Сухой закон
Шрифт:
Долговязый побледнел. А Томпсон резко повернул голову в его сторону. Неглупый ростовщик сразу понял — о чём я говорю.
— Ты?! Ты решил меня обокрасть?
— Ну вообще, это Вы обокрали моего отца. И убили его, — прервал я его тираду.
— Не я приказывал его убить. Это была просьба других людей! — возразил Томпсон.
— Но послал убийц ты, Гэрри. Сударь, Ваша ставка? — повернул я голову к громиле.
— Кто? — не понял он, но по столу постучал.
— Отлично! Ставок больше нет. Пит. Будь паинькой, скинь нам ещё карту! — качнул я стволом в сторону МакКарри.
Синицын за его спиной
Пит дрожащими пальцами взял колоду, снял карту и выложил вторую на стол рядом с другими. Девятка червей. Теперь у меня фулл хаус в руке на девятках и королях. Неплохо!
Я кивнул МакКарри:
— Расслабься, Пит. Мы же просто играем? Гэрри, — я повернулся к главарю вместе с Кольтом в руке, — Так что там насчёт «других людей»? Кто заказал моего отца? Советую отвечать прямо. Ты не в том положении, чтобы предлагать сделки. Ты, кстати, делаешь ставку, — и я толкнул по столу фишку дилера. Чёрный аккуратный диск прокатился по сукну и щёлкнул, ударившись о фишки ирландца.
Томпсон поиграл желваками, но взял стопку, гораздо большую, чем предыдущую, и бросил перед собою в банк:
— Сумасшедший русский… Тебя всё равно закатают в асфальт!
— Ну это точно не сегодня… Пит, твоё слово.
МакКарри не глядя просто отгрёб фишки вперёд, его нижняя челюсть тряслась, как у замёрзшего во льдах. На поверку он оказался слабоват. А без своего «Пса» на привязи и поддержки Томпсона, так и вообще, никто. Впрочем, и играл он не очень. Все его запасы фишек оказались меньше ставки Гэрри.
— Вы? — я повернулся к громиле в рубашке, который нервно теребил защёлку подтяжки.
— Подавись! — сбросил он фишки на стол.
— Очень грубо. Вам надо поработать над манерами, когда собираетесь выйти в общество. Как считаете, капитан? — обратился я к Синицыну.
— Думаю, сударь мог быть повежливее с господами.
— И я того же мнения… Поддерживаю! — я аккуратно отсчитал фишки и поставил стопку перед собою, — Твоё последнее слово, Гэрри!
Двусмысленная фраза относилась сразу и к розыгрышу, и к моим вопросам. Томпсон вздрогнул. Его ноздри предательски задрожали. Он два раза стукнул пальцами по столу.
— Чек… Горский связался с нами и сказал, что у твоего отца хранятся деньги, которые комми собирали через Горского. Этот русский надумал кинуть их, но не хотел посылать своих людей, чтобы на него нельзя было навесить подозрение. Я послал Пита и сказал ему выбрать себе надёжных помощников. Деньги потом надо было поделить. Ну и Горский хотел работать с нами. Скоро будет война между итальянцами и евреями, да и вообще, всеми остальными…
Я молча кивнул, а затем перевёл ствол Кольта на МакКарри:
— Пит? Твоё слово. Хотя, у тебя нет фишек. Удивительно, правда? Бабки ты себе пригрёб, а играть больше нечем… Ну ты хотя бы для приличия стукни по столу…
Томпсон ненавидящим взглядом просверлил своего двоюродного брата:
— Мразь! Мы же родственники!
— Пошёл ты! — огрызнулся Пит, — Меня уже достали твои команды! В той ситуации с Бэтси ты поступил нихрена не как родственник! И я сразу сказал, что с этим Горским не надо иметь дел! Сейчас бы всего этого дерьма
не было!Но по столу он всё-таки отбарабанил. Нервно и отрывисто. Похоже, у нас тут имела место личная драма и между братьями пробежала кошка.
— Соглашусь с Питом, Гэрри. Не надо было лезть в эти дела, — покачал я головой.
— Это комми сдали меня тебе? — догадался Гэрри, и на лице его появилась усмешка, — Точно они, у них везде есть глаза…
— Завязывайте с этим дерьмом! Чек! — постучал хрякообразный громила справа от меня.
Я поглядел на него, удерживая несколько секунд его взгляд, затем произнёс:
— Вскрываемся…
И перевернул свои карты. Три девятки и два короля. Фулл хаус. Гэрри с раздражением бросил карты на стол. Тройка на королях. Пит выложил карты перед собою. Стрит! Ничего себе. Значит, всё-таки либо подыгрывал Томпсону, либо хотел поднимать банк на заключительном круге. Но уже вломился я с парнями. А вот последний член нашего скромного «клуба» выбросил две дамы. И того у него две пары с королями на столе.
— Фулл хаус, господа! — ухмыльнулся я и развёл руками.
А затем повернулся к громиле с поросячьими глазками:
— А вот ваша рука, сударь, сыграла хуже всего.
И нажал на спуск. Выстрел громыхнул в комнате, и здоровяк мотнул головой, поймав пулю. Он со свистом выпустил воздух и завалился вперёд на стол, стукнувшись о поверхность лбом. Оставлять свидетелей в этой комнате было нельзя. А у хряка на лице написано, что по нему электрический стул плачет крокодильими слезами.
— Что ты творишь?! — уже в животном ужасе вскричал Пит и попытался вскочить, но тут же получил прикладом по спине от Синицына.
— Где Аля? — жёстко задал вопрос я.
— Она в Глендон Хилл, 18, подвал, вход из переулка! Доволен? А теперь вали! Ты знаешь, кого ты грохнул? Тебе не жить! — прорвало Пита, уже не соображающего что он несёт.
— Заткнись! Капитан, позвоните Степану, продиктуйте адрес! — обратился я по-русски к Синицыну, а затем снова заговорил с МакКарри, холодно смерив его глазами, — У тех, кто держит Алю, есть телефон? Сколько их?
— Телефона нет! — замотал головой долговязый, — Там только Глен Шрам, Маки и Фред.
— Где бабки?
— Какие? — затупил в истерике Пит.
— Тридцать тысяч баксов…
— У меня дома, под половицей за дверью в спальню.
— Адрес!
— Третье авеню, второй дом, третий этаж. Там одна моя квартира жилая на этаже…
— Отлично. С кем ты ходил на дело, Пит? Ответишь — может, отпущу тебя, — давил я, пока долговязый ублюдок был не в адеквате, и пускал слюни, ёрзая по стулу в истерике.
— С Красавчиком Джимми!
— Что за фрукт? — снова повернулся я к Томпсону
— На черта мне тебе отвечать? Ты же меня точно грохнешь… — криво осклабился Гэрри, сняв пенсне и протирая лоб. Держался он, конечно, сильно. Круче остальных ирландцев, сидящих за столом.
— Всегда есть выбор, — пожал я плечами, — Или ты говоришь мне всё — как есть, или ты всё равно ответишь, но через время. Зависит от того, как долго ты можешь терпеть адскую боль. Ты же сам понимаешь, что рано или поздно всё мне расскажешь…
— Джимми, это наш молодой из Белфаста. Пит его привёл. Любит красиво одеваться. Вечно шляется в своей красной шляпе и модном костюме.