Сумка, посох и удача!

— Господин Блатомир! О-о! — Рябинина от возмущения скруглила ротик.

Садовник и кучер застыли рядом с ней в полнейшей растерянности. С одной стороны они не понимали, как помещались вещи в уже полную с виду сумку, а с другой — они не могли уяснить, как я смел, столь бесцеремонно обращаться с важными вещами — одежонкой великой писательницы.

— Все в порядке, госпожа Элсирика, — заверил я, смяв напоследок платьице с синим кружевом и швырнув его на ящик с водкой. — Вашему шмотью там будет очень удобно. А главное, нет ничего надежнее моей волшебной сумки. Это можете отнести назад, — я пододвинул ногой пустой сундук к садовнику и тут увидел на углу улицы трех подозрительных типов, оставивших лошадей под старой липой и вышедших на середину дороги.

У меня возникло подозрение, что нежданная троица — люди виконта Марга. Ведь действительно, не лошадей же они пасли здесь в такую рань. И если появились у дома Элсирики эти трое, то ближайшее время вполне могли подтянуться более серьезные силы копателей.

— Дереванш, грузите сумку. И сами грузитесь, — сказал я, беря удобнее посох.

— Не подскажите, как проехать к Скотному рынку, — издалека поинтересовался один из подозрительной троицы, приподнимая шляпу.

— Сейчас подскажем, — пообещал я, толкая одной рукой Рябинину к повозке, другой, устраивая посох на плече, словно гранатомет. — Рынок вам скотский, да? — переспросил я, попутно активируя заклинание. — Убирайтесь к гребаной матери!

Из навершия посоха вырвался огненный сгусток, с ревом понесся и разорвался на дороге длинными языками пламени. Это послужило вполне достаточным указанием расположения рынка: троица с воплями бросилась прочь, наперегонки с испуганными лошадями.

— О, Гред Праведный, что вы сделали?! — воскликнул Дереванш, глядя то на догорающее среди камней пламя, то на удиравших людей.

Похоже, тот же вопрос мне собиралась задать Элсирика, ее садовник, статная дама и кучер.

— Всего лишь объяснил негодяям, где следует искать рынок, — я достал сигарету и щелкнул зажигалкой.

— Извините, но рынок в другой стороне, — заметил Дереванш. — Я хорошо знаю Фолен.

— А вы не подумали, что им вовсе не рынок нужен? Весьма похоже, что это люди виконта Марга, — я затянулся и выпустил дым.

— А если это не люди Марга, — с недовольством вмешалась Элсирика.

— Если не Марга, то расположение рынка им подскажет кто-нибудь другой, а я не справочное бюро. Садитесь, пожалуйста, госпожа, — я подтолкнул ее к повозке, и сам устроился на потертом кожаном сидении.

— Едем? — осведомился кучер, повернувшись вполоборота и с опаской зыркнув на меня.

— Угу. Гоните отсюда, пока не началось.

Возница слегка прошелся хлыстом по сытым спинам лошадок, и те ожили, потянули, потянули легкий четырехколесный экипаж.

— Удачно доехать! — хором пропели садовник и статная дама. — Возвращайтесь скорее!

Из города мы выехали без особых приключений, если не считать черной кошки, старавшейся перебежать нам дорогу. Нахальная кошка сначала чуть не угодила под конские копыта, и не знаю каким чудом увернулась от колес. Сказочно повезло ей. Иначе, душа ее отлетела бы ловить мышей на небесах, а к нам бы прилип удвоенный знак беды. Как истинный маг, я решил, что эта маленькая оказия к счастью. За городскими воротами нас ждала прямая, гладенькая дорога к Илии, тянувшаяся между полей за горизонт, окрашенная рассветным отблеском.

Я еще некоторое время опасался появления людей виконта Марга, посматривал по сторонам и оглядывался назад, не увязался ли кто за повозкой, но тракт был пуст, если не считать тяжелых крестьянских телег и кучки пешего люда. Через пару лиг зубчатые башни Фолена исчезли в утренней дымке, и я почти успокоился: либо господин Аракос добрался до города слишком поздно и не успел ничего предпринять с розыском своих вещичек, либо госпожа Клококо его пришибла за опоздание на свадьбу.

Дереванш по-прежнему сидел в напряжении: сгорбившись, вцепившись в сумку и помаргивая испуганными глазками, словно ожидая, что вот-вот явится перед нами ужасный Марг, выпрыгнет как чертик из табакерки и скажет страшным голосом: «ну отдайте мои книжки с ключиком!».

— Расслабьтесь, мой друг, — я ободряюще похлопал его по плечу. — Хотите закурить? Очень успокаивает нервы.

— Дайте, — попросил архивариус. — Только я не умею. Все удивляюсь, как у вас с госпожой Элсирикой получается.

— Нате, — я сунул ему в рот сигарету, поправил фильтр, который он едва не откусил и щелкнул зажигалкой. — В себя тяните, — объяснил я суть простого и приятного процесса. — Вдыхайте дым. Ага. Сильнее вдыхайте.

— Эхе-кхе-хе! — отозвались внутренности библиотекаря. Сам он затрясся, выронил сигарету и вытаращил покрасневшие глазки, словно кабанчик, которому под ребра сунули нож.

— Чего это вы, Дереванш? — я проворно стряхнул сигарету с его штанов, уже начавших тлеть. — Может вам водочки налить?

— Не… кхе… надо, — кенесиец решительно замотал головой. — Если можно, достаньте мне одну из книг виконта. Почитаю по пути.

Удовлетворяя каприз архивариуса, я нырнул в сумку, кое-как дотянулся до сундучка и вытянул первую попавшуюся книжку.

— Булатов, у тебя кофе случайно нет? — зевая и поеживаясь от утренней свежести, спросила Рябинина.

— Случайно есть. Две упаковки «Нескафе». А у тебя что, есть кипяточек?

— Ах, ну да, — сообразила она. — Без кипяточка не получится. Давайте тогда просто есть пирожки.

Сняв полотенце с корзинки, Элсирика начала выкладывать еще горячий завтрак: румяные булочки, пирожки и нарезанную колбасу. А потом, покусывая булочку, как бы между прочим заявила:

— Варшпагран меня ночью навещал. Странненький такой, ушки лиловые опущены, глазки хитрые желтым светятся, все старался ко мне под покрывало залезть.

Я рассмеялся, едва не подавившись пирожком:

— Ты, Анька, демонической силе так просто не сдавайся. Выгоду для себя требуй.

— Булатов, я же серьезно говорю, — она обижено хлопнула ресницами, покраснела и отвернулась к громаде, проплывавшей мимо мельницы.

— Рассказывай, чего он хотел, — как бы извиняясь, я взял ее холодную ладошку.

— Сказал, что братство Копателей разгадало оба пергамента: Мертаруса и Размазанной крови. Теперь, по его демоническому мнению, у нас очень мало времени, а Сапожок должны найти непременно мы, иначе случится какая-то беда мирового масштаба. Еще сказал, что если мы все-таки первыми найдем тапочек, то есть Сапожок Пелесоновский, то потом нам будет указано, как с этой штуковиной поступить.

— Нет уж, детка. Нам, конечно, демонические советы не помешают, но поступать будем исключительно по своему разумению, — сказал я и протянул кусок колбасы с булкой Дереваншу, который целиком погрузился в чтение книжонки виконта «О пользе древних вещей».

— Видишь ли, Игорь, — Рябинина на несколько секунд замолчала, сосредоточенно стряхивая крошки с коленей. — Варшпагран сказал, что я ему теперь обязана… Будто, благодаря ему я так распрекрасно здесь устроилась, и деньги мои, и положение — все-все благодаря ему. Понимаешь… — она дернула плечами, и мне показалось, что ее прозрачные глаза стали влажными. — Ну что за свинство, я же сама добилась всего! И книжки пишу только своей головой! — едва сдерживая слезы, проговорила Элсирика. — Ладно. Не обращай внимания, Булатов — это уже мои личные проблемы. Только у меня такое дурное ощущение, что я у него на крючке.