? Рассмеется мне в лицо? А если у отца мания преследования и он ошибся?

Ладно, пока понаблюдаю.

После легкого ужина мы спускаемся на первый этаж и идем к выходу мимо того самого отдела, где я присмотрела сумасшедшее платье на бретельках. Чтобы прийти в норму, мне нужно срочно потратить немного денег. Спрашиваю Рому, не против ли он задержаться буквально на минуту, он не возражает.

Заруливаем в отдел, я подхожу сразу к кассе и бойко сообщаю о своем желании:

— Я решилась, все же возьму его! Пакуйте скорее, пока не передумала, — шучу, вспоминая свои метания. — У меня карточка. И вот еще скидочная.

Неожиданно из-за спины доносится:

— Привет, Маш.

— О, Рома, привет! — отвечает та самая девушка, которая сегодня потратила на меня час своего рабочего времени.

Глава 15

Оборачиваюсь на Демина, он, как обычно, непроницаем, но мне кажется, слегка удивлен. Мария же… краснеет до кончиков ушей. Девушка старается скрыть эмоции, но я-то успела немного изучить ее лицо: она округляет глаза и робеет.

— Конечно, сейчас все упакую, — произносит, быстро наклоняется за пакетом, роняет его. Наклоняется снова, поднимает с пола. Извиняется, обещает, что сейчас возьмет новый.

— Меня вполне устроит этот пакет, он же чистый. Не переживайте вы так, — рассеянно успокаиваю ее, украдкой поглядывая на этих двоих. Определенно точно они знакомы, и знакомы довольно близко. Догадка мелькает где-то на периферии сознания, но я ее решительно отметаю.

Не жена же она ему. Бывшая. Но почему-то они оба не спешат объяснять мне, откуда знают друг друга.

Тем временем Мария немного приходит в себя и говорит, пакуя мое платье:

— Как дела, Рома? Давно вернулся?

Она называет его «Ромой». Я понимаю, что это его имя, он Рома уже двадцать восемь лет, и что она даже не использовала уменьшительно-ласкательный вариант, типа «Ромочки», но почему-то ее обращения выбивают почву у меня из-под ног. Мне становится ужасно неуютно. Я бы хотела, чтобы в этом отделе, во всем этом торговом центре он был «Ромой» только для меня. Какая глупая детская мысль, но до бесящего настырная.

Возможно, дело в интонациях. Ее взглядах. А может, это женская интуиция бьет тревогу, но ревность цепкими когтистыми лапами сжимает мое сердце. Я хочу взять егоза руку. Или сказать, что передумала и все же хочу новый пакет.

Тут же одергиваю себя, понимая, как это может выглядеть. Да и не свойственно мне унижать людей, просто… ответ приходит сам собой. Давненько я кого-то так сильно не ревновала.

Усилием воли заставляю себя просто стоять и мило улыбаться.

— На той неделе. Спасибо, все хорошо. Как ты? — отвечает он ей.

— Тоже отлично. Сейчас в отпуске?

— Как обычно, — кивает.

— Вы знакомы? — спрашиваю будто невзначай.

— Да, давным-давно, — улыбается Мария. Наконец, она пробивает мое платье, я расплачиваюсь. Обычно, когда совершаю настолько дорогую покупку благодаря работе консультанта, я оставляю немного чаевых. А вот сейчас теряюсь. Наверное, этот жест унизит девушку, и я молча беру пакет.

Он возьмет меня за руку или нет? Чего бы мне больше хотелось?

Возьмет, чтобы вызвать у нее ревность?

Не возьмет, чтобы ее не расстраивать?

Бесит любой из вариантов.

Он берет меня за руку, когда мы выходим из отдела, ведет в сторону гардероба и сообщает очень просто:

— Это моя бывшая жена.

Прикрываю глаза. Я так и думала.

— Красивая девушка, — говорю зачем-то. Она и правда хорошенькая, стройная. Темно-рыжие волосы длиной чуть ниже плеч связаны на затылке белой заколкой, простая черная форма с символикой дизайнера. Он улыбается и легонько толкает меня в плечо:

— Эй, Яна, ты что, ревнуешь?

— Не ожидала, что так получится. Я… бы никогда не покупала там вещи, если бы знала… Неудобно получилось, — между делом я ей сообщила, что хочу поразить своего нового мужчину, она помогала мне подобрать наряд. — А тебе?

— Мне все равно.

— Давно?

— Уже год — точно. А развелись мы аж два года назад. Потом еще год раздумывали, правильно ли поступили, но потом пришли к выводу, что — да.

— Ты ее любил?

— Уже год как не чувствую ничего. Я даже не знал, что она работает в этом отделе. Я вообще ничего о ней не знаю и не интересуюсь.