Судьбы и сердца

И, пряча смущенье в букет, красавица

Вдруг тихо промолвила на ходу:

— Мне лес этот, знаете, очень нравится,

Наверно, я завтра опять приду!

Мужчины, встревожьтесь! Ну кто ж не знает,

Что женщина, с нежной своей душой,

Сто тысяч грехов нам простит порой,

Простит, может, даже ночной разбой!

Но вот невнимания не прощает…

Вернемся же к рыцарству в добрый час

И к ласке, которую мы забыли,

Чтоб милые наши порой от нас

Не начали бегать к нечистой силе.

ЦАРИЦА-ГУСЕНИЦА

— Смотри! Смотри, какая раскрасавица! —

Мальчишка смотрит радостно на мать. —

Царица-гусеница! Правда, нравится?

Давай ее кормить и охранять!

И вправду, будто древняя царица,

Таинственным сказаниям сродни,

На краснобоком яблоке в тени

Сияла золотая гусеница.

Но женщина воскликнула: — Пустое! —

И засмеялась: — Ах ты, мой сверчок!

Готов везде оберегать живое.

Да это же вредитель, дурачок!

В четыре года надо быть мужчиной!

Соображай. Ты видишь: вот сюда

Она вползет, попортит сердцевину,

И яблоко — хоть выброси тогда!

Нет, нам с тобой такое не годится.

Сейчас мы глянем, что ты за герой. —

Она стряхнула с ветки гусеницу:

— А ну-ка, размозжи ее ногой!

И мальчик, мину напускал злую

И подавляя втайне тошноту,

Шагнул ногой на теплую, живую

Жемчужно-золотую красоту…

— Вот это славно! Умница, хвалю! —

И тот, стремясь покончить с добротою,

Вскричал со зверски поднятой ногою;

— Кидай еще! Другую раздавлю!

Мать с древних пор на свете против зла.

Но как же этой непонятно было,

Что сердцевину яблока спасла,

А вот в мальчишке что-то загубила…

КЛЕЙКИЕ РУКИ

Сколько рук мы в жизни пожимаем,

Ледяных и жарких, как огонь?

Те мы помним, эти — забываем,

Но всегда ль, где надо, ощущаем,

Что пожали «клейкую ладонь»?

Руки эти вроде бы такие,

Как у всех. Но к пальцам этих рук

Липнет все: предметы дорогие

И совсем дешевые, любые.

Руки-щуки, даже хуже щук.

Надо ли греметь о них стихами?

Может, это проза, ерунда?

Надо, надо! Ибо вместе с нами

Руки эти всюду и всегда!

Очень надо! Потому что нету

Ничего, наверное, подлей,

Чем лишенный запаха и цвета,

Этот самый ядовитый клей.

На полях, на фабриках, в науке,

Рядом с жизнью честной и прямой,

Липкие и подленькие руки

Вечно прячут что-то за спиной.

И отнюдь как будто бы не воры,

Скажешь так — презреньем обольют,

А ведь тащат, а ведь прут и прут

Все, что скрыто от чужого взора.

Посмотрите только: что же это?

Вроде бы по крохам тут и там:

Овощи, продукты, сигареты,

Лаки, пряжа, плитка для паркета —

Так и липнут к этим вот рукам.

Прут со строек плинтусы и доски!

Без зазренья совести берут

Краски, гвозди, ящики с известкой.

Дай им денег да стакан «Московской»,

И фундамент, кажется, упрут!

Клейкие, пронырливые руки!

Как сыскать спасения от них?!

И в литературе и в науке

Тащат строчки, мысли. Эти «щуки»

Во сто крат зубастее речных.

У себя — кощеевское царство:

За копейку слопают живьем.

Вот иное дело — государство.

Тут — раздолье! Наберись нахальства

И тащи. Не жалко, не свое!

А ведь в целом это — миллионы!

Это спирта целая Ока,

Тонны рыбы, Эльбрусы капрона,

Айсберги бетона и картона,

Горы хлеба, реки молока!

И пока от житницы Отчизны

Этих рук, как псов, не отогнать,

О какой там распрекрасной жизни

Можно говорить или мечтать?

Кто-то скажет с удивленным взглядом!

— Ну о чем тут, извините, речь?

Есть закон, милиция… — Не надо!

Этим зла под корень не пресечь!

— Нет, — скажу я, — дорогие люди,

Зло это подвластно только нам.

Ничего-то доброго не будет,

Если каждый резко не осудит

И не хлопнет где-то по рукам.

Вот по тем, что хапают и прячут,

Чтоб отсохли, к черту, как одна!

Ничего, что трудная задача

Мы ее осилим, а иначе

Грош нам всем, товарищи, цена!

МОЯ ЛЮБОВЬ

Ну каким ты владеешь, секретом?

Чем взяла меня и когда?

Но с тобой я всегда, всегда:

Днем и ночью, зимой и летом!

Площадями ль иду большими

Иль за шумным сижу столом,

Стоит мне шепнуть твое имя —

И уже мы с тобой вдвоем.

Когда радуюсь или грущу я

И когда обиды терплю,

И в веселье тебя люблю я,

И в несчастье тебя люблю.

Даже если крепчайше сплю,

Все равно я тебя люблю!

Говорят, что дней круговерть

Настоящих чувств не тревожит.

Говорят, будто только смерть

Навсегда погасить их может.

Я не знаю последнего дня,

Но без громких скажу речей:

Смерть, конечно, сильней меня,

Но любви моей не сильней.

И когда этот час пробьет

И окончу я путь земной,

Знай: любовь моя не уйдет,

А останется тут, с тобой.

Подойдет без жалоб и слез

И незримо для глаз чужих,

Словно добрый и верный пес,

На колени положит нос

И свернется у ног твоих…

ТРЕВОГИ

Любим друг друга мы или не любим?