Суд времени. Выпуски № 35-46
Шрифт:
Первого мая 2003 года более 160 западноевропейских писателей, артистов и других знаменитостей приняли Декларацию в поддержку Кубы. Она называется «К совести мирового сообщества». В ней говорится: «Одна единственная держава наносит огромный урон нормам взаимопонимания, диалога и посредничества среди государств. Притеснение Кубы может послужить поводом для агрессии в другие страны».
Вот что я вам скажу. Вы говорите, да, блокада. Я согласен, иногда говорится, вот, у нас блокада, и так далее, вот так и живем.
Но 50 лет Куба отрезана от возможностей нормально торговать, от возможностей получать продукты питания,…
Велехов:Это
Макарычев:При этом отрезаны самые необходимые продукты.
Сванидзе:Вопрос был задан Татьяне Николаевне. Теперь, прошу Вас.
Машкова:Очень коротко к вопросу о том, чем торгует Куба, раз уж мы упомянули.
На данный момент, почти половину экспорта Кубы составляют лекарства. Куба — это ведь маленькая страна, правда?
Велехов:Но их нет на самой Кубе, Татьяна Николаевна, вот в чем беда!
Машкова:Их нет, но им нужно зарабатывать деньги, им валюта нужна.
Велехов:Их нет, но она их продает!
Машкова:И, тем не менее, лечат.
Велехов:Вот точно также и Советский Союз продавал, а у нас не было ничего.
Машкова:Совершенно верно, но, тем не менее, несмотря ни на что, они умеют развивать производство лекарств и фармацевтику.
Велехов:О ком власть должна заботиться — о своем народе или о чужих?!
Сванидзе:Леонид Юльевич, умерьте темперамент! Дайте возможность сказать Татьяне Николаевне.
Машкова:Ещё. Я так думаю, сложно сказать — вопрос экономический, нужно и валюту зарабатывать тоже. А что касается, вот то, что мы говорили, свидетельства. Я туда часто езжу, много езжу. И на самых разных уровнях встречаюсь — начиная от команданте революции Рамиро Вальдеса и заканчивая моими друзьями, которые там живут. В самых разных областях. Я не вижу там озлобленных людей. Но, наверное, где-то сколько-то их есть…
Велехов:Ну, об этом никто и не говорит, причем тут озлобленность?
Машкова:Но в принципе, я их не вижу. Я не вижу наркоманов. Я вижу, что в целом, нация морально здорова, душевно здорова. Вот это видно.
И они на нас не злятся. Они сумели быть великодушными — вот это удивительно. Мы — большие, они — маленькие.
Велехов:Да народ замечательный, поэтому и терпят 50 лет это издевательство!
Машкова:Народ великолепный. Вы понимаете, если правительство не испортило народ, значит и правительство не так плохо. А Фидель…
Велехов:Да нет, это просто народ такой. Оказался таким устойчивым против порчи.
Машкова:Не думаю. Каков пастырь — таковы и овцы.
Сванидзе:Спасибо… спасибо…спасибо.
Леонид Юльевич, Вы позволите Леониду Михайловичу задать вопрос Татьяне Николаевне, да?
Велехов:Конечно, Николай Карлович.
Сванидзе:Прошу Вас.
Млечин:Вот я по поводу того, что происходит на Кубе, хотел обратиться к такому странному свидетелю, как дочь Фиделя Кастро /Алина Фернандес/: «Маркс, очень забавно объяснил, как одни люди эксплуатируют других, выплачивая меньше денег, чем они заработали. Разница между Соединенными Штатами, с одной стороны, и Кубой, с другой, состоит в том, что в Америке известно, в какой карман идут деньги, а на Кубе неизвестно. Мне так и не удалось узнать, куда на Кубе уходят деньги, заработанные нашим трудом, если люди с каждым годом жили беднее, а с домов облезала краска и штукатурка».
Жизнь замечательна — люди пришли к власти. И что происходит сразу? Вот сейчас — они революционеры, а завтра — они у власти. Знаете, что послезавтра происходит?
Пишет дочь Фиделя Кастро: «Наш дом находился в зоне, где жили семьи высокопоставленных чиновников. Начальница зоны выселила из домов прежних владельцев и передавала их руководящим работникам. В доме была кухня, прачечная, подвал, два гаража, для шоферов, и комната для прислуги, с целой коллекцией женщин всех цветов кожи».
Вот, в одну минуту, понимаете, что произошло? Из-за того, что эти люди пришли к власти не демократическим путем, не то, что их избрали, а они взяли власть военным переворотом, они на следующий день превратились в диктаторов. И в этом весь ужас. И они зажили диктаторской жизнью.
О каком равноправие и равенстве мы говорим, если в стране существует карточная система. Если хорошо живет только или большой начальник, или тот, кто получает доллары.
А как он получает доллары? В небольшом количестве совместных предприятий, работая там официанткой в гостинице для иностранцев, соответствующим образом, или получая деньги от сбежавших на Майами людей.
Какое равенство? О каком равенстве мы говорим? Это самая, что ни есть система неравенства! Просто кажется, что это равенство.
О чем мы говорим? Мы сочувствовать должны кубинцам! Дочь Фиделя Кастро, просто хочу…
Макарычев:Вы уточните, кто она такая! Она написала эту книгу на деньги Национального американского совета, который был создан ЦРУ. Она отработала свои деньги прекрасно! Чтобы жить в Майами.
Млечин:Естественно, она была…
Макарычев:А почему Вы это не говорите?!?
Млечин:Мы имеем дело с людьми, которые захватили власть, установили там диктаторский режим. И это абсолютно общество полного неравноправия и лицемерия!
Машкова:Мы сейчас говорим о том, что Фидель, якобы, незаконно захватил власть. Штурм казарм Монкадо был первой неудачной попыткой захватить власть. И ещё тогда Фидель объяснял, что он захватывал власть у незаконного правительства — диктатура Батисты была. Диктатура — она не была конституционной. Это не было властью народа. Батиста не был всенародно избранным президентом. Он был диктатором, захватившим в свою очередь власть. Поэтому, что касается отъема, скажем так, власти у диктатора, я не думаю, что можно говорить, о том, что он захватил какую-то законную власть.
Велехов:Экспроприация экспроприаторов?
Машкова:Ну, может быть, в известной степени, и это.
Сванидзе:Завершайте, господа.
Млечин:Татьяна Николаевна, а Вас не смущает это?
Машкова:Я к вопросу о том, что была захвачена власть. Власть была…ну, скажем так, она вернулась к представителям народа.
Млечин:Хорошо, хорошо, согласен.
Машкова:Это всё-таки была революция — во имя народа.