Сумка, посох и удача!

В этот момент дверь за прилавком открылась, и в зал вышел невысокий мужчинка в клетчатом сюртуке. Желтизну его физиономии подчеркивал бант лимонного цвета, торчавший из-под воротника.

— Господин Дереванш! — он развел руки и всплеснул ими, ударив себя по ляжкам. — Как я рад вас видеть!

— И я очень рад, дружище Маск! — архивариус тепло улыбнулся.

— А я давно поджидал вас, и кое-что приготовил, — владелец Книжного Дома прищурился и медленно приговорил: — «Историю Фиговых островов» в первом изложении.

— Это великолепно, Маск. Я благодарен вам. Клянусь, очень-очень благодарен, но сейчас не смогу ее забрать, — Дереванш чуть замялся, почувствовав себя неловко. — Дело в том, что мы с господином Блатомиром, — он слегка подтолкнул меня, и я отпустил Рестену легкий поклон, — мы заняты срочной и важной проблемой, — продолжил он. — Для разрешения ее некоторой части, нам требуется поскорее разыскать одну госпожу.

Серые глаза Маска засветились удивлением и интересом, он, понизив голос, проговорил:

— И я, действительно, могу вам помочь?

— Скорее всего, да, — архивариус тоже заговорил тише. — Мы ищем госпожу Элсирику — молодую, рыжеволосую даму, у которой, как будто, к вам имелось какое-то дело.

— О, боги, госпожу Элсирику! — эту фразу Рестен произнес неожиданно громко, так, что посетители в зале на какой-то миг дружно уставились на нас. — Заходила она сегодня утром. Передала мне рукопись своей новой книги, получила деньги за переиздание «Красной юбочки» и спешно удалилась.

— Свою книгу? — переспросил я.

— Разумеется. Разве вы не читали книг Элсирики? — Маск воззрился на меня, приподняв бровь.

— А что за книги она пишет?

— Смею утверждать, на сегодняшний день она — лучший писатель Кенесии, — сообщил Рестен. — Ее книги покупают по тридцать экземпляров в день. Мы не успеваем печатать, и даже заказали два новых печатных станка.

— Потрясающе! — похоже, и для Дереванша талант госпожи Рябининой явился неожиданным откровением. — Но почему я не знал? — изумленно вопросил он.

— Не знаю, — владелец издательской мануфактуры пожал плечами, — видимо потому, мой друг, что вы слишком удалились от светской жизни в своей библиотеке, и всегда интересовались только старыми книгами, историей, религией и хрониками, а госпожа Элсирика пишет нечто такое… — он поднял глаза к потолку, разглядывая Герма, бегущего в розовых облаках, и стараясь подобрать нужные слова, — такое, чего еще не случилось. Она пишет удивительные вещи. Ее язык настолько свеж и необычен, а сюжеты настолько жизненны, проникновенны, что об ее книгах только и говорят во всех культурных салонах!

— О, е-птимия светлейшая, чего она может там писать! Дайте мне ее книжку, — я потянулся за кошельком. — Кстати, сколько стоит?

— Вообще, мы продаем их по два гавра. Но для вас, — Маск заговорщицки подмигнул мне, — за гавр и тридцать дармиков.

Это была вполне приличная сумма, на которую я мог прожить день-другой в нормальной таверне с ужином под кружечку эля. Все-таки я решил пожертвовать такими деньгами, чтобы ознакомиться с шедеврами великой кенесийской писательницы Анны Рябининой.

— Я вам посоветую «Красную юбочку», — сказал Рестен, делая знак продавцу. — Хороши, безусловно, и «Ночи Шехиры», и «Русик и Люси», но они все проданы — допечатаем через десять дней.

Я очень сомневался, что судьба-злодейка уготовила мне участь стать фанатом творчества госпожи Аньки. Вряд ли я пришел бы сюда через десять дней, чтобы стоять в очереди за «Русиком-Пусиком» (или как там это бессмертное творение называется). Но все же посмотреть, что пишет Элсирика жутко хотелось. Через минуту-другую продавец торжественно поднес мне продукт Книжного Дома Рестена и протянул со словами:

— Одна из последних! И картинки почти на каждой странице!

— Смертельно счастлив! — с ехидством сказал я, принимая из его рук небольшую — страниц в сто — книжицу, исполненную в довольно качественном переплете, обклеенную дорогой тканью кремового цвета. На обложке, подбоченившись, красовалась девица в красной юбочке. Над ней изящными завитками было выведено имя автора «Элсирика». Поборов минутное искушение, я решил книжку пока не открывать — ознакомиться с ней в более спокойной обстановке. Взяв у архивариуса сумку, положил в нее кенесийский бестселлер.

Дереванш уже начал прощаться с Маском, и тут же спохватился, стукнув себя по лбу:

— О-ё-ё, господин Рестен! Чуть не забыл о главном: может быть, вы подскажите, где нам искать Элсирику?

— Не имею понятия, мой друг, — владелец Книжного Дома развел руками. — Она обещала зайти через три дня по некоторым мелким вопросам. Не думаю, что она уехала домой в Фолен. Наверное, сняла здесь покои в какой-нибудь респектабельной таверне. Прошлый раз… — он ненадолго задумался, — она останавливалась в… «Летней розе». Да, точно там — я навещал ее. Мы еще распили бутылочку Шиуванского и много говорили о литературе.

— Благодарю вас. Вы нас весьма выручили, — Дереванш раскланялся и зашагал к выходу.

Я последовал за ним, положив посох на плечо.

Когда мы вышли на улицу, субъекты в пыльных камзолах стояли возле лестницы и явно поджидали нас. Низенький по-прежнему скалился, обнажая редкие зубы. Тот, что повыше поигрывал бронзовой лопаткой.

— Копатели Селлы, — остолбенев, прошептал Дереванш, и хотел было вернуться во владения Рестена, но я его остановил, дернув за воротник.

— Чего вы такой трусливый, — прошептал я, наклонившись к нему. — Рядом с вами я — маг Блатомир.

Подходя к парочке копателей, я раздумывал, кого первым огреть тяжеленьким набалдашником: зубоскала или чудака с сувенирной лопатой. И сожалел, что не зарядил посох эффектными заклинаниями.

— У нас к вам крошечное дельце, господин Блатомир, — подал голос копатель с лопатой, несколько раньше, чем я сделал выбор.

— Крошечное дельце? — переспросил я, останавливаясь в двух шагах от них и опуская посох.

— Да, совсем плевое, — низенький поправил шляпу и сплюнул наземь сквозь выбитые зубы.