Сущность зла

Подъем.

Кто-то высокий и широкоплечий смотрел на него из глубины какого-то тумана: как будто он увидел смутные очертания гостя, стоявшего за стеклянной стеной. Великан благодарил его, а остальные сгрудились вокруг безжизненного тела. Знакомый голос снова произнес:

«Да, сэр, славно мы продырявили этого мерзавца».

Проснись же!

Герцог вскочил, наконец, и оглядел комнату, в которой находился. Тонкая подстилка толщиной в несколько миллиметров предохраняла его от каменного пола, который выстудил тело до костей. Обстановка была предельно спартанской, если можно так выразиться, и до боли знакомой. Он сразу вспомнил все, что случилось. Что ж, закономерный исход. И что дальше? Тюрьма.

–  Ты прав, – произнес тот же голос. Затем раздался смех. – Хочешь сигарку? У тебя проблемы, парень. Большие проблемы.

–  Пошел вон, – ответил Герцог, намеренно отворачиваясь.

Смех стал еще громче и навязчивей.

–  Теперь ничего не поделаешь. Придется с этим жить.

–  Это ты убил его.

–  Да ну? Я что-то даже не помню, о чем ты говоришь, – издевался голос. – Ладно скромничать. На твоем месте я давно бы свыкся с мыслью об этом. Хватит ломаться, как девочка. Можно подумать, ты ни разу в жизни не убивал и не крал. Как бы ты тогда занимался бизнесом?

–  Я ничего не помню. Это все твоих рук дело.

–  Ну да, конечно. Объяснишь это тюремному психиатру. Только на твоем месте я бы гордился тем, что замочил подлеца и спас жизнь двум близким людям.

–  «На моем месте»! Ты и так все время оказываешься на моем месте, в самый неудачный момент. У меня жизнь кувырком из-за тебя.

–  Так она давно у тебя кувырком. Ты же неудачник.

–  Оставь меня в покое.

–  Не могу. Сначала я должен тебе показать кое-что.

–  Я не хочу видеть этого, Эрик. Я уже достаточно насмотрелся.

–  В самом деле, ты так в этом уверен?

Герцог оглянулся на голос, но увидел перед собой лишь голые стены камеры.

–  Я уверен. Ты, конечно, был героем и совершил немало подвигов, но по жизни ты был несчастным человеком. Так что еще неизвестно, кого из нас можно назвать неудачником.

–  Ну, ты не настолько хорошо меня знаешь.

–  Зато по твоим поступкам можно судить о многом. Ты никому не принес счастья в жизни, Эрик. Даже своим женщинам.

Камера с отбитой штукатуркой, лужи на каменном полу, трещины в потолке и одна-единственная лампочка в самом центре. Вдруг он почувствовал чужое дыхание, совсем рядом. Повернув олову, он увидел женские глаза и лицо, обрамленное челкой. Короткая стрижка выдавала в ней военнослужащую военно-космических войск. Она положила ладонь ему на грудь. Другая комната, другая кровать.

Внезапно воспоминания вспыхнули, как фосфор:

–  Ты не Лей Бранд, – сказал он женщине.

Он безошибочно опознал: она не блондинка. По корням волос можно было определить, что они крашеные.

Женщина потянула на себя простыни, прикрывая грудь. Она усмехнулась:

–  Беринговы Врата на расстоянии пятнадцати световых месяцев отсюда. Эрик приезжает раз в год. – Она отбросила челку со лба. – Это он придумал: сделать проститутку копией своей фронтовой подруги. Я бы хотела, чтобы он любил меня такой, как я есть, потому что, кажется, я могла бы помочь ему.

–  Мне пора, – сказал Герцог.

–  Куда так торопишься? Боишься, что нагрянет Эрик?

–  У меня смутное предчувствие.

Женщина сложила руки на груди, освобождая объятья.

–  Знаю, – сказала она. – Подожди здесь. Скоро появится Томас Фортунадо, и, если захочешь, я покажу тебе то, что я показывала Эрику, и то, о чем не знает Лей.

Герцог повернулся к ней спиной и уставился в разорванные взлохмаченные обои на стене.

–  В чем дело, дорогуша? – спросила она.

–  Не называй меня так, слышишь?

Она обняла его плечи и поцеловала в спину.

–  Как скажешь.

Герцог зажмурился, пытаясь сопротивляться охватившему его чувству. Когда он открыл глаза, то опять оказался в камере.

–  И что ты этим пытался доказать? Мне не нужны откровения какой-то шлюхи...

–  Она не шлюха! – резануло в ушах. – Я никогда не платил ей.

–  Слушай, ступай вон из моей жизни. Дай поспать спокойно. Мне больше неинтересны твои воспоминания.

Но голос был настойчив. Он нашептывал:

–  И ты не хочешь узнать, что случилось с беднягой Фортунадо, который не знал себе равных в бою, который сбил столько истребителей, что ими можно вымостить целую планету? Неужели ты не хочешь увидеть последний час человека, презиравшего смерть и так часто смотревшего ей в лицо, что она уже по привычке отворачивалась, как вдруг...

–  Ну, что еще?

–  Вдруг однажды она его не узнала. И это был несчастливый день для Счастливчика Фортунадо.

–  Все. Спокойной ночи. – Герцог закрыл глаза и пристроился на подстилке.

–  Жаль, – вздохнул голос. – Тебе бы стоило посмотреть на него в ту последнюю ночь. Ведь кто знает, что ожидает тебя самого. Он один из немногих курсантов, оставшихся от той группы на Нарофельде. Когда объявили о прекращении огня, он, как и я, вернулся к мирной жизни после Альянса.

Старина Томас, он так радовался тогда... Вышибая дверь ногой, он зашел в комнату Рей, чтобы рассказать мне новости. В каждой руке по бутылке, в обнимку с красоткой. На усах коричневая пивная пена...

–  Все. Конец, Эрик, – сказал он. – Объявлено официальное прекращение огня. Мы остановили этих вонючих инопланетян.

Герцог проснулся и сел – что-то внезапно кольнуло в области живота. Странное чувство. Казалось, его заставляют делать то, что он не собирался делать.

–  Мы вытеснили инопланетян. Почему бы вам с Рей не присоединиться к нам с Мадлен для небольшой совместной оргии по случаю такого роскошного праздника?

Он махнул рукой боевому товарищу:

–  Убирайся отсюда, старый пьянчуга.

–  Я пьян? – удивился Фортунадо. – Ты еще не видел, каким я бываю пьяным – но сегодня увидишь обязательно. Я хочу запомнить этот вечер навсегда.

И он удалился по гостиничному коридору в обнимку с Мадлен, распевая походную песню.

Конечно, когда-то все должно было этим кончиться. Беринговы Врата стали последним аккордом – дальше было идти просто некуда. Дальше мог быть только тотальный геноцид одной мыслящей расы – или другой. Это уж кому повезет. Человечество заплатило страшной ценой за войну с этими бесформенными тварями – арколианцами.

И вот девять месяцев спустя, случилось нечто странное. Одинокий транспортный корабль арколианцев, болтавшийся вдоль границ в районе системы Дарнисса, был окружен стаей легких крейсеров. Транспорт сдался без единого выстрела и безропотно позволил высадиться абордажной команде. Тогда они впервые столкнулись наяву с арколианцем: эта встреча оправдала все дурные предчувствия. Такого и в страшном сне не приснится. Существо стояло на вертикальной оси, имело две руки с двумя разнонаправленными пальцами на каждой и маленькую головку, непонятно как крепившуюся на груди, отчего существо казалось слегка горбатым. Под самой головой в центре грудины располагался коммуникативный орган – такой же, как и у остальных четырех видов арколианцев, с которыми они сражались. А через некоторое время они столкнулись с арколианцами Е-формы.