Суровая Проза, Трилогия(CИ)

– С какой?

– Передать мне что-то на словах. Например, какое-то важное деловое предложение. Или же, наоборот, пошлые угрозы. Подойду, выслушаю, вернусь и расскажу.... А? Так всё и будет. Обещаю. Поверь, уж, опытному человеку.

– Опытный, понимаешь, выискался, - неуверенно проворчала девушка.
– Ладно, иди. Только возвращайся, пожалуйста, побыстрей, пока я не поседела от переживаний...

"Не сомневайся, братец. И не писай в яблочный компот преждевременно", - подбодрил психологически-подкованный внутренний голос.
– "Да, их восемь. И помимо четырёх бейсбольных бит, наверняка, ещё и ножи-выкидухи имеются. Самый, что ни на есть, купчинский вариант.... Что из того? Это же, извини, просто гопники, отягощённые слабым здоровьем - вследствие регулярного употребления крепких алкогольных напитков и самых разных наркотиков. Не говоря уже об обычном курении.... Ты же у нас, наоборот, бесстрашный "грушный" орёл, украшенный целой россыпью красивых боевых орденков. В том числе, и насквозь иностранных.... Что для такого опытного и умелого бойца - "успокоить" с десяток гражданских хамов? Правильно, элементарщина элементарная, образно выражаясь. На уровне подростковой группы детского сада. Из знаменитой серии: - "Хоть - восемь, хоть - восемьдесят. А если же всё сложится в ёлочку сибирскую, то и все восемьсот...". Что такое? Хлипкие сомнения имеют место быть? Мол, обзор с левой стороны ограничен? И координация движений оставляет желать лучшего? Ерунда, не бери, старина, в голову. Пренебреги. У тебя в правом кармане куртки, если подзабыл, лежит метательный "бельгийский нож" последней модели. В обойме которого, заметь, имеется, как раз, восемь лезвий - по числу потенциальных противников. Хорошая такая вещь, удобная: если находится, понятное дело, в умелых руках. А наши-то с тобой ручонки - однозначно - умелые. Так что, шансов - на успешный исход предстоящего разговора - выше любой купчинской крыши.... Говоришь, что и у "бельгийского ножа" существуют-имеются недостатки? Мол, его достаточно короткие лезвия практически никогда не убивают? Даже если попадают подлому неприятелю прямо в наглый глаз? Что есть, то есть. Не спорю. Ничего, вручную-вножную подправим, ежели что...".

Он, сжимая в ладони правой руки "бельгийский нож", остановился метрах в пяти-шести от группы гопников.

– А ты, Яковлев, изменился, - задумчиво помолчав несколько секунд, сообщил Бурый.
– В том плане, что заматерел - по самое не балуйся. Солидно смотришься - с таким-то нехилым шрамом на щеке.

– Сам знаю. По делу говори.

– По делу, так по делу.... Не успел, Серенький, ты объявиться в Купчино, как тут же начались гадкие неприятности. Сперва Зяму, подельника моего верного, с пацанами насмерть порезали. Потом "бесовскую" точку - вместе с продавцом - ликвидировали. Нехорошо это. Подозрительно.... А ещё слушок мутный прошёл, что, мол, ты идёшь работать в "ментовку". Заместителем к Пашке Сомову. Плохо это.

– Что же здесь плохого?
– хмуро усмехнулся Сергей.

– Я, брателло, не знаю - что в этом плохого, - ласково поглаживая ладонью рукоятку бейсбольной биты, по-честному признался Бурый.
– Но уважаемый и авторитетный человек сказал, мол, очень плохо. Значит, так оно всё и есть. Без базара.

– А ещё что он сказал?

– Что не нужен ты, Серенький, в Купчино. Не нужен, и всё тут. Совсем.... Уезжай отсюда. Причём, навсегда.

– Кто же это у нас - такой негостеприимный?
– обиженно прищурился Сергей.

– А тебе-то - какая разница?

– Большая. Если твой человек, действительно, является авторитетным и заслуженным, то это одно. Можно над его предложением и задуматься. Что называется, не в падлу.... А если это какой-нибудь самозванец дешёвые понты колотит и "на слабо" пробивает? А? Тогда что?

– Оттуда человек, - многозначительно махнул рукой на восток Бурый.
– Из-за реки. Живёт вверх по течению от Вантового моста. Он в Купчино нынче будет вместо Беса покойного.... Устраивает?

– Буду думать.

– Думай, земеля со шрамом. Ровно сутки у тебя. Сам не боишься, так об училке своей подумай. А откажешься - не обессудь...

– У-у-у-у-у!
– неожиданно полетел над округой утробный звериный вой.
– У-у-у-у-у-у...

– Что это такое?
– заволновались гопники.
– А? Что это?

– Эт-т-то, мля, оно, - Бурый, выронив из ладони бейсбольную биту, указывал пальцем куда-то за спину Сергея.
– Оно.... А-а-а!

– А-а-а!

– Уходим, мать его...

Гопники, отчаянно толкаясь и матерясь, ударились в бега.

Сергей резко обернулся.

"Со стороны забора детского садика мелькнули два ярко-жёлтых прожектора", - дисциплинированно доложил верный внутренний голос.
– "Мелькнули и погасли.... Или же это были чьи-то круглые глазища? Чёрт подери! Там же Ольга...".

Продравшись сквозь кусты боярышника, он оказался рядом со скамейкой и обеспокоенно забормотал:

– Оля, как ты? Сильно испугалась? А? Не молчи, пожалуйста...

– Знаешь, наверное, не очень, - вымученно улыбнулась девушка.
– Вот, даже твои цветы в ладонях. Должна была - от страха - выронить их. Но не выронила.... Слышишь?

– Шлёп, шлёп, шлёп, - прошлёпали чьи-то удаляющиеся шаги.

– Это он уходит.

– Кто - он?

– осторожно поинтересовался Сергей.

– Один из двух страхолюдных желтоглазых монстров, о которых судачит всё Купчино.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– Сама на себя удивляюсь, - зябко передёрнув узкими плечами, призналась Ольга.
– Понимаешь, сперва за моей спиной раздался ужасный-ужасный вой. Я обернулась, а там - за сеткой забора - стоит кто-то очень большой и тёмный, с огромными жёлтыми глазами. Стоит и, задрав массивную голову, воет.... По идее, я тут же должна была грохнуться в обморок. Правда, ведь? Но почему-то не грохнулась.... Наоборот, тут же появилось (в Душе?), чёткое ощущение, что это существо нам с тобой не опасно. Более того, даже мысль промелькнула в голове, что, мол, оно сюда заявилось специально - как раз для того, чтобы нас защитить от неприятностей.... С чего появилось такое странное ощущение? Не знаю, честное слово. Появилось, и всё тут.... Серёжа, давай уйдём отсюда? Неуютно мне как-то. Даже слегка колотит...

И они ушли: сперва выбрались на Будапештскую улицу, а по ней - на проспект Славы, где было достаточно светло - от многочисленных фонарей и неоновых рекламных вывесок.

– Что от тебя хотели эти гопники?
– спросила Ольга.

Сергей рассказал - что, не упомянув только об одних сутках, отведённых на размышления.

"И это - правильно", - одобрил обстоятельный внутренний голос.
– "Без этих суток всё выглядит достаточно невинно. Мол, некто авторитетный не доволен, что ты, братец, собрался стать заместителем подполковника Сомова. И не более того...".

– Ты, действительно, устраиваешься на работу в полицию?
– обрадовалась девушка.
– Заместителем Павла Андреевича? Это очень хорошо.... Авторитетный человек, живущий на правом берегу Невы недалеко от Вантового моста и торгующий наркотиками? А это, увы, очень плохо. Речь, наверняка, идёт о Бахтало.

– Кто это такой?

– Очень-очень авторитетный цыганский барон. Мне про него Сашенька Сомова рассказывала.... Тут такое дело. Лет десять тому назад Бахтало появился в нашем Купчино и организовал широкомасштабную торговлю наркотиками, привлекая для этих целей цыганских женщин и даже детишек. И ничего с ним милиция не могла поделать. Или же не хотела, регулярно получая за это своё "нехотение" щедрую мзду. А потом освободился Бес и решительно "выжил" цыган из Купчино. То есть, заставил их перебраться на правый берег Невы. И, как утверждает информированная Александра, такой поворот событий многих устроил. Очень многих. Цыгане-то, они бесконтрольные и беспредельные. А Бес с депутатами и чиновниками дружил, то есть, прислушивался к их пожеланиям и - якобы - знал меру.... Теперь Бес мёртв, и Бахтало, естественно, хочет занять его место. Очень тревожная и непростая ситуация. Очень-очень. Надо будет об этом обязательно рассказать Павлу Андреевичу.... Ненавижу я всех этих наркоторговцев. Сволочи жадные и бесстыжие. Даже школьников "подсаживают" на свою "дурь".... Эх, будь я зубастым желтоглазым монстром! Я бы тогда...

– Да-да?
– заинтересовался Сергей.
– Чтобы ты тогда делала?

– Откусывала бы, долго не думая, им головы. Откусывала бы и глотала. Откусывала бы и глотала. Вот.

– Кровожадная ты у меня.

– Только, к сожалению, на словах, - вздохнула Ольга.
– Лишь, так сказать, в теоретическом плане.... Ладно, хватит о грустном. Расскажи-ка мне, друг Яша, о своих приключениях армейских. Где был? Что видел?

Они неторопливо шагали вдоль проспекта Славы, и Сергей увлечённо рассказывал: о Дагестане и Чечне, об Абхазии и Южной Осетии, о Никарагуа, Сирии и Афганистане. Только о Сомали не упомянул ни единого словечка. Во-первых, именно там он получил сильнейшую контузию, благодаря которой и был успешно "списан" в мирную гражданскую жизнь. Во-вторых, что можно интересного рассказать о сплошных зыбучих песках и пархатых двугорбых верблюдах? А, в-третьих, та их миссия в Сомали не отличалась трепетным человеколюбием. Не стоит о таком - лишний раз - вспоминать. Не стоит...

"Какая потрясающая девушка!", - без устали восхищался восторженный внутренний голос.
– "Вот, информированный Интернет утверждает, что, мол, современные люди ко всему окружающему их Миру относятся сугубо потребительски. И интересы, мол, у них соответствующие: деньги, войны, автомобили, шикарные виллы, ювелирные украшения и секс. Ну, и всякие динамичные-динамичные истории, напоминающие простейшие компьютерные игры.... Ольга же про боевые действия, вообще, ничего не спрашивает. Наоборот, живо интересуется природой этих далёких стран, архитектурой, культурой и кулинарией. Нетипичный, честно говоря, случай.... Вот, я и говорю - восхитительная девушка. В том плане, что молодая и безумно-симпатичная женщина. Женщина, конечно.... Как же иначе - по нашим-то Временам?".