Судьба Шута

К тому времени, когда весь отряд добрался до края ледника, мы с Олухом заметно отстали. Дальше Пиоттр замедлил шаг, тщательно прощупывая дорогу посохами, и я решил, что теперь мы сумеем их догнать. Однако я не учел, что Олух примет слова Пиоттра так близко к сердцу. Он тыкал в снег перед собой с таким остервенением, словно ловил острогой рыбу. Вскоре он уже задыхался, но когда я предложил ему довериться мне, он категорически отказался.

– Я не хочу, чтобы меня поглотил ледяной демон, – угрюмо заявил он.

Ты видишь наши следы? — спросил у меня Дьютифул при помощи Скилла.

Очень четко. Не беспокойся о нас. Если мы совсем отстанем, я дам тебе знать. Олух постоянно работает шестом, и ему не холодно.

Мне жарко. Слишком много работы! – пожаловался Олух.

– Ты должен лишь ощупывать дорогу. Не нужно так сильно тыкать в снег.

– Да, я знаю, – проворчал Олух.

Я решил, что уговоры бесполезны, пусть делает что хочет. Однако вскоре терпение начало изменять мне – так медленно Олух продвигался вперед. Мне стало скучно, и я принялся размышлять о положении, в котором мы оказались. Мне не нравилось то, как развивались события, но я не мог сказать, что именно вызывает у меня тревогу. Возможно, точнее всего подошли бы слова Олуха: это плохое место, здесь случаются плохие вещи. А сейчас меня стало одолевать предчувствие, что ждать неприятностей осталось недолго.

Ветер не стихал, но небо оставалось чистым и голубым. Изредка нам попадались шесты, на некоторых виднелись куски яркой ткани. Наверное, вехи, которым следовал Пиоттр. Он часто останавливался, чтобы поправить шест или привязать к нему новый кусочек ткани. Однако мы с Олухом отставали все больше. Расстояние между нами и остальными постоянно увеличивалось, и вскоре весь отряд превратился в маленьких марионеток, исполняющих диковинный танец на гладком льду. Наши тени становились все длиннее, бледно-голубые полосы на кристаллах льда и снега. Поверхность, по которой мы шагали, не была похожа на снег или лед в моем понимании. Сверху лежал тонкий слой настоящего снега, но из-под него торчали иголочки льда, которые крошились под нашими ногами.

В какой-то момент я принял решение вечером поговорить с Шутом. И плевать на то, что подумают о наших отношениях другие. Едва я об этом подумал, как ощутил завиток Скилла, протянувшийся ко мне от Чейда. Старый убийца тихо спросил:

Ты все еще со мной?

Он должен был гордиться ответом, который я ему дал. Уверен, что он и сам не смог бы придумать ничего лучше.

Не меньше, чем когда-либо, — ответил я.

Я уловил его невеселый смех.

Неплохо. Ты не стал мне лгать. Что он тебе сказал?

Шут?

А кто же еще?

Мы говорили только о причинах, по которым я пытался его оставить в Баккипе. Я хотел сохранить ему жизнь. Но кажется, мои доводы не показались ему убедительными.

Наверное, он думает, что за этим стою я. И что я не хочу, чтобы он помешал нам найти и обезглавить дракона. – Он немного помолчал. – Нарческа идет и плачет. Она не оглядывается, чтобы скрыть от нас слезы, но я слышу, как она дышит. Она дважды вытирала лицо рукавицей и громко говорила, что лед слишком ярко блестит на солнце и у нее слезятся глаза. Давай попробуем осмыслить вместе, что это значит, Фитц. Почему она плачет.

Я не знаю. Путь предстоит нелегкий, но она не похожа на женщину, которая станет плакать из-за тяжелой работы. Быть может, она боится неодобрения Черного Человека или плачет из-за бесчестья, которое навлекла на семью отца…

Чепуха! — неожиданно вмешался раздраженный Олух. – Ей грустно, вот она и плачет. А теперь кончайте шуметь и слушайте! Слушайте и не мешайте музыке!

Мы с Чейдом тут же приглушили наши мысли. Мы оба считали, что наш разговор больше никто не слышит. Теперь же Чейд наверняка задумался о том, стал ли принц свидетелем нашей беседы. А я принялся размышлять, почему Чейд не хочет, чтобы нас слышал Дьютифул. Я шагал все дальше, наблюдая, как уменьшаются фигурки отряда, который ведет Пиоттр. Они поднимались вверх вдоль края ледника, и я понимал, что вскоре они скроются из виду.

Пиоттр не ошибся, когда говорил о беспокойном характере ледника. Некоторые участки оказались гладкими, точно глазурь на пироге; другие больше походили на тот же пирог, упавший на землю. Сейчас след был хорошо виден на снегу, но я знал, что после захода солнца неровные тени начнут играть с нами злые шутки и идти станет еще труднее. Я обернулся и недовольно посмотрел на Олуха. Он шагал все медленнее.

Рассерженный его вмешательством в разговор и медлительностью, я отвернулся и ускорил шаг. Однако я продолжал ощупывать перед собой снег. Потом я подумал, что Олух поднимет глаза и решит, что я его бросил. Но когда я оглянулся, оказалось, что он продолжает тяжело шагать вперед. Я с тоской посмотрел на него, но тут мое внимание привлекла некоторая странность в его движениях. Это напоминало танец. Он пробовал снег посохом – раз, два, три, – а потом делал один длинный шаг. И вновь вперед двигался посох – раз, два, три, – и Олух делал следующий шаг.

Я опустил барьер, чтобы послушать его неутихающую музыку. Обычно мне удавалось узнавать фрагменты, которые он в нее включал. Но сегодня каждый его шаг совпадал с неким подобием вздоха, а потом следовало движение посохом – раз, два, три – в определенном ритме. Я вновь закрылся для музыки и прислушался к реальным звукам, но так и не нашел вокруг нас ничего похожего.

Пока я стоял, Олух почти догнал меня. Он поднял взгляд и увидел, что я наблюдаю за ним, нахмурился, а потом посмотрел мимо меня. И еще больше помрачнел.

– Они ушли! Почему ты не следил за ними? Теперь их нет, и мы не знаем, куда идти!

– Все в порядке, Олух, – ответил я. – Я вижу следы. Кроме того, есть еще шесты с цветными флажками на вершине горы. Мы догоним остальных. Но только если немного поторопимся. – Я постарался скрыть тревогу.

Приближалась ночь, и тени начали сгущаться. Я не хотел провести ночь на леднике в одиночестве. Неожиданно Олух поднял свою короткую руку и указал в сторону горного кряжа.

– Посмотри! Все в порядке! Один из них!

Я посмотрел туда, куда указывал его палец. Наверное, принц оставил кого-нибудь стоять на кромке гребня, чтобы мы не сбились с дороги. Олух не ошибся. Там действительно кто-то стоял. Но даже на таком расстоянии и в тусклом свете я разглядел, что он не имеет никакого отношения к нашему отряду. Он двигался довольно быстро и как-то необычно, тем не менее его движения показались мне знакомыми. Я видел лишь силуэт, когда он пересек верхнюю точку кряжа. И исчез. Я ощутил, как меня охватывает ужас, и я тут же послал свою мысль принцу и Чейду.

Черный Человек! Мне кажется, за вами следует Черный Человек!

Через мгновение я пожалел, что поддался панике. Дьютифул не смог скрыть усмешки.

За нами никого нет, Фитц. Только снег и тени. Вы близко от вершины кряжа?

Мы даже не начали подъем. Олух отвлекается и идет очень медленно.

Не отвлекается! — И вновь меня поразила легкость, с которой Олух перехватил не предназначенные для него мысли. – Я только слушаю музыку. А вы мне все время мешаете.