Сумма теологии. Том IX

Возражение 4. Кроме того, никакой монашеский орден не может быть учреждён ради неправедной цели. Но, как говорит Исидор, «праведной войной является только та, которая объявлена императором» [887] . А так как монахи суть частные индивиды, то дело представляется так, что они вести войны не вправе и, следовательно, монашеский орден для этого учреждён быть не может.

Этому противоречат следующие слова Августина: «Остерегайся мысли, будто бы взявшийся за оружие не может быть угодным Господу. Ибо таким был святой Давид, имевший великое благоволение у Господа». Но монашеские ордена учреждаются для того, чтобы люди могли угодить Богу. Следовательно, ничто не препятствует учреждению монашеского ордена ради воинского служения.

887

Etym. XVIII.

Отвечаю: как уже было сказано (2), монашеский орден может быть учреждён не только ради работ созерцательной жизни, но и ради работ жизни деятельной, однако только в той мере, в какой они связаны с помощью ближнему и служением Богу, и никак не в той, в какой они определены к мирскому. Но воинская служба может быть определена к помощи ближнему, причём не только частному индивиду, но и к защите всего народа. Поэтому об Иуде Маккавее сказано, что он вёл «войну Израиля с радостью… распространил славу народа своего» (1 Мак. 3:2-3). Она также может быть определена к поддержанию божественных поклонений, в связи с чем Иуда говорит: «Мы сражаемся за души наши и законы наши» (1 Мак. 3:21), а после Симон добавляет: «Сами вы знаете, сколько я, и братья мои, и дом отца моего сделали ради этих законов и святыни» (1 Мак. 13:21).

Следовательно, монашеский орден может быть надлежащим образом учреждён ради воинского служения, но не для какой– либо мирской цели, а для защиты богослужений и общественной безопасности, а ещё – бедных и угнетённых, согласно сказанному [в Писании]: «Избавляйте бедного и нищего, исторгайте его из руки нечестивых» (Пс. 81:4).

Ответ на возражение 1. Непротивление злу можно понимать двояко. Во-первых, в смысле прощения причинённой обиды лично тебе, и тогда оно может принадлежать совершенству, поскольку такое поведение благотворно сказывается на духовном благополучии других. Во-вторых, в смысле терпеливого снесения обид, причинённых другим, и тогда оно принадлежит несовершенству или даже порочности, если человек способен противостать злодею. Поэтому Амвросий говорит, что «храбрость, с которой сражающийся защищает свою страну от варваров, или слабых в доме, или своих друзей от грабителей, исполнена правосудности». Да и Господь, сказав приведённые слова, далее говорит: «От взявшего твоё не требуй назад» [888] . Однако если человек не потребует вернуть другому то, что принадлежит этому другому, притом что это вменено ему в обязанность, то он согрешит. В самом деле, похвально отдавать своё, но не чужое. И уж тем более нельзя пренебрегать тем, что принадлежит Богу, поскольку, как говорит Златоуст, «нет большего зла, чем попускать богохульство».

888

На самом деле Фома приводит цитату не из последующего текста евангелия от Матфея (Мф. 5:40), а из евангелия от Луки (Лк. 6:30).

Ответ на возражение 2. Члену любого монашеского порядка не приличествует выступать защитником на суде, рассматривающем мирское дело, но в том же установлении сказано, что он вправе выступать таковым по предписанию своего настоятеля при защите интересов либо монастыря, либо бедных и вдов. Поэтому в «Декреталиях» сказано, что «по предписанию священного синода никакой клирик не должен ни обзаводиться собственностью, ни заниматься мирскими делами, за исключением тех случаев, когда целью является попечение о подкидышах, сиротах или вдовах». И точно так же становиться воином ради достижения какой-либо мирской цели противно всей монашеской жизни, но это не относится к тем, кто становится воином ради служения Богу.

Ответ на возражение 3. Кающимся запрещена мирская воинская служба, однако то воинское служение, которое определено к служению Богу, некоторым вменяется в качестве епитимии, как это имеет место в случае тех, кто получил право с оружием в руках защищать Святую Землю.

Ответ на возражение 4. Учреждение военного монашеского ордена не предполагает ведения монахами войн по собственному почину, но – только по приказу монарха или Церкви.

Раздел 4. МОЖНО ЛИ УЧРЕЖДАТЬ МОНАШЕСКИЙ ОРДЕН ДЛЯ ПРОПОВЕДОВАНИЯ ИЛИ ИСПОВЕДАНИЯ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что никакой монашеский орден не может быть учреждён для проповедования или исповедания. Ведь сказано же в постановлении [Константинопольского собора], что «монастырская жизнь состоит в послушании и ученичестве, а не в наставничестве, властвовании или пастырском попечительстве», и то же самое, очевидно, относится к монахам. Но проповедование и исповедание суть акты пастыря и наставника. Следовательно, ради этого учреждать монашеский орден не должно.

Возражение 2. Далее, похоже, что то, ради чего учреждается монашеский орден, должно быть чем-то наиболее приличествующим монашеской жизни, о чём уже было сказано (1). Но вышеупомянутые действия приличествуют не монахам, а епископам. Следовательно, не должно учреждать монашеский орден ради подобных действий.

Возражение 3. Далее, представляется недолжным, что право проповедовать и исповедать может получить ничем не ограниченное количество людей, а между тем никто не устанавливает количественного ограничения принимаемых в монашеский орден. Следовательно, не должно учреждать монашеский орден ради вышеупомянутых действий.

Возражение 4. Далее, как сказано [в Писании] (1 Кор. 9), проповедующие имеют право получать средства к существованию от верных Христовых. Таким образом, если бы служение проповедования было передано учреждённому для этой цели монашескому ордену, то в таком бы случае верным Христовым пришлось бы поддерживать неограниченное количество людей, что стало бы для них тяжким бременем. Следовательно, не должно учреждать монашеский орден ради вышеупомянутых действий.

Возражение 5. Кроме того, организация Церкви должна соответствовать установлениям Христа. Но Христос, как явствует из [Евангелия от Луки] (Лк. 9:1-2), вначале послал проповедовать двенадцать апостолов, а затем, как сказано ниже (Лк. 10:1), Он послал ещё семьдесят два ученика [889] . А между тем глосса Беды на слова «После сего…» и так далее (Лк. 10:1), говорит, что «апостолы представлены епископами, а семьдесят два ученика – меньшими священниками», то есть приходскими священниками. Следовательно, не должно помимо епископов и приходских священников учреждать для проповедования и исповедания ещё и какой-либо монашеский орден.

889

В каноническом переводе: «После сего избрал Господь и других семьдесят учеников».

Этому противоречит следующее: в «Святоотеческих наставлениях» аббат Несторий, рассуждая о различных видах монашеских орденов, говорит: «Иные избирают попечение о болящих, другие посвящают себя вспомоществованию сокрушённым и угнетённым, или прилагают себя к наставлению, или раздают милостыни бедным, будучи при этом крайне почитаемыми за свою верность и благочестие». Следовательно, коль скоро можно учреждать монашеский орден ради попечения о болящих, то на том же основании можно учреждать его и ради наставления людей путём проповедования и других подобных дел.

Отвечаю: как уже было сказано (2), вполне прилично учреждать монашеский орден ради работ деятельной жизни, если они определены к благу ближнего, служению Богу и поддержанию богослужений. Но благо ближнего в большей степени связано с тем, что относится к духовному благополучию души, чем с тем, что относится к обеспечению телесных нужд, причём в той мере, в какой духовное превосходит телесное. Поэтому нами было указано ранее (32, 3), что духовные дела милосердия превосходней телесных дел милосердия. К тому же они более уместны с точки зрения служения Богу, поскольку, по словам Григория, «нет лучшей жертвы для Господа, чем ревность о душе». Кроме того, гораздо важнее взять в руки духовное оружие и защитить верных от заблуждений еретиков и искушений дьявола, чем защитить верных посредством телесного оружия. Поэтому учреждение монашеского ордена для проповедования и других работ, имеющих отношение к спасению душ, в высшей степени уместно.