Сущность Альфы

– Здравствуй, Гаара-кун, – светловолосый кивнул головой в знак приветствия и уважения, при этом сохраняя на лице мягкую улыбку, которая более чем ярко свидетельствовала о том, что гостя были рады видеть в этом доме

– Здравствуй, - отстраненно бросил Собаку и, так и не взглянув на собеседника, сразу же перешел к делу. – Я к тебе

– Проходи, - мужчина отступил в сторону и сделал пригласительный жест рукой. – Отца дома нет

– На это я и рассчитывал, - не стал скрывать причин своего послеобеденного визита аловолосый, осторожно переступая порог дома, будто это была какая-то запретная черта, и по-хозяйски минуя прихожую, сразу же направляясь в гостиную – в конце-то концов, этот коттедж он знал, как свои пять пальцев, проведя в нем не одно лето из своего счастливого детства

Гостиная в своей обстановке была почти такой же, какой её помнил Собаку, разве что мебель была новой, да и сама атмосфера казалась тяжелой и мрачной, хотя, возможно, это впечатление было навеяно внутренним настроением самого альфы, да плотными шторами, которые практически полностью закрывали большие окна. Гаара присел на небольшой диванчик с бордовой обивкой и вольно закинул ногу на ногу, все так же продолжая хмуриться и скептическим взглядом рассматривать обстановку комнаты – нет, это место определенно изменилось, в первую очередь тем, что воздух в нем был пропитан запахом повязанного омеги.

– Как твои дела, Гаара-кун? – светловолосый тоже вошел в гостиную и, аккуратно поддерживая маленькой ладонью с тонкими пальцами уже довольно большой живот, который не скрывала даже просторная туника бежевого цвета, присел в кресло точно напротив альфы

– Проблематично, - вновь честно ответил Собаку, демонстративно отворачиваясь, дабы даже вскользь не смотреть на беременного мужчину

– И, очевидно, я как-то могу с этим помочь, - омега не стал упрекать гостя в столь неподобающем поведении, лишь на миг закусив нижнюю губу, но сразу же вновь добродушно улыбнувшись – все-таки, как не крути, а именно на среднего Собаку мужчина никогда не держал зла, понимая, что неприязнь к нему со стороны альфы вполне оправдана

– Помнишь Сая? – Гаара не стал поворачивать голову или же давать светловолосому время, чтобы ответить, поскольку прекрасно знал, что мужчина и его школьного друга помнит, и о сути его чувств к этому омеге знает. – Его собираются отправить в Омежью Келью, - аловолосый не стал углубляться во все тонкости и детали, посчитав, что именно этот факт является ключевым в его разговоре с человеком, которого он даже на ментальном уровне ощущать не желал, полностью закрывшись и выставив несколько ментальных щитов

– Ты хочешь, чтобы я повлиял на Шукаку* (*имя, которое автор, на свое усмотрение, дал Четвертому Кадзекаге), и он задействовал свои связи? – омега сохранял спокойное выражение лица, но, если бы альфа не был закрыт, он бы определенно почувствовал, и как нестабильно всколыхнулось биополе мужчины, и как физически тому дискомфортно, да и вообще, если бы Собаку посмотрел на светловолосого открыто, то наверняка бы заметил и его бледность, и темные круги под глазами, и непринятную для его состояния худобу – похоже, беременность у мужчины проходила тяжело

– Нет, - категорично, резко, с нажимом, ответил Гаара, который, услышав имя отца, едва сдержал свою сущность, которая опасно рыкнула внутри. – Наруто сказал, что над ним можно установить опеку, но это может сделать только замужний омега мужской стати и …

– Я согласен, - даже не дослушав аловолосого, твердо, без толики сомнений, ответил омега

– Я ещё не рассказал обо всех деталях, - настойчиво продолжал Собаку, все так же отворачиваясь от мужчины и сжимая губы в тонкую нитку, дабы не сорваться и не высказаться этому человеку прямо в лицо. – Это опасная авантюра, которая имеет много нюансов

– Хочешь забрать его к себе? – по интонации мужчины сразу же было понятно, что это был риторический вопрос, впрочем, человеку, который с детства знал сидящего перед ним парня, было довольно-таки легко понять суть и сделать правильные выводы. – Если действительно будешь заботиться, то забирай. За отца можешь не переживать – я его уговорю

– Ясямару!
– Гаара таки не выдержал и повернулся, сразу же встречаясь взглядом с пронзительными светло-зелеными глазами омеги, за цвет и родственность которых он более всего ненавидел мужчину, хотя, нет, более всего он ненавидел его за предательство, а глаза были и дополнением к ненависти, и напоминанием о произошедшем восемь лет назад. – Тебе ещё не надоело это притворство?! – вообще-то Собаку не планировал ссориться со своим отчимом, и не только в виду того, что тот был беременным, или потому, что не хотел разъятрять старые раны, но покладистость и понимание со стороны столь ненавистного ему человека просто выбили альфу из колеи. Единственное, на что у аловолосому хватило контроля, так это на то, чтобы сдержать свое биополе и не причинить вред понесшему омеге.

– Нет никакого притворства, Гаара, - мужчина смотрел на аловолосого умиротворенно, с толикой беспокойства и искорками надежды на понимание. – Я люблю и Шукаку, и всех вас, как своих племянников и как пасынков, так что с моей стороны все чувства искренни, а мое желание помочь тебе неподдельно

– Но как личность для отца ты всего лишь пустое место! – не унимался Собаку, которому было и больно, и противно одновременно: больно из-за того, что он не ощущал встречной ненависти, на которую омега имел полное право, а противно потому, что он и сам когда-то видел в Ясямару совсем другого человека, пока тот его не предал, точнее, пока светловолосый не занял место, которое, по мнению альфы, было неприкосновенным. – Неужто твоя любовь стоит того презрения, которое ты на себя навлек?! Почему ты не хочешь понять, что ты – всего лишь замена?! Зачем ты переступаешь себя, если прекрасно знаешь правду?! Как часто?! – Гаара, конечно же, не собирался говорить все это, но механизм был уже запущен, оковы сдержанности сброшены, а гнев вырвался на свободу, обретая форму ядовитых и причиняющих боль слов. – Как часто отец называет тебя в постели именем матери?!

– Ты считаешь, что своим поступком я предал память о Каруре? – омега отвел вмиг погрустневший взгляд и продолжил говорить, уже не смотря на пасынка и до хруста в пальцах сжимая край туники. – Возможно, но ты, Гаара, никогда не задумывался над тем, что любовь имеет свою цену? Будь то ненависть, презрение, сомнения, боль, утрата или же одиночество, но за любовь всегда приходится чем-то платить. Тебе ли этого не знать, - Ясямару вскользь, но довольно-таки выразительно, посмотрел на аловолосого, а после, так же спокойно и выверено, продолжил. – Да, моя цена велика, но я не сожалею об этом, ведь у меня теперь есть то, - мужчина бережно, с любовью, положил руку на свой живот, - что никто и никогда не сможет у меня отнять, даже твой отец

– Просто этот ребёнок ему не нужен, - хладнокровно констатировал очевидный факт Собаку, понимая, что, говоря это, он причиняет ещё больше боли омеге, но и не собираясь сдерживаться, будто надеясь, что его слова что-то изменят

– Зато он нужен мне, - Ясямару улыбнулся, поглаживая живот, и альфа даже сквозь плотные щиты не мог не почувствовать, насколько мужчина действительно любит создание внутри себя. – Я все прекрасно понимаю, но, в то же время, не держу зла ни на Шукаку, ни на тебя. Пусть я и замена, но я должен быть ею, чтобы твой отец вновь не пустился во все тяжкие и имел стимул жить дальше

– Твоя жертвенность бессмысленна, - стоял на своем Собаку, но внутри него все переворачивалось, не переосмысливалось, нет, ведь он никогда не простит дядю за то, что тот занял место своей сестры и его матери в одночасье, восемь лет назад став мужем Собаку но Шукаку, но в какой-то мере он понимал омегу, который сделал все, чтобы быть с тем, кого любил, даже зная, что ответных чувств к нему не испытывают, но он боролся и был верен своим чувствам, в отличие от аловолосого, который свои предал, спасаясь от них позорным бегством за границу