Судьбы и сердца

Чутким пунктиром точек,

Зеленым пунктиром почек в зареве голубом.

Тучек густых отара

Катится с крутояра.

Месяц, зевнув, их гонит к речке па водопой.

Скучное это дело,

Давно ему надоело,

Он ждет не дождется встречи с хохочущею зарей.

А наши с тобой апрели

Кончились. Отзвенели.

И наши скворцы весною не прилетят сюда…

Прощанье не отреченье,

В нем может быть продолженье.

Но как безнадежно слово горькое: «Никогда»!..

НЕ ГОРЮЙ

Ты не плачь о том, что брошена,

Слезы — это ерунда!

Слезы, прошены ль, не прошены, —

Лишь соленая вода!

Чем сидеть в тоске по маковку,

«Повезло — не повезло»,

Лучше стиснуть сердце накрепко,

Всем терзаниям назло!

Лучше, выбрав серьги броские,

Все оружье ахнуть в бой,

Всеми красками-прическами

Сделать чудо над собой!

Коль нашлась морщинка — вытравить!

Нет, так сыщется краса!

И такое платье выгрохать,

Чтоб качнулись небеса!

Будет вечер — обязательно

В шум и гомон выходи,

Подойди к его приятелям

И хоть тресни, а шути!

Но не жалко, не потерянно

(Воевать так воевать!),

А спокойно и уверенно:

Все прошло — и наплевать!

Пусть он смотрит настороженно.

— Все в кино? И я — в кино! —

Ты ли брошен, я ли брошена —

Даже вспомнить-то смешно!

Пусть судьба звенит и крутится,

Не робей, не пропадешь!

Ну а что потом получится

И кому придется мучиться —

Вот увидишь и поймешь!

ЛЮБОВЬ, ИЗМЕНА И КОЛДУН

В горах, на скале, о беспутствах мечтая,

Сидела Измена худая и злая.

А рядом под вишней сидела Любовь,

Рассветное золото в косы вплетая.

С утра, собирая плоды и коренья,

Они отдыхали у горных озер

И вечно вели нескончаемый спор —

С улыбкой одна, а другая с презреньем.

Одна говорила: — На свете нужны

Верность, порядочность и чистота.

Мы светлыми, добрыми быть должны:

В этом и — красота!

Другая кричала: — Пустые мечты!

Да кто тебе скажет за это спасибо?

Тут, право, от смеха порвут животы

Даже безмозглые рыбы!

Жить надо умело, хитро и с умом.

Где — быть беззащитной, где — лезть напролом,

А радость увидела — рви, не зевай!

Бери! Разберемся потом!

— А я не согласна бессовестно жить!

Попробуй быть честной и честно любить!

— Быть честной? Зеленая дичь! Чепуха!

Да есть ли что выше, чем радость греха?!

Однажды такой они подняли крик,

Что в гневе проснулся косматый старик,

Великий колдун, раздражительный дед,

Проспавший в пещере три тысячи лет.

И рявкнул старик: — Это что за война?!

Я вам покажу, как будить Колдуна!

Так вот, чтобы кончить все ваши раздоры,

Я сплавлю вас вместе на вес времена!

Схватил он Любовь колдовскою рукой,

Схватил он Измену рукою другой

И бросил в кувшин их, зеленый, как море,

А следом туда же — и радость, и горе,

И верность, и злость, доброту, и дурман,

И чистую правду, и подлый обман.

Едва он поставил кувшин на костер,

Дым взвился над лесом, как черный шатер, —

Все выше и выше, до горных вершин,

Старик с любопытством глядит на кувшин:

Когда переплавится все, перемучится,

Какая же там чертовщина получится?

Кувшин остывает. Опыт готов,

По дну пробежала трещина,

Затем он распался на сотню кусков,

И… появилась женщина…

НЕ НАДО ЦЕПЛЯТЬСЯ ЗА ДЕНЬ ВЧЕРАШНИЙ

Не то тяготеет душа к свободе,

Не то стал уверенней сердца стук,

Но я наконец научился вроде

Прощаться без тяжких и долгих мук.

Какие б ни жгли человека страсти,

Когда-то он должен постичь секрет,

Что вечного нету на свете счастья,

Как юности вечной на свете нет.

Когда же любовь опускает стяги,

Не надо ни гордых, ни жалких слов.

Ведь пробовать вновь воскресить любовь —

Смешнее, чем ждать доброты от скряги!

А холод разлуки не так и страшен:

Какую б ни кинул он в душу тень,

Он может испортить лишь новый день,

Не в силах отнять у нас день вчерашний*

Вот именно: каждый счастливый вечер,

И даже не вечер — счастливый час,

Любая улыбка, признанье, встреча —

Ведь это навек остается в нас!

Когда ж мы душою своей не правим,

Не в силах развеять печали тьму,

Так это, как правило, потому,

Что сами с собою порой лукавим.

Ведь ничего малодушней нет,

Чем громко решить навсегда расстаться,

А втайне еще продолжать цепляться

За счастье, которого больше нет.

И вот, если песне уже не быть,

Не ожидая сплошных мучений

И бесполезнейших объяснений,

Я сам обрываю гнилую нить!

Да, рву. И, признаться, совсем по каюсь,

Пусть воет тоска, иссушить грозя,

В ответ ей я попросту улыбаюсь,

Вот так. А иначе и жить нельзя!

«Забыв покой, дела и развлеченья…»

Забыв покой, дела и развлеченья,

Пренебрегая солнцем и весной,

При каждой нашей встрече мы с тобой,

Страдая, выясняем отношенья.

Нет, мы почти никак не поступаем.

До ласки ли? Раздув любой пустяк,

Мы спорим, говорим и обсуждаем,

Что так у нас с тобой и что не так.

Ну что еще: мы вместе, мы одни!