Сумасшедший дом

— Как будто всё, что связано с тем, в чём тебя обвинили, исчезает почти сразу после того, как ты об этом узнаёшь. Это пугает меня, Алекс. — качая головой, он заговорил до того, как я смогла ответить, при этом изменив тембр голоса так быстро, что у меня закружилась голова. — Доктор Хатчинс говорит, что терапия может помочь разблокировать что-то внутри тебя. Кажется, он знает, о чём говорит. Я должен был подписать разрешение, чтобы он смог приступить, но я отчаявшийся мужчина, малыш. У меня нет выбора, кроме как сделать всё от меня зависящее, чтобы помочь.

Моя нижняя губа задрожала, и меня сокрушила головокружительная волна неприятных чувств, круживших в моей голове, как вязкая и удушающая грязь. Я напрягла голову, вызвав головную боль, которая, я думала, могла раздавить мне череп. Не важно, как усердно я сосредотачивалась на прошлом, я боялась, что сказанное им окажется правдой.

Я вспомнила, что он приходил сюда раньше, и я смирилась с тем, что, просыпаясь каждый день, не понимала, где находилась, но когда я прокрутила в памяти прошлые недели, то поняла, что там нет ничего особенного. Я не помню разговоры; я помнила лица, они быстро появлялись и затухали в моей памяти. В моей голове всё было смутно, всё распадалось на части, и в этом было мало смысла. Прошлая неделя была наиболее ясная. Например, когда я поняла, что санитар Джо делал с другими пациентками, и когда я поняла, что единственный человек, кому я могу довериться — это Терри. Я не помнила многих пациентов, по крайней мере, их имена. Я видела их, но я понятия не имела, кто они.

Мои глаза проследили за движением его руки. Медленно потянувшись за папкой, он подтолкнул её, чтобы поместить между нами, и она скользнула по деревянной поверхности. Быстрым движением пальца он открыл папку, и я уставилась в улыбающееся лицо девочки, которую я едва узнала, и мальчика, которого я вообще не знала.

— Тебе знакомо это фото? — он колебался, когда задавал вопрос. Тишина, которая последовала после его слов, тягостно повисла между нами.

Я не узнала его, фактически. Я знала, что этой девочкой была я. Я всё ещё помнила те дни, когда мои волосы достигали моей спины, и у меня были печальные льдисто-голубые глаза, в которых искрилась жизнь. С улыбкой девочки, у которой в целом мире не было никого, кто бы о ней позаботился, я сияла на этом фото, но это было так или иначе неправильно. Я не могла представить, что я тогда чувствовала, но я знала, что улыбка, которую я носила, была натянутой, фальшивой, чтобы замаскировать огромную боль.

— Это я.

— И кто? Ты и кто, Алекс? — быстро спросил он. В его голосе был намёк на то, что если я узнала своё лицо на фото, то вспомнила бы что-то важное. — Ты узнаёшь мальчика, стоящего рядом с тобой?

Так же, как это было в кабинете доктора Хатчинса, слабый проблеск воспоминания промелькнул в моих мыслях, но он исчез так быстро, что я не смогла ухватиться за него. Мальчик был красивым, с очаровательной улыбкой и волнистыми каштановыми волосами, которые обрамляли его сильную квадратную челюсть. Он был молодым, но как бы я ни всматривалась в показываемую мне фотографию, я не узнала его.

— Нет. — я покачала головой, глядя на Даина с извиняющейся улыбкой. — Он… Он выглядит знакомо, но в то же время я не знаю, где бы я могла видеть его раньше. Очевидно…

Вот тогда меня осенило.

То, что однажды было сном наяву — нереальная ситуация, при которой моими собственными эмоциями овладела серьёзность — теперь превратилось в реальность, которую я не понимала. Моё сердце колотилось и моей коже стало холодно. Кровь прилила к моей голове и у меня закружилась голова, и я не могла сфокусировать зрение. Я почувствовала, как мои слёзы капают на мои щёки, но не осознавала, что проливала их.

— Алекс? Ты в порядке? — Даин был обеспокоен. Встав со стула, он обогнул стол и схватил меня за плечи, чтобы я выпрямилась. Я не заметила, что сгорбилась. Я была разочарована и отягощена уродливым понимаем того, что что-то было ужасно неправильно.

— Да, я просто…

Дверь в комнату открылась со стуком и мне даже не нужно было поднимать глаза, чтобы узнать, кто к нам присоединился. Ровный ритм его голоса был слишком особенным, чтобы сразу не узнать его.

— У вас всё хорошо? Пожалуйста, отойдите в сторону, мистер Саттон. Позвольте мне осмотреть её.

Тёмно-каштановые волосы обрамляли точёное лицо, когда он встал на колени передо мной. Тепло его руки задело мою кожу, когда два его пальца надавили на мою шею.

— У неё участился пульс. Мисс Саттон, вы меня слышите?

— Д-да…я в порядке.

Я не была в порядке. Комната закружилась вокруг Даина и доктора Хатчинса.

Доктор Хатчинс подвинул меня обратно на стуле и встал, схватив моего брата за руку. После того, как он отвёл Даина в дальний угол комнаты, он зашептал. В этом месте нет никаких секретов, и прошептанные слова всё ещё витали в воздухе.

— Я думаю, это был просто прилив адреналина. Физическая реакция, смешавшаяся с её лекарствами, это чересчур для её организма. Вдобавок, мне сказали, что она не ела этим утром. Есть вероятность, что в её крови низкий уровень сахара. Если вы не против, скажите мне, что произошло перед тем, как она ошалела.

Даин посмотрел на меня, прежде чем опустить голову и прошептать ответ доктору.

— Я показал ей фотографию Бобби Арингтона…

— Вы в своём уме? — гнев в этих словах был острый, как бритва, и я даже удивилась такому тону врача. — Она и близко не в состоянии воспринимать любые графические фотографии…

—Они не графические. — После того, как он вздохнул, чтобы обуздать свой собственный гнев, Даин объяснил, — Это просто фотография её и Бобби до того, как…

— Я вижу. — Потирая подбородок в раздумьях, доктор Хатчинс высказался, — она закончила на сегодня, Даин. Для этого ещё слишком рано, но я рад реакции, которая у неё была. Это показывает, что она становится более осведомленной о настоящем. Вследствие этого, скоро она сможет примириться с прошлым. Но всё должно быть постепенно. Её разум всё ещё не может осознать масштабы четырёх потерянных лет. Лучше всё делать медленно, если есть надежда, что мы сможем вернуть ей их назад.

Даин кивнул, бросив на меня ещё один взгляд, прежде чем пошёл от доктора в сторону стола. Я посмотрела вверх, когда он подошёл, мои глаза едва могли видеть из-за завесы слёз, которая не опускалась.

Встав на колени передо мной, он взял мою руку в свою и посмотрел мне в лицо. Другую руку он протянул, чтобы вытереть слёзы, которые не прекращали бежать по моим щекам.

— Я должен идти, малыш. Я нужен парням в участке, так что у меня нет времени сегодня. Я скоро вернусь, правда.

— Участок? — я не понимала, о чём он мне говорит.

Он так тепло улыбнулся, что на его щеках выступили ямочки, и он напомнил мне о мальчике, с которым я выросла.

— Да, малыш. Участок. Я закончил академию вскоре после несчастного случая с мамой и папой. Я стал детективом около года назад.

Это было слишком. Ничего не было так, как прежде. Я осталась стоять на месте, в то время как мир и все в нём продолжали двигаться без меня.

— Я горжусь тобой, Даин.

Погладив меня по голове, он кивнул и посмотрел вниз, чтобы скрыть тот факт, что тоже плакал. Однако, капли воды, которые падали у моих ног, показали мне правду о том, что он чувствует.