Судьба Убийцы

— Вы слышали ее! — с триумфом воскликнул Рапскаль. — Нет никаких доказательств! Не может...

— Позволено ли мне сказать? — многие годы в бытность дурачком короля Шрюда Шуту приходилось делать так, чтобы его замечания, даже сказанные шепотом, слышали все в просторных, порой переполненных, залах. Он умел заставить себя слушать, и теперь его голос прервал не только крики Рапскаля, но и ропот толпы. В зале повисла напряженная тишина. Шут вовсе не походил на слепого человека, когда вышел на свободное место, которое чуть раньше отвоевал угрозами. Словно актер он ступил на сцену. Все говорило об этом: внезапная грация движений, интонации рассказчика, движения руки в перчатке. Для меня он был Шутом, а маска Янтарь — лишь часть его представления.

— Дорогая королева Малта, вспомните один солнечный день. Вы были лишь маленькой девочкой, но жизнь ваша уже была полна тревог. Все надежды вашей семьи на финансовое благополучие были связаны с успешным спуском Совершенного, живого корабля, настолько безумного, что он трижды опрокидывался и топил всю свою команду. Но сумасшедший корабль был вашей последней надеждой, в его спасение и переоснастку семья Вестритов вложила свои последние средства.

Он завладел вниманием всех присутствовавших и моим. Так же как и все, я был захвачен его рассказом.

— Ваша семья надеялась, что Совершенный сможет найти и вернуть ваших пропавших отца и брата. И каким-то образом вам удастся отбить Проказницу - живой корабль семьи Вестритов, ведь ходили слухи, что она была захвачена пиратами. И не просто пиратами, а собственноручно легендарным капитаном Кеннитом. Вы стояли на палубе безумного корабля в перешитом платье и с прошлогодним зонтиком, напустив на себя храбрый вид. Когда все спустились вниз, чтобы осмотреть корабль, вы остались на палубе, и я осталась рядом, чтобы присматривать за вами по просьбе вашей тети Альтии.

— Я помню тот день, — медленно произнесла Малта. — Тогда мы впервые по-настоящему поговорили. Я помню... мы говорили о будущем. О том, что оно может принести мне. Вы сказали, что обычной жизни мне будет мало. Вы сказали, что я должна заслужить свое будущее. Как вы это поняли?

Леди Янтарь улыбнулась, довольная тем, что королева вспомнила слова, обращенные к маленькой девочке, которая притворялась храброй перед лицом надвигавшихся бедствий.

— Сегодня сказанные мной слова так же верны, как и тогда. Завтрашний день воздает нам по сумме вчерашних. Не более. И не менее.

Улыбка Малты была подобна лучу света.

— И еще вы предупредили меня, что порой люди мечтают, чтобы завтрашний день не воздавал им сполна.

— Так и было.

Королева шагнула вперед и, заняв место на сцене Янтарь, невольно стала частью представления. Она нахмурилась и заговорила, словно во сне:

— А потом... Совершенный обратился ко мне. И я почувствовала... Ох, тогда я этого не поняла. Я почувствовала, как драконица Тинталья захватила мой разум. Я чуть не задохнулась, когда она заставила меня разделить с ней заточение в могиле! Я потеряла сознание. Ужас. Я чувствовала себя в ловушке драконицы и боялась, что никогда не найду путь обратно в собственное тело.

— Я поймала вас, — продолжила Янтарь. — И пальцами, на которых был Скилл, дотронулась до вашей шеи сзади. Вы называете его Серебром. И благодаря этой магии я призвала вас обратно в ваше тело. Но с вами осталась метка. И тонкая нить связи, которую мы разделяем по сей день.

— Что? — недоверчиво спросила Малта.

— Это правда! — вырвалось у короля Рейна вместе со смехом, в котором слышались облегчение и радость одновременно. — У тебя сзади на шее, моя дорогая! Я видел ее еще в те дни, когда твои волосы были черны, как вороное крыло, до того, как Тинталья превратила их в золотые. Три серых пятнышка, словно серебряные отпечатки, поблекшие с годами.

Малта в изумлении открыла рот. При этих словах ее рука взметнулась к шее, прикрытой великолепными золотыми волосами, именно золотыми, а не белокурыми.

— Здесь всегда было чувствительное место. Как будто незаживающий ушиб, — она запустила вторую руку под волосы и подняла вверх распущенные волосы. — Подойдите и взгляните, все, кто желает убедиться. Подойдите и взгляните, правду ли говорят мой супруг и леди Янтарь.

Я был одним из желающих. Я двинулся вперед, пошатываясь и опираясь на Ланта, чтобы увидеть те же отметки, которые когда-то были и на моем запястье. Три серых овала, следы, оставленные посеребренной рукой Шута. Они были там.

Женщина по имени Тимара оцепенела, когда настала ее очередь взглянуть на шею королевы.

— Чудо, что это вас не убило, — прошептала она.

Я уже было решил, что все улажено, когда генерал Рапскаль, в три раза дольше остальных рассматривавший отметки, обернулся и сказал:

— Что меняет тот факт, что Серебро было у нее давно? Какая разница, украла она его пару дней или пару десятилетий назад? Серебро из колодца принадлежит драконам. Она должна понести наказание.

Я весь подобрался. Мой голос не должен дрожать. Глубокий вдох, и я приготовился говорить, надеясь, что меня не вырвет.

— Оно не из колодца. Оно получено от короля Верити, который опустил свои руки в Скилл, чтобы получить великую и смертельную магию. Верити нашел его там, где река Скилла встречается с рекой воды. И имя ему не драконье Серебро. Это Скилл из реки Скилла.

— Где это место? — требовательный тон Рапскаля насторожил меня.

— Я не знаю, — честно ответил я. — Я видел это место лишь однажды, во сне, навеянном Скиллом. Мой король никогда не позволял мне сопровождать его к реке Скилла, чтобы не подвергать искушению погрузиться в нее.

— Искушению? — Тимара была шокирована. — Я, наделенная почетным правом использовать Серебро для работ в городе, не ощущаю никакого искушения погрузиться в него. В действительности оно меня пугает.

— Потому что вы не родились с Серебром, струящимся в венах, — сказал Шут. — В отличие от некоторых Видящих, таких, как Принц Фитц Чивэл. Наделенный от рождения магией Скилла, он может использовать ее, чтобы исцелять детей, в то время как другие могут оживлять камни.

Все собравшиеся онемели.

— Неужели это возможно? — неподдельно удивилась крылатая женщина-Элдерлинг.

Янтарь вновь заговорила:

— Магия на моих руках — это то же самое. Мой король Верити ненамеренно одарил меня ей. Она не была украдена и принадлежит мне по праву, как и магия, которой вы с радостью позволили принцу поделиться с вашими детьми. Не украдена, как и магия, которая изменяет вас и отмечает ваших отпрысков. Как вы называете ее? Отметки Дождевых Чащоб? Драконьи изменения? Если Серебро на моих пальцах краденое, тогда все, кто излечился, соучастники этой кражи.