Суд времени. Выпуски № 35-46

Сванидзе:Сергей Ервандович, я прошу прошения, это не Андрей Афанасьевич Кокошин, депутат Госдумы.

Кургинян:Это Ф. Ф. Кокошкин. Да, я прошу прошения. Совершенно правильно — Кокошкин, моя ошибка.

Млечин:Убитый, кстати, большевиками.

Кургинян:Да, да, да, да, да.

Млечин:Просто на всякий случай уточните, это придаст.

Кургинян:Я посыпал себе голову пеплом. Рыдаю. И сейчас буду ….

Млечин:Смерть Кокошкина была не простым обстоятельством, а свидетельством диктатуры пролетариата, о которой мы говорим.

Кургинян:Да, да, да, да, да. На счет этой смерти и всего подобного мы поговорим отдельно.

«…ссылаясь на огромные трудности организации всеобщих выборов в России, считал невозможным созвать Учредительное собрание раньше осени. Ряд делегатов даже предлагали отложить до окончания войны. Последний вариант был особенно и наиболее приемлемым с кадетской точки зрения. И сами кадеты не осмеливались открыто заявить о несвоевременности созыва Учредительного собрания в обстановке войны и революции, предпочитая тактику проволочек, намёков на неподготовленность выборов, на возможность фальсификации народной воли, дабы убедить общественность в необходимости отсрочить выборы. В то же время они старались сохранить за собой контроль за механизмом созыва Учредительного собрания».

Вот это высказывание — оно достоверное?

Протасов:Ну, это же мои слова!?! Из моей книги.

Кургинян:Это Ваши слова. Спасибо, я потому их и привожу, что это Ваши слова.

Итак, смысл заключается в том, что кадеты всячески тормозили процесс. И это подтверждено, господин Млечин, высказываниями Ваших свидетелей. И является общеизвестным — не большевики это тормозили, а кадеты.

Второе. Кто утвердил кворум, по которому можно было начать заседание Учредительного собрания?

Протасов:Такого кворума утверждено не было.

Кургинян:Кворум — 50 процентов, кто утвердил?

Протасов:Кворум должно было выработать само Учредительное собрание.

Кургинян:Нет. Для того, чтобы собрать его и считать, что Учредительное собрание собрано?

Протасов:400 человек указал Ленин в своем декрете.

Кургинян:Так. Значит, Совнарком утвердил, что 400 человек достаточно. То есть Ленину достаточно было сказать, что нужно 2/3 и этого бы не собралось. А оно собралось.

Третий вопрос. Скажите, пожалуйста, как были распределены голоса? То есть было ли у правых кадетов конституционное большинство?

Сванидзе:У правых эсеров.

Кургинян:У правых эсеров. Спасибо большое.

Протасов:Их не правильно называть правыми эсерами.

Кургинян:Неважно.

Протасов:Это были просто эсеры.

Кургинян:Ну, вот без левых эсеров и большевиков существовало ли конституционное большинство?

Млечин:Конституции еще не было.

Протасов:Нет.

Кургинян:Нет, конечно. Итак, ни один вопрос законно Учредительное собрание решить не могло.

Млечин:Как, почему? /обращается к Протасову/

Кургинян:Потому что конституционного большинства без большевиков и левых эсеров не было! Не было, правильно?

Млечин: /Как? — обращаясь с немым вопросом к своим свидетелям/

Медушевский:Позвольте я объясню. Ситуация такова. Ленин разогнал комиссию, которая занималась подготовкой выборов в Учредительного собрания. После чего, действительно, возник вопрос о кворуме. Была создана комиссия Урицкого, которая определяла, какие мандаты являются верными. Эсеры отказались участвовать в этом спектакле…

Сванидзе:Урицкий — председатель Питерского ЧК. /Прим. председатель Петроградского ЧК с 10 марта, то есть через 2 месяца/

Протасов:Комиссар Учредительному собранию. /Прим. — комиссар Всероссийской комиссии по делам созыва Учредительного собрания, а с августа 1917 года был членом комиссии по выборам в УС./

Медушевский:И в результате не удалось собрать того самого кворума, о котором Вы говорите.

Кургинян:Значит, кворума не было!

Медушевский:Кворума не было из-за переворота большевиков.

Кургинян:Понятно. Значит, Учредительное собрание не работало!

Сванидзе:Время завершено этой части. Прошу Вас, Сергей Ервандович. Ваш тезис, Ваш свидетель.

Кургинян: Доказательство № 9.

Материалы по делу.

Из статьи историка Юрия Полякова «Учредительное собрание: 80 лет спустя»: «Один из самых удивительных исторических парадоксов: противниками Учредительного собрания оказались непримиримые враги — Ленин и Колчак. Этот парадокс подводит к главному выводу об историческом значении Учредительное собрание. Его судьба была продолжением и логическим завершением рожденной в февральской долгожданно-неожиданной буре российской демократии. Эта демократия оказалась говорливой, но слабой, бесшабашной, беспомощной. Не решив насущных вопросов, волновавших народ, способствуя тем самым его радикализации, развязав анархические страсти, национальный сепаратизм, она была атакована и слева, и справа».

Ю. А. Поляков. Учредительное собрание: 80 лет спустя.

Кургинян:Доказательство № 10, пожалуйста.

Материалы по делу.

Из воспоминаний советского дипломата Ивана Майского.

«…В то время я глубоко верил, что по своим объективным условиям наша страна дозрела только до хорошей демократии, и всякие попытки искусственно форсировать ход событий могут лишь отбросить нас назад… Я не скрывал от себя, что в борьбе с большевиками мне придется действовать совместно с реакционными элементами, но я был убежден, что, в конечном счете, не реакция съест демократию, а наоборот, демократия съест реакцию.

…сокрушить большевиков и держать в узде черносотенных генералов.

Жизнь жестоко посмеялась над этими теоритическими построениями. После нескольких месяцев борьбы реакция без остатка съела демократию, выдвинув против „коммунистической диктатуры“ — диктатуру генеральскую».

Майский И. М. Демократическая контрреволюция.

Иван Майский — советский дипломат, историк, публицист.

Кургинян:Так называемый съезд членов Учредительного собрания, с октября 1918 года находившийся в Екатеринбурге, пытался протестовать против переворота. В результате был отдан приказ принять меры к немедленному аресту В.Чернова и других активных членов Учредительного собрания, находившихся в Екатеринбурге. 30 ноября 1918 года. А.Колчак приказал предать бывших членов Учредительного собрания военному суду за попытку поднять восстание и вести разрушительную агитацию среди войск. 2 декабря часть членов съезда Учредительного собрания (25 человек) была арестована, в товарных вагонах доставлена в Омск, заключена в тюрьму. После неудачной попытки освобождения 22 декабря 1918 года многие из них были расстреляны.