Судьба Убийцы

– О, – весело воскликнула она. – Что это я вижу? Крыло бабочки? Есть сон, про который я читала и даже видела сама. Ну, Прилкоп. Видишь, твой сон сбылся.

Она обратилась к нему, но я бросилась через камеру к решетке и с ужасом увидела, как она наклонилась и подняла край того, что было похоже на крыло бабочки. Когда она убрала это, сбылся мой сон. Там лежал бледный мужчина. Он был босой и весь в черном. Из его рук выпало кольцо с ключами. Кровь бежала с рассеченного лба и из носа. Глаза были полузакрыты. Он лежал неподвижно. Прилкоп в отчаянии застонал. У меня перехватило дыхание, я не могла издать ни звука.

Она склонилась над ним, а затем посмотрела на камеру Прилкопа. Голос старухи звучал мелодично, когда она сказала:

– Я все еще вижу сны лучше и правдивее всех. Вот он. Человек-бабочка, охотник в ловушке! Ну, не скрывай, как ты впечатлен! – она кокетливо покачала головой и добавила с фальшивой грустью: – Хотя я очень огорчена тем, что ты до сих пор не понял, с кем дружить. Это было неверное решение, Прилкоп. И боюсь, что тебя снова придется учить, как это больно – бросать мне вызов.

У человека две руки. Одна рука человека-бабочки лежала по полу, едва касаясь ключей кончиками пальцев. Но была и другая рука, та, которую все еще закрывал отвлекающий взгляды плащ. Я думала, что он ударил сжатым кулаком, пока он не отдернул окровавленный нож и снова не вонзил ей в живот. Капра не кричала. Она коротко недоверчиво всхлипнула, а затем ее охранники сорвались с места и начали пинать ногами и бить дубинками, пока окровавленный Любимый не остался лежать неподвижно на полу возле моей клетки.

Я заткнула уши, но это не помешало протяжному вою Волка-Отца оглушить меня так, что больше я ничего не слышала.

Охранники оттащили Капру назад. Она села на пол, обеими руками зажимая живот. Ее синее одеяние было темным от крови, и алый цвет струился между пальцами.

– Идиоты! – она попыталась закричать, но не смогла набрать достаточно воздуха. – Отнесите меня к целителям! Немедленно! И возьмите Любимого и Прилкопа и бросьте их в нижние темницы. Поместите Любимого в старую клетку Двалии! Я сама о нем позабочусь! Ах! – последнее было криком боли, когда двое ее охранников попытались повиноваться ей.

– Нам потребуются ключи от Замка Четырех, – заметил один из охранников.

– Возьмите те, что на полу.

Один из охранников остановился и поднял их.

– Не те ключи, – сказал он.

Капра ничего не сказала. Я думаю, она потеряла сознание. Один из ее охранников заговорил:

– Джессим, пойди, спроси у Феллоуди, что нам делать. Мы с Ворумом отнесем Капру к целителю. Остальные, тащите незваного гостя на самый нижний уровень. Встряхните и заприте его как следует. Больше никаких ошибок на сегодня, – поднимая Капру, он мрачно добавил: – Нам бы нужно носить с собой переноску из ткани для подобных случаев.

Ни я, ни Прилкоп ничего не говорили, пока они уходили. Они потащили Любимого за собой, и пока они шли, его голова, раскачиваясь, билась об пол. Я услышала, как хлопнула дверь, и затем кто-то сказал:

– Тюремщица мертва. Этот человек, должно быть, убил ее, чтобы заполучить ключи. Унеси тело.

Другие заключенные, притихшие на какое-то время, начали, как испуганные птицы, визгливо шептать, высказывать догадки, требовать ответы и громко всхлипывать.

– Прилкоп? – требовательно спросила я. – Знаешь, что будет теперь? У тебя есть какие-нибудь сны об этом времени?

– Нет.

Я тихо прошептала, чтобы только он мог услышать:

– У меня есть ключи. Мы могли бы сбежать.

– Бежать некуда, малышка. Они закроют двери и ворота, – горько засмеялся он. – Если я и уйду отсюда снова, то только когда мое тело вытечет из отработанного резервуара с отходами замка. Рыбы съедят мою плоть, и кости мои превратятся в песок.

– Тебе снилось это? – спросила я в ужасе.

– Некоторые знания приходят не из снов, а из жизни. Существует только один выход из Клерреса, который не охраняется ни днем, ни ночью – тот, что для мертвых. Нас с Двалией ожидает одно место отдыха – в животе угря, – он сглотнул. – Я хочу, чтобы мой путь был коротким, но я знаю, что этого не случится.

С его стороны донесся страшный сдавленный всхлип. Как будто он сдерживал рыдания, боясь заплакать. К моим глазам подступили слезы.

– Пчелка! Пчелка, пчелка, пчелка!

Кто-то кричал мое имя хриплым и страшным голосом.

– Что это?– спросил Прилкоп, пораженный ужасом.

– Я не знаю. Шшш! – кто бы это ни был, я не хотела, чтобы меня нашли.

Двери в конце коридора снова открылись. Поступь множества ног. Я испугалась, но я должна была знать. Я переместилась туда, откуда могла видеть почти все помещение. Стража. Феллоуди, а рядом с ним шатался Коултри. Коултри выглядел ужасно, одновременно больным и разъяренным. Ключи, которые раньше использовала Капра, чтобы запереть меня, качались в кулаке Феллоуди. Они прошли в камеру Прилкопа. Они были так близко, что я видела, как ключи вошли в замок и повернулись. Дверь открылась.

– Взять его! – приказал Феллоуди, и солдаты, которых я видела, пошли вперед.

Они появились передо мной, четверо мужчин, тащившие одного. В коридоре еще один человек опустился на колени с охапкой цепей. Прилкоп стоял, словно ожидающий убоя бык, пока его лодыжки заковывали в кандалы. Он не сопротивлялся, когда охранник встал и так же сковал его запястья.

Я испугалась.

Не меня, не меня!– я излучала эту мысль. Я отчаянно надеялась, что магия змеиного зелья не исчезла из моего организма. Весь доступный мне Скилл я толкнула в них. Либо это сработало, либо им не было велено меня забирать. Волк-Отец отвлек меня.

Прекрати это. Путь наружу – это путь внутрь!

Рычание Волка-Отца было напряженным. Я повиновалась. Стены поднялись. Я отошла от прутьев и присела на матрас. С какой целью они утащили Прилкопа? Капра обещала причинить ему боль. До смерти? Когда я приняла решение вчера вечером, создала ли я для него это будущее? Была ли в этом моя вина?

Испуганно и эгоистично я закрыла глаза и молилась, но совсем не богу.

Не дай им забрать меня. Пусть это буду не я.

– Здравствуй, Пчелка, – Коултри встал напротив моей камеры, опираясь на руку охранника. Я вскрикнула, с ненавистью увидев, что это заставило его улыбнуться. Он обновил свой белый грим, но нанесен он бы плохо. Виднелись полоски кожи. Он улыбнулся мне дрожащей улыбкой.

– Не думай, что я не знаю! Знаю. Ты убила их, и я буду смотреть, как ты за это заплатишь. Я увижу.

– Прекрати, – сказал ему Феллоуди. – Винделиар околдовал тебя магией. Сколько я должен это повторять? Мы поймали убийцу. Когда мы отведем Прилкопа вниз, ты сможешь убедиться сам. Это Любимый. Глупец вернулся. У него были все основания убить Симфи. Вероятно, Двалия попала под раздачу. Давай. Нам нужно убедиться, что Прилкоп надежно заперт, а затем идти к Капре в палаты целителей. Джессим сказал, что это был короткий нож. Будем надеяться, что он не нанес существенного вреда.