Сумеречный вор

– Н-но это, в школе разве вообще может ученик не подключиться к сети? Да еще во время занятий, и еще ведь был поединок по кендо!

– …Честно говоря, да, это невозможно… – в ответ на возражение Харуюки черные зеркальные очки качнулись из стороны в сторону. – Разве что школьный сервер взломали, или… Нет, в любом случае это слишком рискованно. Если его на таких вещах поймают, исключат сразу, пусть это и средняя школа. В общем… скорее всего, он какой-то нелегальной программой маскируется от других Бёрст-линкеров…

– Да, такое раньше случалось. Мне тоже кажется, что это самое вероятное… – тихо ответил Харуюки, опустив серебряную голову.

– Однако даже если так – чего этот Номи добивается? Если он действительно хочет скрыть, что он Бёрст-линкер, то использование команд вроде «Физикл бёрст» должно дать обратный эффект. Мы ведь в основном из-за этого его и подозреваем. Более того: он уже должен знать наши реальные данные, однако до сих пор не воспользовался ими, чтобы вызвать нас. Чего же он хочет?

На вопросы Черноснежки, естественно, Харуюки ответить не мог. Подумав немного, он неуверенно произнес:

– …Значит, мы должны выяснить, как он так делает, что не появляется в дуэльном списке, и вызвать его…

– В общем… да. У нас, Бёрст-линкеров, ничего не решается без дуэлей. Хотелось бы мне самой этим заняться, но, к сожалению, завтра я улетаю из Токио на неделю… Хмм, может, стоит притвориться больной и остаться…

– Нет, что ты, ни за что!!! – поспешно закричал Харуюки и принялся обеими руками отмахиваться от немыслимых слов Черноснежки. – Экскурсия в средней школе, это же раз в жизни бывает! Езжай, пожалуйста, а с Номи мы сами как-нибудь разберемся!!!

– Мм… вот как? Хорошо, только не натвори каких-нибудь глупостей. Да, кстати, ты решил, что мне тебе привезти?

– Аа, нууу… мне неловко просить чего-то громоздкого… поэтому, нуу, хорошо бы посмотреть видео или еще что-нибудь, что семпай там снимет…

Точнее говоря, видео, на котором семпай.

Еще точнее говоря, что-нибудь вроде видео высокого разрешения с семпаем в купальнике.

И еще – в награду за успешную защиту территории – перешли это через 30-сантиметровый кабель Прямого соединения.

Выслушав просьбу, к которой Харуюки еще много чего добавил мысленно, Черноснежка склонила голову набок и ответила:

– Что, только и всего? Ладно, я тогда много буду снимать и все пошлю тебе по мэйлу. Сниму всю окинавскую еду, которую буду там есть.

На следующее утро, в воскресенье, Черноснежка вместе с еще 120 третьеклассниками средней школы Умесато отправилась в Ханэду, села в самолет и улетела на юг.

Конечно, с ней можно было в любой момент связаться через голосовой вызов или Полное погружение, но при мысли о нескольких тысячах километров физического расстояния Харуюки становилось неуютно, и он, просыпаясь ночью, подолгу ворочался на кровати, пытаясь снова заснуть.

Ну почему я не в том же классе, что и она.

Так он смог бы увидеть Черноснежку в купальнике собственными глазами во время экскурсии, и они бы вместе выпустились, потом пошли в одну и ту же старшую школу… хотя нет, пойти в ту же школу могло бы быть проблематично…

Раздумывая о том о сем, Харуюки вдруг увидел иконку голосового сообщения, зажегшуюся посередине поля зрения. Едва он понял, что это от Такуму, как тут же вскочил и прикоснулся к иконке пальцем.

«Хару, доброе утро. Насчет Номи – прости, что долго ничего не говорил. Я хотел как-нибудь подобраться к его нейролинкеру и проверить, там есть "Брэйн Бёрст" или нет, но мне так и не удалось… Я только фотку смог найти, прикрепил ее тебе. Сегодня утром у меня опять тренировка; если я что-нибудь узнаю, свяжусь с тобой. Пока».

Как только воспроизведение закончилось, вспыхнула иконка прикрепленного файла.

Харуюки наморщил брови, заметив большой размер файла, но, как только открыл его, понял причину. Это была групповая фотография всех новичков-первоклассников из секции кендо.

Нейролинкер содержит в себе камеру, так что с его помощью принципиально возможно снимать фото и видео в любое время. Однако это означает, что скрытно фотографировать тоже легче, чем с помощью старых мобильников.

Поэтому существует функция, не позволяющая делать снимки поля зрения с другими людьми, если только эти люди по сети не дали разрешение на съемку. …Другое дело, разумеется, что есть люди, которые разными странными способами обходят этот запрет, – Черноснежка, например.

Харуюки и Такуму были с нейролинкерами не до такой степени «на ты», так что заполучить фотографию Номи они могли, только найдя где-то – например, групповое фото на память. Харуюки провел взглядом по изображению, развернувшемуся на все поле зрения, и среди окошек, всплывающих и исчезающих одно за другим, нашел наконец то, где было написано: «Класс 1А, Сейдзи Номи».

Лицо Номи – было натуральным воплощением юности и невинности.

Круглая шапка коротких светло-каштановых волос, спереди челка спадает на лоб. Глаза и нос, как у девочки; однако на губах уверенная улыбка, подобающая члену секции кендо.

– Ты… Бёрст-линкер?.. – прошептал Харуюки. Но, разумеется, Номи на неподвижной фотографии ничего не ответил.

Харуюки впечатал черты лица загадочного первоклассника себе в память, убрал фотографию и поднялся с кровати. Он решил было днем отправиться в Синдзюку или в Сибую, чтобы подуэлиться, но передумал – надел форму и пошел в школу. Если Такуму и Номи будут вместе тренироваться – как бы чего не вышло.

Зайдя на кухню, Харуюки покидал на хлеб ветчины и сыра, съел это все, потом оставил короткое сообщение еще не проснувшейся матери и, тихонько открыв дверь, вышел наружу. При взгляде на ярко-синюю небесную высь над домом в глазах у него заплясали искорки.

Если подумать – с тех пор, как Харуюки поступил в эту школу, впервые он шел туда в выходной.

Переобувшись у входа, Харуюки взглянул на часы. Подготовка и дорога отняли многовато времени – было уже 12.15. Он подумал было послать Такуму мэйл, чтобы узнать, он еще здесь или уже ушел, но решил, что быстрее будет выяснить самому.

Воскресным днем в школе было невероятно тихо.

И нельзя сказать, что школа была пуста. Со стадиона доносились голоса членов секций софтбола и легкой атлетики, а если бы Харуюки заглянул в столовую, то обнаружил бы там ребят из кружка изучения культуры.

Но в самой школе не горели лампы и висела такая тишина, что у Харуюки даже мелькнула мысль, не угодил ли он в какое-то незнакомое место.

Затаив дыхание (сам не зная, зачем), он прошел коридором первого этажа и очутился в физкультурном корпусе. Прошел мимо основного спортзала, откуда доносилось шуршание баскетбольных кроссовок, и двинулся к залу для единоборств –

– …Сэааа!

Этот резкий возглас заставил его застыть на месте.

Из зала доносились и другие голоса, но среди всех этих ритмичных звуков он с легкостью вычленил пронзительный возглас Номи, который ему довелось слышать совсем недавно.