Существо

Стефани привезла меня к себе домой, вместе с багажом и стала кормить всем, чем только могла. Как она сказала, мать у нее сейчас в командировке после удачного судебного процесса и мне можно не волноваться по этому поводу.

Стефани давно приехала домой после праздничного веселья и решила поспать, но ее сон прервал мой звонок.

Смотря на еду, которую разогрела Стефани, не мог даже положить в рот ни одного кусочка. Подруга предложила горячий какао, чтобы согреться и я согласился. Хотелось погреть руки…

– Скажи хоть что-нибудь, - жалобно смотрела на меня подруга. Если быть точнее, она смотрела на мои трясущиеся руки. На руки, пальцы которых, еле дотрагивались горячей чашки. Смотря в деревянный стол, не смог повернуть язык от потрясения.

– Почему, ты на улице с вещами, в такое время?
– снова задала она вопрос, попытавшись разговорить своего, внезапно появившегося, молчаливого друга.

– Меня выселили, - только и смог сказать, смотря в чашку.

– Почему?

– Из-за убийства, - стиснул зубы, чтобы воспоминания, которые мучают еще не протрезвевшее сознание, не вызвали слез.

– Ты про то убийство Стакера? – уточнила Стефани.

Я кивнул.

– Но твою непричастность уже доказали в Суде, - недовольным тонном стала высказываться подруга.

– Я знаю. Но Хейзел это не заинтересовало, - как пьяный делал попытки говорить.

– Хейзел?

– Хозяйка квартиры, - пояснил я.

– Почему мне не сказал? Почему не позвонил?
– стала ругаться Стефани от переживаний.

– Я позвонил,

– Да, но пролежав на холоде всю ночь,

– Я только беру и не отдаю ничего взамен, - нервно постукивая пальцами по столу, говорил я будто сам с собой. Возможно, это было так. Но Стефани услышала это.

– У тебя вид такой, будто ты убил человека, - встала она из-за стола и, направившись ко мне, села на корточки. Ее слова снова стали ковырять кровоточащие раны. Слеза непроизвольно рассекла холодную щеку. С этим ничего не мог сделать. Так уж мне было больно. Почувствовав в ладонях, которыми хоронил Лориану, покалывающиеся судороги, сжал их в кулаки.

– Маркус, посмотри на меня, - заботливо повернула она мое лицо, вглядываясь в пустые глаза.

Слезы все катились и катились при малейшем страшном воспоминании.

– Успокойся. Я рядом. Если ты не хочешь рассказывать, не рассказывай, но нужно что-то сделать с царапинами на твоем лице. Хорошо? Сначала сходи в душ. Переночуешь у меня, - вытирала подруга слезы нежным жестом и повела к ванной комнате, как психически больного.

Стефани сняла с моих ребер грязную потную повязку и помогла снять все остальное до нижнего белья. Она возилась со мной, как с ребенком. Так же и я ухаживал за Лорианой, словно за младшей сестрой. Приютил, когда у нее не было дома. Лечил, когда она получала ссадины. Теперь, это все повторяется со мной. Стефани повела меня в ванную. Закрыв дверь, она ушла…

После окончания душа у дверей, с чистыми вещами встречала Стефани.

– Это старые папины вещи. Он давно их не носит, - пояснила она и впустила в свою просторную, уютную комнату.

Когда я оделся в чистое, подруга пришла ко мне с аптечкой и стала искать бинты для того, чтобы замотать грудную клетку и достала мазь. Видимо для царапин. Смыв с себя грязь и оставшуюся кровь на руках, все равно чувствовал себя грязным и отвратным. Сижу в тепле, чистенький, а Лориана там…

Стефани прикатила к кровати компьютерный стул и. набрав немного мази на палец, она стала залечивать ранки. Ее дыхание доходило до моего лица, а шоколадные глаза внимательно вглядывались в царапины.

– Ты красивая, - на мой странный комплимент, она посмотрела с недоумением.

– Правда, красивая,

Стефани стало неловко и улыбнувшись, она продолжила мазать.

– Я ведь был в тебя влюблен, - признался ей.

– На тебя, наверное, так действуют обезболивающее, - посмеялась Стефани, найдя моим откровениям, простое медицинское объяснение.

– Я еще с первого курса был в тебя влюблен, - рассматривал каждый уголок ее круглого личика и вспоминал, что был в постоянном экстазе, при виде этих прекрасных черт.

– Это когда же? – спросила она, аккуратно помазывая царапину над бровью.

– Когда в начале учебы ты заболела и пропустила много пар. Это был первый день, когда ты пришла. На тебе были черные классические штаны и горчичный свитер. Ты напомнила мою маму, - глотая комок боли, говорил то, что чувствовал. Больше не могу держать все в себе.

– Ты попросила у меня номер, чтобы связаться со мной по поводу учебы. Я тогда удивился, что ты подошла именно ко мне,

– Потому что ты выглядел умнее остальных, - объяснила подруга, улыбнувшись.

– Вот только вместо сотового, дал домашний, - посмеялась Стефани, напомнив про этот неловкий момент.

– Мама была приятна удивлена. Не мог отвязаться от ее вопросов,

– На то она и мама, - с необъяснимой теплотой говорила подруга, давая забыть о проблемах.

– Томас постоянно меня доставал, потому что я не мог решиться,

– Томас полный урод, - разозлившись на мгновенье, она сжала свои губы.

– Я хотел признаться тебе, что влюблен еще в библиотеке,

– Это когда мы писали тебе сочинение? – вспомнила она тот день.

– Да,

– Что этому всему помешало, Маркус? – закрыв мазь, подруга встала со стула и пошла к аптечке.

Моя глупость – хотелось ей так ответить, но промолчал. В женской интонации был слышан намек. Намек на то, как себя повел в тот день и с кем она меня видела. С Лорианой, которой теперь уже нет. Которую я уничтожил. Если бы не таблетки, то я сейчас безостановочно рыдал. Стефани столько для меня сделала, а я все это время причинял ей боль. Причинял боль всем…

– Прости, - мертвым тонном прохрипел, не имея сил.

Подруга повернулась и присев рядом со мной на край кровати, устало задала вопрос:

– Что с тобой происходит, Маркус?

– Я хочу домой, - на такой ответ, Стефани потянулась, обласкав меня своими объятиями, чтобы хоть как-то утешить.

– Мне плохо здесь, - признался ей, прижимая подругу к себе.

Стефани слушала, не расслабляла объятий и все понимала…

– Ложись спать. Завтра, я что-нибудь придумаю, - одарила она печальной многообещающей улыбкой и когда я лег, накрыла меня одеялом.