Сумма теологии. Том VI
Шрифт:
Ответ на возражение 2. Деятельность подвигающего и сохраняющего Святого Духа не ограничивается тем, что Он обусловливает в нас навык к благодати, поскольку и помимо этого Он вместе с Отцом и Сыном нас подвигает и сохраняет
Ответ на возражение 3. Этот аргумент всего лишь доказывает, что человек в дальнейшем не нуждается ни в каком другом навыке к благодати.
Раздел 10. НУЖДАЕТСЯ ЛИ ОБРЕТШИЙ БЛАГОДАТЬ ЧЕЛОВЕК В ПОМОЩИ БЛАГОДАТИ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СОХРАНИТЬ [СЕБЯ В ДОБРЕ]?
С десятым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что обретший благодать человек не нуждается ни в какой помощи для сохранения [себя в добре]. В самом деле, сохранение, как и воздержание, согласно Философу [250] , уступают добродетели. Но если
250
Ethic. VII, 8, 10.
Возражение 2. Далее, все добродетели всеваются одновременно. Но сохранение приписывается добродетели. Следовательно, похоже на то, что вместе с благодатью и другими всеянными добродетелями сообщается и сохранение.
Возражение 3. Далее, как говорит апостол, человеку благодаря дару Христову было возвращено больше, чем было утрачено им вследствие греха Адама (Рим. 5:20). Но Адам получил то, что дозволяло ему сохранять [себя в добре]. Следовательно, человек не нуждается в благодати для сохранения [себя в добре].
Этому противоречат следующие слова Августина: «Почему молят Бога о сохранении, если оно не даровано Богом? Не притворна ли просьба о том, что, как мы знаем, Он нам не дал и что находится в нашей власти без того, чтобы Он дал?» [251] . Но о сохранении молятся даже те, которые освящены благодатью, о чем свидетельствуют слова [молитвы]: «Да святится имя Твое», о чем, ссылаясь на Киприана, пишет Августин. Следовательно, даже обретший благодать человек нуждается в даваемом Богом сохранении [себя в добре].
251
De Persev. II.
Отвечаю: сохранение можно понимать трояко. Во-первых, как обозначение навыка ума, благодаря которому человек неколебимо удерживается от того, чтобы, уступив какому-либо страданию, сойти со стези добродетели. И в этом смысле, как указывает Философ, сохранение так относится к страданию, как воздержанность – к влечению и удовольствию [252] . Во-вторых, сохранением может называться навык, посредством которого человек преследует цель сохранения [себя] в добре ради [некоторой] цели. И в обоих указанных смыслах сохранение, равно как и воздержанность и другие добродетели, всевается вместе с благодатью. В-третьих, под сохранением можно понимать неизменное [пребывание] в добре вплоть до конца [этой] жизни. И для того, чтобы человек в полной мере обладал таким сохранением, ему необходим не только навык к благодати, но и руководство и сохранение от нападения страстей со стороны Бога, о чем было сказано выше (9). Следовательно, и после оправдания благодатью человеку надлежит молить Господа о вышеупомянутом даре сохранения, благодаря которому он может сохранять себя от зла вплоть до конца своей жизни. В самом деле, [бывает] что много благодати получает тот, кому не дано сохранить себя в благодати.
252
Ethic. VII, 8.
Ответ на возражение 1. В этом возражении речь идет о первом виде сохранения, а во втором возражении – о втором.
Из сказанного очевиден ответ на возражение 2.
Ответ на возражение 3. Как говорит Августин, «в своем изначальном состоянии человек получил дар, посредством которого мог бы сохраниться, но самого сохранения ему дано не было. Ныне же благодатью Христовой многие получают и дар благодати, посредством которого они могут сохраниться, и последующий дар самого сохранения» [253] , и по этой причине дар Христа превышает потерю Адама. Разумеется, в состоянии невинности, когда плоть не противилась духу, человеку с даром благодати было куда легче сохраниться, нежели теперь, поскольку хотя восстановление благодатью Христовой уже началось в уме, оно ещё не завершилось в плоти, как это будет иметь место на небесах, когда человек не будет способен к сохранению, но будет неспособен к греху.
253
De Nat. et Grat. XLIII.
Вопрос 110. О благодати Бога в том, что касается её сущности
Далее мы рассмотрим благодать Бога в том, что касается её сущности, под каковым заглавием наличествует четыре пункта: 1) подразумевает ли благодать наличие чего-то в душе; 2) является ли благодать качеством; 3) отличается ли благодать от всеянной добродетели; 4) о субъекте благодати.
Раздел 1. ПОДРАЗУМЕВАЕТ ЛИ БЛАГОДАТЬ НАЛИЧИЕ ЧЕГО-ТО В ДУШЕ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что благодать не подразумевает наличия чего-либо в душе. В самом деле, о человеке говорят и как об имеющем благодать от Бога, и [как имеющем] благодать от человека, в связи с чем читаем [в Писании], что Господь даровал Иосифу «благодать в очах начальника темницы» [254] (Быт. 39:21). Но когда мы говорим, что один человек благоволит другому, то этим подразумеваем не наличие чего-либо в том, кто получает благоволение, а обретение им чего-то от того, чье благоволение он получает. Следовательно, когда мы говорим, что человек имеет благодать от Бога, то этим подразумеваем не наличие чего-либо в его душе, а просто указываем на божественное приятие.
254
В каноническом переводе: «…благоволение в очах начальника темницы».
Возражение 2. Далее, как душа оживляет тело, точно так же и Бог оживляет душу, по каковой причине [в Писании] сказано: «Он – жизнь твоя» (Вт. 30:20). И как душа непосредственно оживляет тело, так и между Богом и душой не может быть ничего посредствующего. Следовательно, благодать не подразумевает наличия чего-либо сотворенного в душе.
Возражение 3. Далее, глосса на слова [Писания]: «Благодать вам и мир» (Рим. 1:7), говорит: «Благодать, то есть отпущение грехов». Но отпущение греха не подразумевает наличия чего-либо в душе, но – только в не вменяющем греха Боге, согласно сказанному [в Писании]: «Блажен человек, которому Господь не вменит греха» (Пс. 31:2). Следовательно, и благодать не подразумевает наличия чего-либо в душе.
Этому противоречит следующее: свет подразумевает наличие чего-то в освещаемом. Но благодать – это свет души, по каковой причине Августин говорит: «Свет истины по справедливости оставляет уклонившегося от закона, и кто уклонился, тот ослеп» [255] . Следовательно, благодать подразумевает наличие чего-то в душе.
Отвечаю: у нас вошло в обычай понимать благодать трояко. Во-первых, в смысле чьей-либо любви; так, [например] мы подчас говорим, что солдат находится под благодатью, то есть благоволением, царя. Во-вторых, в смысле добровольного дара; так [например] мы подчас говорим: я делаю это вам по благодати. В-третьих, в смысле воздания за «благодатный» дар, как когда мы проявляем «благодарность» за полученную пользу. Из этих трех второе зависит от первого, поскольку один дарит другому «благодатный» дар в силу своего к нему благоволения. А из второго следует третье, поскольку из пользы «благодатного» дара возникает «благодарность».
255
De Nat. et Grat. XXII.
Так вот, что касается двух последних, то ясно, что благодать подразумевает наличие чего-то в том, кто получает благодать: в первом случае – дар полученной благодати, во втором – подтверждение полученного дара. А вот что касается первого, то между благодатью Бога и благодатью человека нам надлежит провести различение. В самом деле, коль скоро все блага сотворенного проистекают из божественной воли, то некоторые из этих благ проистекают из божественной любви, посредством которой Он желает блага сотворенному С другой стороны, человеческая воля подвигается уже наличествующим благом, и потому человеческая любовь не в полной мере обусловливает благо [своего объекта], но предполагает его частичное или [даже] полное наличие. Отсюда понятно, что одновременно с каждой божественной любовью в создании возникает обусловливаемое нею благо, которое, однако, не совечно вечной любви. И согласно этому различию блага различается и любовь Бога к сотворенному Действительно, одна из них, а именно та, которой Он любит «все существующее» (Прем. 11:25), обща всем, и благодаря ней все сущее имеет свое естественное бытие. Другая же любовь – особая, и ею Он возвышает разумную тварь над её естественным состоянием, делая причастной божественному благу. Этой любовью, говорят, Он любит просто, поскольку этой любовью Бог просто желает сущему того вечного блага, которым является Он Сам.