Судьба драконов в послевоенной галактике

– Твоя жена, - говорил Мишель, - блядь. Сходи к седьмому болоту убедись... У тебя, Ббте-Пародист, только такая...

Он слишком увлекся. А я слишком разозлился. Только этим я объясняю свой удачный удар.

А может быть, он был слишком пьян?

Не знаю. Когда перестаешь держать душу за копыта, о теле тоже как-то подзабываешь.

Загребая бутылки и тарелки со стола, Мишель опрокинулся навзничь.

И даже поднялся не сразу.

– Нокаут, - прокомментировал событие Георгий Алоисович, - из-за чего шум, ребята?

Куродо объяснил:

– Бывший бриганд стал выстябываться. Он решил, что он в роте. Это нехорошо.

Георгий Алоисович сказал:

– Но Джеку тоже нельзя руки распускать, а то что же такое получается? Чуть что не по мне - в харю? Райская жизнь получается, а не суровые будни...

Захмелевшая Глафира подперла щеку рукой и затянула:

– Ой да не вечер, да не вечер...

Кэт подошла ко мне, обняла за плечи и попросила, тихо вышептала в самое ухо:

– Пойдем?

Она не была на вечеринке. Сидела в комнате, вязала или шила, или читала - здесь она пристрастилась к чтению - да вот и появилась в самый подходящий момент на кухне.

Мишель шумно поднялся, водрузил два огромных кулака на стол и выругался.

– Какие слова, - удивилась Кэт, - я их не знаю.

– Это - нехорошие слова, голубка, - сказал я, - тебе совсем необязательно их знать.

– Решено, - выдохнул Мишель, - дуэль? Сегодня... Здесь.

– Завтра, - примирительно сказал я, - завтра - и где-нибудь подальше отсюда. Сегодня у тебя трясутся руки.

– Нееет, - замотал головой Мишель , - дуэль! Здесь, сейчас...

– Это просто хамство, - внезапно возмутилась Глафира, - он побил все тарелки, сдернул скатерть... Мы сидели нормально, поминали Жанну, а этот... Все! Ты у меня завтра будешь дежурным - все вымоешь. выскоблишь...

Куродо поглядел на Глафиру и спросил:

– А если он сегодня ляжет смертью храбрых?

– Тогда дежурным будет он!
– Глафира ткнула пальцем в меня.

Георгий Алоисович рассмеялся:

– Джекки! Ты лучше погибни, чтоб пол не мыть.

– Что происходит?
– спросила Кэт.
– Я ничего не понимаю.

– Иди, - сказал я ей, - иди спокойно, - я все объясню.

Кэт разомкнула руки, кольцом легшие вокруг моего горла, - и ушла, тихо-тихо ушла.

– Дуэль, - талдычил свое Мишель, - поединок , блин, - и никаких гвоздей!

– Вот заладил, - Георгий Алоисович поднял с пола бутылку и неразбитый стакан; бутылку открыл, в стакан налил вино, выпил.
– Дуэль, дуэль... Нехорошо получается, несолидно. Нужно вызов как следует оформить, чтобы по правилам... Эти, как их, секундомеры? Да?

– Секунданты, - сказал я.

– Во, во, - согласился Георгий Алоисович, - в библиотеке есть как его...
– он похлопал себя по лысине, - устав дуэльный.

– Сам ты устав, - гоготнул Куродо, - никакой не устав, а...конституция дуэльная... Да!..Точно!

Они были очень пьяные, и я решил, что пора как-то кончать все это дело.

– Ладно, - сказал я, - давай завтра.

– Ты уже это говорил, - набычился Мишель , - а я тебе говорю се-год-ня. Сходим в блиотеку, - он так и сказал "блиотека", даже "бляотека", - возьмем дуэльный кодекс - и устроим все по правилам, сегодня, сегодня, сегодня...

– Как маленький, - хмыкнула Глафира , - вынь да положь ему пулю в лоб, и не когда-нибудь, а сегодня.

– Слушай, - удивился Куродо , - что ты ему сделал в роте, что он до сих пор забыть этого не может?

– Джек Джельсоминович, - вежливо объяснил другой мой сослуживец, вымазали дерьмом-с лицо Мишелю Джиордановичу...

– Ох, - едва ли не протрезвел Георгий Алоисович, - ну и нравы у вас в третьей роте Северного городка - бриганда вымазать в дерьме и остаться живым. Джекки, как же тебя не убили, Джекки?

– Почему не убили?
– обиделся Мишель.
– Мы его чуть не убили, да чуть-чуть не добили.

– Чуть-чуть, - встрял Куродо, - это не оправдание. Джек, так это тогда тебе глаз выбили? А ты говорил, что тебе квашня выжгла... Я-то тебе сразу не поверил.

Я не стал объясняться.

– Короче, - завершил дискуссию Мишель, - нам с тобой под одним небом не ходить - я тебя загрызу, поэл?

Он так и сказал "поэл", но я его понял.

Не то, чтобы я испугался его угроз, мне вдруг стало совершенно все равно - я вспомнил: у седьмого болота была изолированная пещера. Там обретался дракон для рыцаря. Мой дракон. Он жевал травку-муравку. Он был безобидным экспонатом для карантинных. Чтобы будущие "отпетые" не боялись, его демонстрировали как пример огромного, но вполне безобидного чудища.

Но причем здесь Кэт? Причем? Причем?

И когда я понял, "причем", когда я понял это, мне захотелось убить Мишеля. Так мне хотелось убить дракона после киносеанса.

Молчавший до сих пор де-Кюртис заметил:

– Но дуэльный кодекс - просто необходим. Ну-ка, Валя, - он обратился к Валентину Аскерхановичу, меланхолически намазывающему бутерброд кабачковой икрой, - ты на ногу скор - давай швыдко - одна нога - здесь, другая - там. В библиотеку, за книжкой! Фиють. Книжка: фон Болгар "Правила дуэли". Запомнил?

Валентин Аскерханович покраснел. Он обиделся. Но я уже не стал обращать на это внимание. Я просто сказал:

– Валя, я тебя очень прошу. Сходи в библиотеку и принеси эту книжку... И еще... Ты бы не согласился быть моим секундантом?

Валя ответил:

– Доем бутерброд - и буду.

– Ой, - Глафира окинула всех мутным, пьяным глазом и спросила: - А можно, я тоже буду секундантом?

– Нельзя, - рассердился Георгий Алоисович, - не положено. Секундантом у бриганда буду я. Вот так.

Валентин Аскерханович доел бутерброд, облизал пальцы, поднялся.

– Я пойду, - сказал он, - раз такое дело - я пойду. Как говорите: фон Венгр?

– Фон Болгар, - махнул рукой де Кюртис, - спроси просто дуэльный кодекс. Она знает.

– Ты, - обратился Мишель к де Кюртису, - отвезешь нас к болоту?

– Да, - кивнул де Кюртис, - это мысль. Здесь стреляться никакого резона. Опять же труп волочь неизвестно куда. Да и не принято это... запрещено. Не принято и не принято, - продолжал рассуждать де Кюртис, - а там - пиф-паф - и в дамки, то есть в болото. И пузырей не останется.