Судьба дракона

— Получше следи за мной — я мишень, — шепнул Краер Хоукрилу, который улыбнулся в ответ почти так же натянуто, как и слуга, наклонивший голову, чтобы подслушать.

Эмбру провели в первую дверь. Она едва успела бросить предостерегающий взгляд на Хоукрила. Тшамарру отвели в другую, шагах в шестидесяти от комнаты Эмбры, за небольшой нишей. Троих мужчин проводили по боковой лестнице на другой этаж. Дверь открытой комнаты Эзендора Черные Земли выходила прямо на лестницу.

— Спокойной ночи, милорды, — на прощание сухо сказал он Краеру и Хоукрилу. Бывший квартирмейстер и латник обменялись взглядами и сменили темп: латник зашагал так быстро, что его слуга был вынужден бежать за ним, а Краер, наоборот, замедлил шаг, и второй слуга с несчастным видом отстал от своего приятеля.

— Вот ваша комната, милорд, — сказал слуга Высочайшему Князю Делнбону с явным облегчением в голосе, когда они дошли до другой двери с факелами и стражниками, и распахнул дверь.

На столе с каменной столешницей, окруженном высокими узкими креслами с резьбой в виде вьющихся виноградных лоз, тихо мерцал масляный светильник, кровать с балдахином, выполненная в том же стиле, стояла справа от двери, а слева — шкаф. Ширмами в углах были закрыты высокое зеркало и отхожее место.

На большом столе слева от Краера стояли кувшин и тазик для умывания и еще один кувшин с парой кубков. Перед ними на полированной столешнице были рядком разложены седельные сумки квартирмейстера и их содержимое. Похоже, ничего не пропало.

В комнате со стенами, обшитыми панелями темного дерева, не было других дверей и окон.

Краер усмехнулся, глядя на деревянные панели. Они были богато украшены резными барельефами, в которых можно было устроить сотни глазков. Несомненно, их тут полным-полно. А кое-где могли находиться и ловушки с самострелами, чтобы любопытные пальцы или глаза не шарили где попало, а может, за панелями были еще спрятаны маленькие ящички или ниши. Такие комнаты для вора — настоящая находка.

— Могу я чем-нибудь услужить вам, милорд? — спросил слуга, старательно глядя в сторону.

Краер проследил за ним взглядом, выискивая ловушки, входы и дополнительные свидетельства о наличии глазков. Вроде бы все чисто. Высочайший Князь Делнбон одарил слугу лучезарной улыбкой и сказал:

— Конечно. Покажи, где в этой комнате спрятаны потайные ходы, ловушки, глазки, амбразуры и все такое.

— Я… ну… я… — Слуга вытаращился на Делнбона так, словно тот сделал какой-то неприличный намек по поводу лошадей, соколов или самого наместника Сторнбриджа, побагровел и замотал головой. Краер с добродушной улыбкой смотрел на него, ожидая ответа.

Слуга снова взял себя в руки, смерил Высочайшего Князя полным ярости взглядом, в полной тишине повернулся на каблуках и покинул комнату.

— Доброго тебе вечера, — весело проводил его Краер, вздохнул и начал обследовать комнату в поисках того, о чем только что спрашивал слугу, бормоча под нос: — У меня-то вечерок будет препоганый, если желудок еще круче разыграется. Похоже, магия Эмбры не безгранична. В еду что-то подмешали. — Он тряхнул головой, затем махнул кулаком. — Если я подохну, переполнив вашу парашу, то я буду преследовать своего убийцу с того света и, клянусь, награжу его той же судьбой — а то и похуже.

Он склонил голову набок и прислушался, глядя в потолок, но если Трое и слышали его заявление, то ничем не дали этого понять. Как всегда.

Краер Делнбон стоял в самом сердце вражеского логова, а враг этот с радостью придушил бы всех четырех его товарищей и его самого — в то время как фальшивые Высочайшие Князья разъезжают по Долине и творят зло… и если настоящие Князья сгинут в замке Сторнбриджа, никто уже не помешает злодеям. Безликие могут на краткое время прикидываться тем или иным человеком — но не пятью вельможами, путешествующими по всей стране. Фальшивые Высочайшие Князья могли быть, конечно, змеелюдьми под магическими личинами… значит, как всегда в сражениях за престол Аглирты, нужно выжить и перебить змеиных жрецов.

Вздохнув, Краер осмотрел свои пожитки. Ничего новенького там не прибавилось, но надо же было чем-то заняться до темноты, когда настанет время для убийств и тому подобных развлечений.

— Прямо будто я всю жизнь проторчал, согнувшись в три погибели в этих кустах, — шепотом пожаловался брат Хаван.

Чешуйчатый Владыка Артрун одарил его вполне ожидаемым испепеляющим взглядом.

— Когда придет Великая Змея, те, кто не желал выполнять должное, будет сочтен ненужным. Не забывай об этом, Брат во Клыке.

Хаван кивнул и осторожно размял свои затекшие ноги одну за другой в беззвучной пародии на танец. Боль немного приутихла.

Они сидели в зарослях, перевитых колючими лозами, за Боушуном на краю маленького заднего двора, где ткач Аранглар и его жена Тейла кололи и хранили дрова и куда выбрасывали всякие отбросы. Там же находилось и отхожее место. Сейчас счастливая чета была как раз на заднем дворе, только занимались они не тем, чем обычно привыкли тут заниматься, а пытались убить друг друга.

Хрюканье и вопли, злобный смех и крики боли мешались с треском кустарника, в котором они катались, пиная и щипая друг друга. Тейла и Аранглар рвали друг друга за волосы, пытались разбить друг другу голову, схватить за глотку, бодали друг друга, словно бешеные быки, и даже пытались приложить друг друга головой обо что потверже. Сопя и дрожа, они рычали и плевались и, выкатив глаза, чуть ли не рвали друг друга в клочья.

Брат во Клыке Хаван поморщился. Его мутило, но он знал, что Артрун приглядывает за ним. Ткач и его жена были в крови с ног до головы, и Тейла только что с жуткой невозмутимостью выцарапала Аранглару глаз.

Хаван стиснул зубы, чтобы подавить рвотные позывы, и украдкой глянул на старшего. Чешуйчатый Владыка улыбался — его явно забавляли страдания Хавана.

— Эх, брат Блевун, — промурлыкал он, — мы ведь уже повидали немало последствий этой заразы. Я хочу еще кое на что посмотреть. Веди себя тише мыши, если не хочешь сам потерять глаза.

Пригнувшись, жрецы поспешили к хижине Аранглара.

— Куда бежим-то? — прошептал на бегу Хаван.

В ответ Артрун плашмя бросился наземь за покрытыми мхом камнями, с силой дернув Хавана за ногу и заставив жреца упасть рядом с ним.

— В этой хибаре живут трое, не только эти счастливые супруги, — прошептал он, не реагируя на стоны Хавана. — Это позволит нам наблюдать различное действие отравы — не просто тупое желание убивать. Вон, смотри туда.

Ветхая задняя дверь распахнулась от удара, и оттуда выглянул дряхлый старик. Его морщинистое лицо дергалось от боли. Он схватился за ребра, согнулся пополам и выблевал на землю весьма плотный завтрак, стеная, как женщина при родах. Затем, спотыкаясь, побежал по узкой тропинке к реке.