Сумасшедшие двадцатые

Ей кажется, что призрак Элайджи, ее матери и сестры здесь, напоследок касается ее плеча. Сейчас она чувствует его присутствие, которое заставляет вновь дышать.

Боль пронзает все ее тело : все ее внутренности, мускулы, нервы.

Надя знает, что это ладонь младшего брата касается ее спины. Знала, что именно Эдриан бросился за ней вслед, а не ее муж. Знала, потому что слышала стук двери автомобиля и шаги. Ее ведь брат знал, что она послушает него нежели Тоби, потому что это их общая боль. Боль на двоих.

И он не говорит «Я с тобой, сестра», « Мы одна семья и справимся с этим», «Всегда и навечно» Нет, ему не нужно говорить, потому что Надя это и так знает. Женщина на границе жизни и смерти сейчас.

У них никого не осталось.

Он рядом. Хватайся за последнюю нить спасения, больше ведь никто с грани пропасти не вытянет его сестру.

И как оказалось, что быть Майклсон не так уж с сложно. Нужно усвоить всего пару правил : любить до потери пульса, убивай за семью, умей прощаться хоронить, проливать слезы и класть цветы на могильный камень. И последнее ей хуже всего давалось.

Сперва, она потеряла среднюю сестру Мери, которая умерла во время той страшной войны. Мери ведь было всего девять.

Затем умерла мать. Умерла, прожив свою жизнь и это было ее решение умереть. Умереть на своих правах.

Были смерти знакомых, тех, кого Надя знала, уважала и ценила.

Сейчас умер и отец. Последний, кто остался жив из семьи.

Сейчас и он покинул ее.

Зачем она вернулась, шла среди могил, заставляя каблуки в грязь втыкать, втаптываясь вместе с ней, ведь она готова провалиться сквозь землю.

— Я знаю, что ты любила отца, сестра… Всю нашу семью… Я знаю…

Они прошли очень тяжелый путь.

Вместо тысячи "жаль", вместо сожалений и долгих речей.

Главное, что он рядом.

И Надя знает, что должна ответить , а глотка пересохла, сжала в себе слова, когда та встает с коленей, смотрит в глаза брату.

Надя слишком на отца похожа.

Такая же сильная.

— Ты ни черта не знаешь, Эдриан…

Ему казалось, что он знает всю историю семьи, но он не знал правды. Настоящей правды и видел счастья, после окончания войны, видел и тяжелые дни.

Не знает правду.

Они переживали все тяжелые времена, вместе, как семья.

Они всегда придерживались клятвы : «Всегда и навечно» .

Сейчас вечности пришел конец.

Ничто не длиться вечно.

Цветы завянут.

Смотрит в глаза брата, одернула ткань черного платья.

— «Всегда и навечно», ты думаешь, что были счастливы, брат? Нет, ты не знаешь всей правды! Правда в том, что наша сестра не просто умерла от болезни, а ее заразили, чтобы отомстить нашей семье, даже тот доктор Мохаммед не смог спасти ее. Она умерла, и я помню, как было больно нашей матери, как она обезумела, а я плакала вместе с ней, пыталась обнять, я все осознавала. Отец поддерживал ее, но мать с помощью Авроры нашла виновных и отомстила, не просто заставила страдать, а пролила кровь. Эта боль всегда преследовала нашу мать, и даже мщение не принесло ей покой. Она обезумила от горя, когда умела Мери, но отец был рядом, всегда держал ее руку, разделял эту боль и новость о ее беременности, кажется, вернула свет в наш дом. Ты родился и в наш дом вернулся покой. Боль утихла, но навсегда осталась в сердце матери. Помнишь, день, когда умерла наша мать?

— Я помню, как ты рыдала на груди умершей матери, сжимал ее руку, как мы с твоим мужем оттаскивали тебя, как плакал отец и пытался говорить с тобой, но ты рыдала без остановки и говорила, что не так все должно завершиться.

— Мать всегда доверяла мне и ее последнюю тайну я должна была унести с собой в могилу, засыпать землей, но я скажу. Она узнала, что жить ей осталось недолго. Болезнь уничтожала ее и она приняла решение выпить яд, который когда-то для нее приготовила Ребекка. Этот яд всегда был рядом с ней, с того самого дня, когда наша семья могла пасть. Она готова была выпить яд, если бы отец умер в тот день. Как такое можно забыть?

— Наша мать покончила с собой?

— Яд разорвал ее сердце за две минуты. Она выпила его на моих глазах, чтобы отец не видел ее муки. Она сказала : « Лучше, я умру от свой руки, чем Элайджа увидит мои муки. Зачем мне жить, если его нет рядом? Он умрет в покое, думая, что и я обрела покой.» После похорон отец не ел несколько дней, плакал, не хотел жить без нее и сказал : « Одной рукой дающая яд, а другой - избавление от него.» Она сама причинила ему эту боль, чтобы тот не познал еще большей боли и не видел, как она умирает на его руках. Они любили друг друга до конца, а я не верила, что подобная любовь не ложь, вымысел, а реальность. Я помню, как отец смотрел на нашу мать, что-то шептал на ухо и знаешь, они никому не говорили, как называли друг друга.

— Моя Катерина и Милорд, я как-то слышал, а теперь идем, сестра. У нас ведь есть дети, ради которых мы должны жить. Страшно, когда родители хоронят детей, а не наоборот. Время не щадит никого, оно забирает в могилу, тех кто нам дорог. Мы просто не были готовы, сестра, к тому, что отец покинет нас, так скоропостижно. Такой закон жизни и времени.

— А я даже не обратила внимания, когда он рассказывал, что ему снилась мать и сказала, что скоро заберет его к себе и они будут вместе. Возможно, он чувствовал, что умрет?

— В любом случае они обрели покой…

— Знаешь, в отличие от тебя, я не верю, что существует покой, но если это так, то пусть их теперь никто не потревожит. Пусть они уйдут в вечность вместе, обретут покой, и будут живы, пока о них будут помнить, пока цветы не увянут.

Притягивает к себе сестру, крепко обнимает, придерживает за плечи, выводя ее из склепа, закрывает железную решетку. Теперь их никто не потревожит.

Не потревожит их покой, пока они не уйдут, не ступят в вечность, чтобы вновь встретиться с теми, кто им дорого.

Пока еще они не готовы отпустить.

Пока им еще нужно жить и бороться за свою семью.

Пока им еще нужно выполнять данную когда-то клятву : «Всегда и навечно.»

Пока цветы, лежащие уже на могилах, более семи часов слегка подвяли, но еще не увяли.

Пока не увяли цветы, которые Элайджа дарил своей возлюбленной Катерине.

Пока, те цветы еще не увяли.

Те цветы так и не увянут.

Новый Орлеан. Наши дни.

Возможно ли повернуть время вспять?

Плохая девочка – это всегда проблема.

Живи быстро, умри молодой – так ведь говорят о плохих девочках.

Ночь окутала в объятья Новый Орлеан, а молодая, кареглазая девушка танцует, на столике, в объятьях парней, стягивает с одного из них рубашку. Ей плевать на приличия, ведь для такой, как она, не существует никаких запретов и ограничений. Для нее открыты все ночные бары и клубы Нового Орлеана. Она поистине обожала этот город и ночную жизнь.

Деньги, бриллианты, недвижимость, бизнес.