супермаркет

Лицо девушки покрылось красными пятнами, и она, опустив глаза, с трудом выдавила из себя:

– Не надо. Я поняла.

Зазвенел звонок, и все стали рассаживаться по своим местам. Лариса, схватив сумку, выбежала из класса.

Время шло, и все привыкли к тому, что сложилась новая пара. Лариса, казалось, успокоилась и больше детскими выходками не докучала. Новый год Соня встретила в семье Вени, познакомившись, наконец-то, с бабушкой и мамой. Девушка очень волновалась, но, как оказалось, совершенно напрасно: она им определенно понравилась, как и маленькие подарки, которые были куплены после долгих походов по магазинам и консультаций с мамой. Ей же двумя женщинами был подарен чудесный и явно дорогой набор для ухода за руками, а свой подарок Веня почему-то просил не раскрывать и посмотреть дома.

В час ночи, как и было обещано родителям, Соня вернулась домой на такси. Они почему-то не вызвали лифт и стали медленно подниматься на четвертый этаж. На третьем оказалось неожиданно темно, видимо, перегорела лампочка, и Веня на прощание коротко поцеловал ее, а потом сделал то, чего не делал раньше: расстегнув свою, потом Сонину куртку, крепко прижал девушку к себе. Он никогда не был так близко, и это ее волновало, очень волновало.

– Сонечка, - услышала она, - я не знаю, как получилось, но мне с тобой легко и просто, и я не хочу, чтобы это закончилось. Скажи, если какой-нибудь человек постарается убедить тебя, что я не очень хороший человек, ты поверишь и бросишь меня?

– Ты можешь меня обидеть?
– уточнила Соня.

– Нет, никогда.

– Тогда все остальное неважно, я тебя не оставлю.

– Слово?

– Слово!

Они еще немного постояли возле двери квартиры, и он второй раз посмотрел на часы.

– Устал?
– в ее голосе было сочувствие.

– Спать хочу, - согласился он.
– Пойду домой.

Подарок Вени оказался со смыслом, и это было очень приятно. На гладкой черной поверхности подставки лежал светлый слепок женской ладони, а на ней - сердце. Соня задумчиво погладила его пальцами, а потом поцеловала. Подарок после недолгих размышлений был спрятан в письменном столе: не хотелось волновать излишне впечатлительную маму.

Уже лежа в кровати, Соня неожиданно подумала, что сонным и усталым при прощании Веня не выглядел. Скорее всего, решил заглянуть к друзьям, о существовании которых она знала, хотя никогда их не видела. Ну и что, подумала она, засыпая, главное, что он обещал позвонить завтра.

Потом, много лет спустя, она часто вспоминала этот разговор и удивлялась тому, как легко он подводил ее к нужным ему обещаниям и как легко эти обещания она давала. Он всегда был великим манипулятором, а она еще много лет оставалась доброй милой простушкой, верящей каждому сказанному им слову.

После зимних каникул учителя совсем потеряли чувство меры: задавали много и ни на день не давали расслабиться. Как и прежде, Веня редко приглашал девушку куда-нибудь, предпочитая заходить к ней после уроков и проводить вместе за учебниками пару - тройку часов. Где он пропадал вечерами, Соня не знала, но в том, что не сидел дома, почему-то была уверена. Однако это было неважно, потому что он всегда возвращался к ней.

В то время девушку больше волновало другое: он редко целовал ее, так же редко прикасался и не говорил нежных слов. Судя по книгам и фильмам, влюбленные себя вели иначе. Или Веня не влюблен? Но она... Изъяви он желание, она бы бросилась ему на шею и согласилась на все. Такие мысли пугали, но поговорить об этом мамой было стыдно. Оставалось страдать молча.

Как-то весной произошел случай, заставивший ее задуматься. Веня пришел на уроки явно не выспавшимся и злым. Воротник свитера закрывал шею почти до подбородка.

– Была температура, плохо спал, - коротко объяснил он Соне свое состояние.

Она подняла руку, чтобы коснуться его лба, и удивилась последовавшей реакции. Он резко отшатнулся и даже сделал шаг назад.

– Не надо, еще заразишься... Я, наверно, домой раньше уйду.

И, действительно, ушел со второго урока, сдав первым контрольную работу. У двери остановился и махнул, прощаясь, Соне рукой.

– Наверно, Сонька вчера ему шею в припадке большой любви разрисовала, - услышала она шепот за спиной.

– А то без нее некому! Он каждую неделю девок меняет.

Соня замерла. О чем-то подобном она догадывалась давно. Теперь знала. Надо было что-то сделать. Только что? Он ей в любви не клялся, верности не обещал. Вечером несколько раз раздавались звонки, но она запретила родителям поднимать трубку, а еще через день отключила телефон совсем. Его не было в школе три дня. Потом прошли суббота и воскресенье. В понедельник утром Веня дождался ее на школьной лестнице и, схватив за руку, потащил в закуток в конце коридора, где бы можно было спокойно поговорить.

– Соня, что происходит?
– в его серых глазах плескались злость и непонимание.

– Не знаю, - ответила она честно, однако так и не подняла глаз, - но так больше не хочу.

– Не хочешь чего?

– Не хочу, чтобы шептались за моей спиной. Не хочу знать, чем ты занимаешься, когда не со мной.

– Глупая, глупая Соня! С первым я ничего поделать не смогу. Пусть шепчутся. Они просто завидуют тебе. А о втором... так ты ничего и не знаешь. Это все не для тебя, - голос его вновь стал спокойным и уверенным.

– Скажи, чему они могут завидовать? Ты целуешь-то меня не каждый месяц и встречаешься с другими, - с горечью в голосе спросила Соня.

– Завидуют тому, что я сын богатого человека и что очень дорожу тобой. Гораздо больше, чем ты думаешь.

– Тогда почему...
– вырвалось у нее, но она тут же прикусила язык.

Он тихо засмеялся и взял ее за руку.

– Сонечка, с поцелуями мы все уладим, тебе не надо об этом беспокоиться. Только вот скажи, ты действительно хотела меня оставить? Ты ведь обещала...

– Нет, нет, - испугалась Соня, - я даже не думала об этом. Я просто была зла.

Он опять улыбнулся и ласково погладил ее по щеке.

– А о чем же ты думала?

Она сердито насупила брови.

– Ты мне совсем заморочил голову. Я хотела большей ясности.

– Хорошо, будет тебе ясность, обещаю.

Давно уже прозвенел звонок. В коридоре было тихо. Соня уже и забыла, из-за чего началась размолвка, потому что он целовал ее так, как она давно хотела. На второй урок они явились вместе, и Соня не смогла скрыть счастливых глаз. Даже то, что она получила неприятную записку, не расстроило ее. В ней было только одно предложение: "Ну и дура же ты, Сонька!"

В мае случилось два события: день рождения Вени и обострение болезни мамы. Ему исполнялось восемнадцать. Он пошел в школу на год позже, потому что в детстве часто простужался и белел, поэтому сейчас, в выпускном классе, оказался старше всех.

День рождения Веня решил отметить в своей квартире, о существовании которой Соня и не догадывалась. Отец, живший теперь в столице, оставил квартиру и дачу семье. Мама Вени, однако, там жить не захотела и вместе с сыном перебралась к матери, квартира же пока оставалась пустой. Предполагалось, что Соня познакомится с близкими друзьями Вени и иногда будет проводить с ними время.