Сумеречные лучи

– Не занято? – Пропыхтел мужской голос позади них.

– Ой, доброе утро! – Пропела Надя, расплываясь в широкой улыбке, – присаживайтесь, почтите нас своим присутствием!

– Благодарю, – главный редактор кивнул и неуклюже опустил поднос с омлетом и стаканом какао на стол, – все не привыкну к местному рациону.

Мужчина неловко улыбнулся и опустился на третий стул, стоявший посередине.

– Чем богаты – тем и рады, как говорится! – Рассмеялась Надя, разведя руками, – а вы откуда такой загорелый к нам?

– Жил в Египте пару месяцев, – пожал плечами мужчина.

– Ну прям сверкаете как рыцарь бронзовый! – Цокнула девушка, быстро подмигнув Олесе, – а вы вот кто по знаку зодиака?

– Скорпион, кажется, – главный редактор покосился на пятно от кофе и попытался незаметно отодвинуться от скатерти.

– Ой, как интересно… – загадочно протянула она, пряча взгляд.

– А вы же ведете…

– Колонку с гороскопом, – закончила за него Надя, – самая читаемая, напомню.

– И что же сегодня у скорпионов? – С деланым интересом спросил мужчина.

– Ой, Виктор Леонидович, там такое… – перейдя на шепот, ответила девушка, – говорят, сегодня скорпион-мужчина будет сидеть за одним столом с самой лучшей журналисткой этого города.

Олеся смущенно опустила глаза, увидев на себе взгляд главного редактора.

– Ох, звезды зовут, пора бежать! – Поспешно воскликнула Надя и вскочила из-за стола, прихватив с собой поднос с грязной посудой.

– Так что же, это правда? – Понизив голос, спросил Виктор Леонидович.

– Это она так шутит, – неуверенно ответила Олеся, пытаясь отодвинуться от душного запаха его дорогого одеколона.

Мужчина огляделся вокруг в поисках людей, которые могли бы услышать их, и на всякий случай подвинулся ближе к девушке.

– По крайней мере, я сейчас сижу с самой красивой журналисткой в городе, – Виктор Леонидович положил руку на ее голое колено, и Олеся испуганно вскочила с места.

– Мне пора бежать, простите, – Девушка, покраснев, выбежала из столовой.

Олеся рассеянно проскользнула в редакцию и опустилась на свой стул, борясь с подступающей тошнотой. Она взяла себя за запястья и вздрогнула, услышав телефонный звонок.

– Я не могу сейчас говорить, – коротко сообщила Олеся, услышав в трубке тяжелое дыхание матери, – буду поздно сегодня.

– Это еще с какого такого перепугу? – Ответил сердитый голос.

– У меня важный материал, много работы, – вздохнула журналистка, – кажется, важный.

– Ты матери-то не ври. Опять ухажер нашелся? – Проскрипел голос на другом конце, – ты смотри, я третьей свадьбы не переживу, ей Богу.

– Не начинай, – устало ответила Олеся, – там мальчик с крыши бросился, это важный материал.

– Важный материал?! Они тебя с кем-то спутали, милая моя! – Женщина выдавила из себя несколько лающих смешков, – я бы тебе и банку огурцов закатать не доверила, с твоими то руками-крюками! Важное дело нашлось у нее! Чтоб к восьми была дома, будет жареная картошка с селедкой.

5.

Он пошевелил своими усиками и на мгновение замер, почувствовав на себе взгляд Жени. Девушка дернулась, и он продолжил ползти по стене, перебирая своими ножками. Женя отвернулась от таракана и растерянно щелкнула шариковой ручкой. Звук заставил дернуться Сергея Кузнецова, и он еще сильнее вжался в деревянный табурет по другую сторону стола.

– Мы уже начали? – Нарушил молчание он, пытаясь незаметно увидеть содержимое документов, лежавших на ее столе.

– Что?

– Допрос.

– А… – Женя потерла виски и сомкнула вспотевшие ладони. За решетчатым окном выстукивала свою колыбельную мартовская капель, путая мысли в голове, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы вернуть четкость взгляду.

– Просто хотел кое-что сказать, не под запись… – Кузнецов покраснел и положил левую руку на стол, чтобы придать себе больше уверенности.

– Здесь все равно нет записи, – девушка пожала плечами, потирая колпачок от ручки большим пальцем.

– Вот я и хотел сказать… – он расплылся в глупой улыбке и почесал затылок,

– тут же вообще ничего нет! Я смотрел так много этих фильмов, где два копа сидят за металлическим столом напротив подозреваемого. А сбоку такое мутное стекло, за которым все время кто-то стоит. Начинается допрос, копы играют в хорошего и плохого, и все такое…

– Вы хотите второго… «копа»? – Перебила его Женя, согнув брови узкой черной галочкой, – он сейчас придет.

– Нет, я совсем не об этом! – Кузнецов смущенно улыбнулся и обвел взглядом маленькую комнату, – просто хотел сказать, что это место выглядит как обычная квартира в моем доме.

Женя бросила на него короткий взгляд и взяла в руки фотографию Кости Воронова, оставленную его родителями. На нее смотрел худощавый парень с длинными спутанными черными волосами, лежавшими на манер рокера. Она была более чем уверена, что у него наверняка дома найдется кассета с песнями Цоя или Кобейна. А может, и все сразу.

– Мы кого-то ждем? – Кузнецов невзначай положил правую руку на серебристые наручные часы с треснутым стеклышком.

– Следователя, – не поднимая глаз ответила Женя.

– Надеюсь, это не тот угрюмый хромающий тип, – парень придвинулся вперед, положив вторую руку на столешницу, – он так на всех смотрит, как будто у него в каждом глазу по шестизаряднику, которым он может выстрелить в любой момент.

– Его, – кивнула девушка, – к несчастью, он мой жених.

– Вы меня посадите, – с уверенностью заявил Кузнецов и виновато прикусил губу.

Женя хотела улыбнуться, но заметила таракана, темной точкой замершего на стене и капля пота сбежала по правой лодыжке.

– Давайте начнем, Сергей Валентинович.

– Можно просто Сережа, – предложил он, – все равно отчество ненастоящее.

– Псевдоним? – Не поднимая взгляда, спросила Женя.

– Просто не хотелось выделяться, – ответил Кузнецов, поставив локти на стол, – Все наши взяли себе отчества, чем я хуже?

– Ваши?

– Детдомовские.

– По вам не скажешь, – хмыкнула Женя, переворачивая фотографию Кости Воронова. На обороте неровным почерком стояла короткая надпись: «Косте 16».