Суккуб: Поймать демона!

– Чёрт, он мне нравился. А где моя сумка?

– Ты об неё спотыкалась, дважды.

– Ага, – я выбралась из-под одеяла и полезла наощупь искать сумку, нашла что-то длинное с рукавами, надела и вернулась на кровать. Под одеяло забираться не стала, легла сверху, заползла Деймону подмышку и ногу на него закинула, закрыла глаза, задумалась. Значит, я ему всё-таки нравлюсь.

Он тихо фыркнул, но промолчал, я проигнорировала.

И если я захочу, то мы вполне можем. Да?

– Да, – с сарказмом кивнул Деймон, – но ты не захочешь. Не сегодня, по крайней мере.

– Откуда ты знаешь?

– Вижу. Ты ещё маленькая.

– Где это я маленькая? – опять надулась я, и тут же дёрнулась от прикосновения в ужасно неприличном месте, Деймон убрал руку и фыркнул:

– В райское пещере, Никси. Нефритовый жезл не поместится.

Я покраснела так, что щеки аж запульсировали от жара, Деймон тихо посмеивался и гладил меня по плечу, потянулся поцеловать в макушку, но на полпути опомнился, чертыхнулся и лёг обратно. Я улыбнулась и подставила губы, он лёг по-другому, осторожно поцеловал меня, так нежно, как будто я была цветком, который вот-вот осыпется. Слабенько как-то.

Он возмущённо ахнул и поцеловал сильнее, почти больно, губы покалывало от напряжения, я отвечала, сама прижималась к нему, улыбнулась, тронула языком его зубы – жутковато, так прикольно, аж мурашки. Он тихо рассмеялся, прижал меня к себе и лёг удобнее, погладил по спине:

– Тебе лучше?

– Ага. Спасибо. Я ужасная, да? Мне стыдно.

– Ты просто неопытная, Никси, это пройдёт, – он погладил мою руку, стал перебирать пальцы, мягко сжимая ладонь и каждую фалангу по очереди, это расслабляло, мысли опять разбежались кто куда, некоторые вернулись к картине, которую я видела в его голове. Он этого правда хочет?

Он молчал и перебирал мои пальцы – да, глупый вопрос, я же сама видела.

– Это больно?

– Нет.

– А Влада говорила, что больно.

– Влада – человек. А ты – эльф и полудемон, у тебя нет некоторых деталей анатомии, которые есть у Влады. Тебе больно не будет, если не спешить и не начинать раньше времени.

Я задумалась. Что бы у него ещё спросить, раз уж он такой разговорчивый сегодня? В голову лезли какие-то глупости про функции телефона, я их отогнала, сосредоточилась на насущных вопросах. О чём ещё рассказывала Влада? Правда, она тогда сама ещё ничего не пробовала и пересказывала слова подружек, которые, наверное, тоже не пробовали, но всё знали. Она говорила, там кровь течёт.

– У тебя не будет.

– А что будет?

– Отцепись.

– Ну что-то же будет течь?

– Спи, озабоченная.

Я заулыбалась, пытаясь не думать о последнем, самом интересном вопросе.

– Дай пощупать.

– Что тебе дать пощупать?!

– Нефритовый жезл. Можно эбонитовую палочку.

– Ты нормальная вообще? Спи, извращенка.

– Ну дай... Тебе что, жалко?

– А ты мне что дашь пощупать?

– Ты уже, по-моему, всё пощупал, что хотел, и спрашивать не стал!

– О боже, Никси... Отстань.

– Ну дай, – я подползла поближе и попыталась заглянуть в его глаза, но он закрыл их рукой, беззвучно то ли смеясь, то ли рыдая:

– Хватит, любознательный ты суккуб, спи, пожалуйста. На парах бы так усердствовала.

Я надулась и отвернулась, думая, что как только он уснёт, я всё равно сама пощупаю.

– Что?!

Ой.

– Никси, это неприлично.

– Что из того, что мы сегодня делали, прилично?

Он не ответил, обнял меня сзади, прижал к себе и я внезапно отключилась.

***

8-3

Я лежала на горячей земле, где-то глубоко подо мной пульсировала лава, её огненная магия касалась меня, обжигала кожу, я пыталась подняться, но сил не хватало, как будто я весила целую тонну. Надо мной было чёрное небо, густые разводы тьмы на фоне тьмы заворачивались вихрями, вихри отражались в зеркалах, множились, я не могла понять, что я здесь забыла. На моей груди шевельнулась змея.

Я с трудом приподнялась, чтобы увидеть её – огромная, такая длинная, что не помещалась на моей груди, её толстые алые кольца свешивались с меня с двух сторон, она поднялась, глядя мне в лицо свысока, медленная и плавная, сплошная мышца, воплощённая сила... Мне с ней не тягаться.

Она улыбнулась. Её жёлто-оранжевые демонские глаза прищурились, облили меня презрением, изящная голова плавно отвернулась и устремилась куда-то, тяжесть на груди уменьшилась, я смогла сесть. Змея решительно скользила в сторону света, который лучами пробивался из-за зеркал, алые блики играли на обожжённой земле, змея хотела туда. Но её хвост был в моей груди, она не могла уйти от меня далеко, я ждала.

Она отползла на длину своего тела, обернулась, как будто поторапливая меня, я мешкала. Я начала понимать, где я нахожусь.

Нет, я туда не пойду, дорогая. И ты не пойдёшь.

Я решительно встала и дёрнула её двумя руками к себе.

Она перестала улыбаться и дёрнула к себе меня.

Меня сорвало с места и ударило о землю, приложило грудью и лицом, поднялась туча пепла, я закашлялась, в горле саднило, руки болели от удара. Змея встряхнула меня как щенка, ещё разок приложила о землю и потащила за собой.

Я ничего не могла сделать, даже схватиться было не за что, она волокла меня как тряпку, скользнула между зеркалами к свету и потащила меня быстрее. Я попыталась схватиться за зеркало, острый край резанул ладонь, я вскрикнула и проснулась.

***

??????????????????????????

8-4

Деймон лежал на спине, безвольно раскинув руки, волосы разметались по подушке, на лице напряжение и капельки пота. Красивый какой...

За окном светало, серый утренний свет не давал теней, кожа Деймона как будто светилась изнутри мягким жемчужным сиянием, я сидела на нём верхом, мягко водя пальцами по груди. Такой холодный, как лёд. Так приятно.

Он часто дышал, что-то бормотал во сне, перекатился головой по подушке. Я наклонилась, убрала с его лица волосы, провела ногтями по щеке, по шее, по груди... дальше начиналось моё платье. Я сняла его через голову, бросила на пол, легла на Деймона, прижимаясь всем телом, казалось, моя горячая кожа сейчас зашипит от его холода. По телу бродили колючие волны, болезненные мурашки, которые делали кожу особенно чувствительной, от холодного прикосновения в первую секунду было почти больно, но потом накатывало блаженство, я лежала, вытягивая из него холод, пока он не стал таким же горячим как я. Я поднялась, взяла его безвольную холодную руку и прижала к животу – хорошо...

Он задышал чаще, открыл глаза и шёпотом сказал:

– Никси, соберись. Возьми себя в руки, или до утра ты меня убьёшь.

Я не понимала его, мне было отлично и я не собиралась останавливаться. Из моей груди медленно выступила змея. Алая, чёрная, лаково блестящая, такая совершенная в каждой линии, что ею хотелось любоваться бесконечно. Она коснулась груди Деймона, подалась вправо, влево, потёрлась щекой об его шею, закрыла глаза.

– Никси!

Я смотрела на него и не видела, светлое пятно вместо лица, какие-то звуки...