Суровая Проза, Трилогия(CИ)

– Луиза Никоненко-Сервантес, - с чуть заметным мягким акцентом отрекомендовалась рыженькая черноглазая девчушка.
– Для своих - Лизавета, Лиза.

– Никоненко?
– прозрел Егор.
– Это ты?

– А кто же ещё?
– широко и радостно улыбнулся старинный армейский приятель.
– Алексей Никоненко, армейское прозвище - "Никон", собственной скромной персоной. Прошу, как говорится, любить и жаловать.... Тебя, старина, наверное, слегка смутила и запутала моя пижонская бородёнка? Нечего не поделаешь, дань здешней изменчивой моде, и не более того. Зажиточный кабальеро среднего возраста - без бороды? Нонсенс, однако. Могут не так понять и даже заподозрить...э-э-э, в нездоровых пристрастиях.... Ну, что, братишка, может, обнимемся? Разрешишь, кстати, поцеловать нежную ручку прекрасной киноактрисы? В морду лица, надеюсь, съедаемый жгучей ревностью, не засветишь?

– Не засвечу. Нацеловывай хоть обе...

После завершения процедуры обмена горячими приветствиями, Алексей, смущённо откашлявшись, обратился к дочери:

– Лиза, э-э-э...

– Намечается очередное суперсекретное совещание, - понятливо вздохнула девчонка.
– Ох, уж, эти неугомонные рыцари плаща и кинжала. Всё бы им шептаться по углам, напустив на себя загадочный и таинственный вид.

– Лизавета, мы же с тобой договаривались!

– Всё, молчу-молчу. Более того, покорно и безропотно удаляюсь - старательно собирать весенние полевые цветочки и плести из них традиционные славянские венки...

Девчушка, едва слышно напевая под нос что-то мелодичное, отошла метров на десять-двенадцать в сторону и, действительно, увлечённо занялась полевым аргентинским разнотравьем.

– Та ещё штучка, в мать пошла, хитрюга, - с нежностью глядя вслед дочери, пробормотал Никоненко.
– Заметили, что далеко от нас Луиза удаляться не стала? Думаете потому, что опасается кусачих серых лисиц, которых нынче в пампе развелось видимо-невидимо? Как же, размечтались. Ну-ну.... Эта юная своевольная барышня, такое впечатление, ничего и никого не боится: ни злобных лисиц, ни ядовитых змей, ни одичавших лошадей. Я же вам говорю - мамина копия.... Предполагаю, что Елизавета - просто-напросто - надеется подслушать содержание наших с вами разговоров. Зачем ей это? Да, просто так, из природного фамильного любопытства...

– А где же твоя жена?
– спросил Егор.

– Мара? Она, естественно, занята - по самое горло - секретными делами государственной важности.

– Почему вы называете Марию Сервантес - "Марой"?
– удивилась Александра.
– Как-то...м-м-м, неожиданно.

– Во-первых, милая мадам Леонова, давайте-ка избавимся - в рамках нашего дружеского общения - от дурацкого местоимения "вы". Надеюсь, не против? Что же касается вашего вопроса...

– Твоего.

– Что, простите?

– Прости.

– Ах, да!
– смущённо улыбнулся Лёха.
– Прости.... Что же касается твоего вопроса. Я обожаю - до острых желудочных колик - романы Сан Саныча Бушкова. Особенно - цикл "Сварог". Ну, там ещё крутой десантник Станислав Сварог попадает в Параллельный Мир с "летающими островами" и становится королём многочисленных нездешних земель...

– Мы в курсе, - заверил Егор.
– Читать, слава Богу, умеем.

– Так вот, главную героиню этих неординарных и занимательных романов зовут, как раз, "Марой", и она - до мельчайших деталей - похожа на мою обворожительную и беспокойную супругу.... Поэтому и Мария - как-то незаметно для всех - "преобразовалась" в Мару. Жена шутит, что нечаянно обзавелась дельным армейским прозвищем. Мол: - "Куда же без него? Несолидно даже...".

– И, как? Прижилось прозвище?

– Прижилось, понятное дело, - доставая из внутреннего кармана широкой замшевой куртки плоскую фляжку из нержавейки, радостно хохотнул Никоненко.
– Даже капризные и недоверчивые аргентинские журналюги переняли. Теперь так и пишут в своих поганых "жёлтых" газетёнках, мол: - "Мара, глава знаменитого "Эскадрона смерти", особа смертельно-опасная, но - на удивление - справедливая...". Предлагаю выпить - буквально по паре глотков - за нашу насквозь-случайную встречу. Рекомендую, настоящий ирландский виски. В том смысле, что собственного изготовления, но сварен по старинному ирландскому рецепту, с соблюдением всех технологических нюансов и тонкостей. Лично покупал на аукционе, клятвенно заверили, что данный пергамент - однозначно - относится к далёкому шестнадцатому веку.... Шурочка, вы - первая! Как говорится, всё лучшее - прекрасным и трепетным дамам...

"Очень похоже, что наш старинный дружбан Лёша - по своей глубинной сути - совершенно не изменился", - неодобрительно поморщился строгий и серьёзный внутренний голос.

– "Такой же легкомысленный и доверчивый раздолбай, как и тогда, много-много лет тому назад, на алжиро-ливийской границе...".

Александра, предварительно выдохнув из груди воздух, осторожно приложилась губами к горлышку фляги, слегка поперхнулась и, передавая сосуд мужу, вежливо похвалила:

– Хороший напиток, только рот слегка вяжет. И пахнет - дубовыми листьями. То бишь, использованным банным веником.

– Всё точно, - в очередной раз улыбнулся Никоненко, демонстрируя безупречно-белые зубы.
– Виски - по классической технологии - должен (или же должно?), несколько лет выдерживаться в огромных дубовых бочках, а потом переливаться в стеклянные бутылки. Причём, сразу его пить не рекомендуется. Мол, пусть бутылки ещё некоторое время полежат в тёмном и прохладном подвале, чтобы окончательно исчез специфический "дубовый" привкус...

– Но, ведь, он - не исчез?

– Понятное дело, не спорю.... И как он, собственно, мог исчезнуть, если я только сегодняшним ранним утром наполнил фляжку - прямо из дубовой бочки? Маленькое такое нарушение технологии, практически копеечное.... Как оно тебе, Леон? В смысле, классический ирландский виски аргентинского производства?

– Одобряю. Натуральные "капли датского короля", - возвращая фляжку, ёмко охарактеризовал напиток Егор.
– Слушай, дружище, а как бы нам побыстрее встретиться с Марией Сервантес? Извини, с Марой Никоненко-Сервантес? У нас к ней, понимаешь, имеется одно важное и неотложное дельце, не терпящее отлагательств.

Алексей, спрятав фляжку обратно во внутренний карман своей замшевой куртки, щедро украшенной - во многих-многих местах - длинной тёмно-коричневой бахромой, достал из левого кармана пухлый тёмно-коричневый конверт и объявил:

– Здесь находятся подробнейшие инструкции, а так же всякие географические и топографические карты. Только конверта я вам сразу не отдам..., - многозначительно умолк.

– Типа - изображаешь из себя въедливого, склочного и вредного почтальона Печкина?
– понятливо усмехнулась Александра.
– Мол, предъявите ваши документы? Уши, лапы и облезлый хвост?

– Какого ещё - Печкина? Какой ещё, к нехорошей маме, облезлый хвост с ушами?
– опешил Никоненко.
– Ах, да. Въехал в тему. Извините, товарищи.... Нет, дело совсем не в документах. Я что вам, бесстыжая и махровая канцелярская крыса? Просто мне велено - легендарной руководительницей не менее легендарного "Эскадрона смерти" - предварительно обрисовать вам сложившуюся ситуацию на словах.... Готовы? Тогда, бродяги, слушайте.... В самом начале своего выступления сообщаю, что уже почти семь лет, как я полностью отошёл от всех секретных, тайных и скользких дел. Лизавете тогда исполнилось полгода, Мара рвалась в бой, то есть, на любимую работу. Не оставлять же было дочурку на непонятных нянек и училок? Вот, я и решил - вернуться к гражданской и насквозь обывательской сущности.... Воспитываю - в меру сил своих скромных - Лизу и старательно присматриваю за скотоводческими асьендами Сервантесов. А это, доложу я вам, процесс совсем и непростой, а, наоборот, многогранный, комплексный и многоуровневый. Одних только бычков "на откорм" насчитывается единовременно до семидесяти пяти тысяч голов, не говоря уже о коровах, баранах, овцах, козах и гуанако. Впрочем, я не жалуюсь, дело на редкость интересное, затягивающее и увлекательное.... А Лизавета - на удивление способный, талантливый и сообразительный ребёнок. Запросто болтает на русском, испанском и английском языках. Интересуется славянской культурой, восточными единоборствами, спортивной стрельбой из пистолетов и историей Средневековья. Вот...

– Для чего ты нам всё это рассказываешь?
– спросил Егор.
– Я имею в виду, прямо сейчас? Надеюсь, не ради элементарной вежливости?

– Нет, конечно же. Просто хочу, чтобы вы, друзья, чётко уяснили - меня бесполезно расспрашивать о чём-либо...м-м-м, этаком. Ну, вы понимаете, что я имею в виду.... Алексей Никоненко - на сегодняшний момент - является мирным, скромным и ужасно-занятым аргентинским скотоводом, не участвующим в весёлых игрищах-развлечениях всяких и разных секретных спецслужб.