Сумма теологии. Том IX
Шрифт:
Впрочем, должно иметь в виду, что этот родовой признак гордости допускает возможность того, что иногда все пороки являются следствием гордости, но отнюдь не означает, что все пороки являются следствием гордости всегда. В самом деле, хотя можно преступать заповеди Закона посредством любого греха по причине связанного с гордостью презрения, тем не менее, преступление божественных заповедей не всегда обусловливается презрением, но иногда неведеньем или слабостью, в связи с чем Августин говорит, что «многое из того, что делается дурно, делается так не из-за гордости» [535] .
535
De Nat. et Grat. XXIX.
Ответ на возражение 1. Эти слова сказаны Августином в его книге «О природе и благодати» не от себя,
Ответ на возражение 2. Человек иногда может совершать грех действенно, но не предпочтительно; так, тот, кто по неведенью убивает своего отца, становится отцеубийцей действенно, но не по своему предпочтению, поскольку он этого не желал. И точно так же о преступающем заповедь Божию можно всегда сказать как о действенно восставшем в своей гордыне против Бога, но не всегда [можно сказать как о восставшем] предпочтительно.
Ответ на возражение 3. Грех может разрушить добродетель двояко. Во-первых, путём прямого противопоставления себя добродетели, и таким образом гордость разрушает не каждую добродетель, а только смирение, равно как и любая особая добродетель разрушает противную ей особую добродетель, действуя наперекор ей. Во-вторых, грех разрушает добродетель путём дурного ею пользования, и таким образом гордость разрушает всякую добродетель в той мере, в какой она побуждает гордиться этой добродетелью точно так же, как и всем прочим, что связано с превосходством. Но из этого вовсе не следует, что она является общим грехом.
Ответ на возражение 4. Гордость связана с особым аспектом своего объекта, каковой аспект может быть обнаружен в различных материях, поскольку им является неупорядоченная любовь к превосходству, а превосходство может присутствовать в различных вещах.
Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СУБЪЕКТОМ ГОРДОСТИ РАЗДРАЖИТЕЛЬНАЯ СПОСОБНОСТЬ?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что раздражительная способность не является субъектом гордости. Ведь сказал же Григорий, что «раздутое высокомерие ума препятствует познанию истины, ибо раздувшееся загораживает свет» [536] . Но познавать истину свойственно не раздражительной, а умственной способности. Следовательно, гордость не находится в раздражительности.
536
Moral. XXIII.
Возражение 2. Далее, Григорий говорит, что «гордость наблюдает за поведением других людей, но не для того, чтобы унизить себя смирением, а для того, чтобы возвысить себя гордыней» [537] , из каковых слов можно заключить, что гордость даёт начало неуместным наблюдениям. Но наблюдение связано не с раздражительной, а с умственной способностью.
Возражение 3. Далее, гордость ищет превосходства не только в чувственных, но и в духовных и интеллигибельных вещах, поскольку сущностно является презрением к Богу, согласно сказанному [в Писании]: «Начало гордости – удаление человека от Господа» (Сир. 10:14). Но раздражительность, будучи частью чувственного пожелания, не может простираться на Бога и интеллигибельное. Следовательно, гордость не может находиться в раздражительности.
537
Moral. XXIV.
Возражение 4. Кроме того, Проспер говорит, что «гордость есть любовь к собственному превосходству». Но любовь находится не в раздражительности, а в вожделении. Следовательно, гордость не находится в раздражительности.
Этому противоречит следующее: Григорий противопоставляет гордость дару страха [538] . Но страх находится в раздражительности. Следовательно, и гордость находится в раздражительности.
Отвечаю: субъект любой добродетели или порока определяется со стороны присущего им объекта, поскольку объект навыка или акта не может отличаться от объекта способности, которая является субъектом обоих. Далее, присущим гордости объектом есть нечто трудное,
поскольку гордость, как было показано выше (1), является желанием собственного превосходства. Поэтому гордость необходимо должна быть так или иначе связанной с раздражительной способностью. Затем, раздражительность можно понимать двояко. Во-первых, в строгом смысле, и тогда она является частью чувственного пожелания, поскольку и гнев в строгом смысле является страстью чувственного пожелания. Во-вторых, раздражительность можно понимать в широком смысле, и тогда она принадлежит ещё и умственному желанию, которому также подчас усваивают гнев. Так, мы усваиваем гнев Богу и ангелам не как страсть, но как означающий объявление правосудного суждения. Однако ранее мы уже показали, что понимаемая в таком широком смысле раздражительность не отличается от вожделеющей способности.538
Moral. II.
Следовательно, если бы то являющееся объектом гордости трудное было просто неким чувственным объектом, к которому может стремиться чувственное пожелание, то гордость находилась бы в той раздражительности, которая является частью чувственного пожелания. Но поскольку трудное гордости общо также интеллигибельным и духовным вещам, нам надлежит говорить, что субъектом гордости является раздражительность не только в строгом смысле этого слова, [а именно] как часть чувственного пожелания, но и в широком значении, то есть как прилагаемая к умственному желанию. По этой причине гордость усваивается помимо всего и демонам.
Ответ на возражение 1. Знание истины бывает двояким. Первое является чисто созерцательным, и гордость препятствует ему опосредованно, устраняя его причину. Ибо гордый не покоряет свой ум Богу, дабы от Него получать знание истины, согласно сказанному [в Писании]: «Ты утаил сие от мудрых и разумных», то есть от гордых, кои мудры и разумны в собственном мнении, «и открыл то младенцам», то есть смиренным (Мф. 11:25). И при этом он не желает учиться чему-либо у людей, тогда как [Писание] говорит: «Если приклонишь ухо твоё,– то будешь мудр» (Сир. 6:34).
Другое знание истины связано с предпочтениями, и ему гордость препятствует непосредственно, поскольку гордый, наслаждаясь собственным превосходством, презирает превосходство истины; так, по словам Григория, «гордецы, разумению которых тоже бывают открыты иные прикровенные истины, не способны ощутить их сладость: они могут знать о них, но не могут наслаждаться ими» [539] . Поэтому [Писание] говорит: «Со смиренными – мудрость» (Прит. 11:2).
539
Moral. XXIII.
Ответ на возражение 2. Как уже было сказано (161, 2), смиренный блюдёт правило правого разума, благодаря чему обладает истинным чувством собственного достоинства, Гордый же не блюдёт это правило правого разума и почитает себя большим, чем он есть [в действительности], что является следствием неупорядоченного желания собственного превосходства. Ведь когда человек готов верить в то, во что он очень хочет [поверить], его пожелание устремляет его к тому, что превышает приличествующее ему. Поэтому всё, что побуждает человека к неупорядоченному чувству собственного достоинства, побуждает его к гордости, и одной из таких вещей является наблюдение за дурным поведением других людей. И точно так же, с другой стороны, по словам Григория, «святые замечают добродетели других людей и ставят их выше себя» [540] . Однако из этого следует вовсе не то, что гордость находится в умственной способности, а то, что одна из её причин находится в разуме.
540
Ibid.
Ответ на возражение 3. Гордость находится в раздражительности не только как в части чувственного пожелания, но и как в понимаемой в более широком смысле, о чём уже было сказано.
Ответ на возражение 4. Как говорит Августин, «любовь предшествует всем душевным волнениям и является их причиной» [541] , вследствие чего её именем подчас называют то или иное из этих волнений. Именно это имеют в виду, когда называют гордость «любовью к собственному превосходству». В самом деле, любовь побуждает человека неупорядоченно мнить о своём превосходстве над другими, что в строгом смысле слова присуще гордости.
541
De Civ Dei XIV, 9.