Сущность зла

–  Ты знаешь, что делать?

–  Еще как, – он смотрел, как машина въезжает на дорогу и считал. Досчитав до трех, он загнул один палец, потом снова досчитал до трех и загнул второй. Когда он сделал это в третий раз, «самое время», по мнению Винтерса, очевидно, пришло. Он рванулся вперед, утопив педаль газа. Мэя бросило между передними сиденьями. Гудки сигналов дружно взревели – и раздался визг тормозов и покрышек – а за ним скрежет металла. Автомобиль мотнуло по странной траектории – так что Мэй, в конечном счете, оказался где-то на дне кузова.

–  Представляю, что скажут в бюро аренды, где мы взяли эту колымагу напрокат, – пробормотал он, поднимаясь.

–  А как его остановишь? – пожал плечами Вонн, понемногу распутываясь из ремней безопасности.

Винтерс опустил стекло со своей стороны, и в машину хлынул поток ругательств с улицы.

–  Он выходит из машины, мистер Мэй. Только вид у него какой-то неприветливый.

–  Еще бы, – сказал Мэй, распахивая задние двери. – А сейчас он еще меньше обрадуется.

Капитан выпрыгнул из кузова и стал обходить место аварии столкнувшиеся фургон и красный автомобиль спортивной марки. Частицы красной краски оставили на боку фургона стойкую отметину – точно кровавый порез.

–  Да, все улики против нас, – сказал Мэй, погладив шрам на боку машины.

В это время Баррис отчаянно сквернословил у окна водителя, обвиняя Винтерса во всех смертных грехах и нарушениях правил дорожного движения. Великан-наемник только учтиво улыбался в ответ и качал головой, пока Мэй не подоспел ему на помощь.

–  Простите, – сказал он за спиной Барриса. – Можно вас на пару слов?

–  Всему свое время, офицер, – огрызнулся Баррис, решивший, что к нему подошел инспектор. И тут он обернулся со словами: – Этот микроцефал отказывается подчиниться закону и выйти из маши... – Так это вы! – были его следующие слова. – Ну, теперь вы мне за все ответите! Теперь вы точно не получите от меня и ломаного кредита. И скоро вы будете сидеть в тюрьме, мой дорогой, как только сюда прибудет полиция.

–  Ну, мы не станем так долго задерживаться.

–  Что ж, меня это вполне устраивает, все равно за ремонт машины вы мне заплатите, капитан. – С этими словами Баррис собрался было покинуть поле боя, но не тут-то было. Мэй схватил его за рукав.

–  У меня для вас новости, – сказал капитан. – Помните моего напарника, Герцога? У него проблемы с законом – и по вашей, между прочим, вине. То есть, я хочу сказать, здесь замешана продукция вашей фирмы, которую вы поставляете на рынок.

Баррис бесцеремонно вырвал руку и отряхнул рукав плаща.

–  Меня это не удивляет. Скоро вы будете сидеть в одной камере вместе со своим другом.

–  Он не виноват, Баррис. Виноваты ваши дистилляции. Так что теперь у вас остается на выбор: либо остаться и отрицать их существование, либо признать, что ваш продукт эффективен. В первом случае я охотно соглашусь с вами, что все это не более чем выдумка или легенда, хотя оба мы будем знать правду, не так ли? И очень скоро множество других людей также узнают эту правду.

–  Не пытайтесь меня запугать, – сказал Баррис, направляясь к своему автомобилю. – У вас это все равно не получится.

–  Эрик Диксон, – сказал капитан. – Вам что-нибудь говорит это имя? Наверняка говорит. Это один из добровольцев, с которым фирма подписала контракт на дистилляцию.

–  А-а, герой космоса? Не знаю, зачем с ним заключали контракт. Ничего славного, кроме имени. Все остальное он давно пропил. Видимо, сделано это было скорее в целях рекламы. Какие у него могли быть знания, и кто бы их купил?

Мэй усмехнулся:

–  Значит, мы оба знаем, о чем идет речь: предмет разговора понятен нам обоим. Вы без труда можете убедиться, что этого фиала не существует в доставленной нами партии, и можете проверить правдивость моих слов. – С этими словами он подошел к Баррису поближе: – Это мой деловой партнер, Герцог. И он проглотил вашего Эрика Диксона. Он вылакал целую бутылку вашего продукта.

Баррис покрутил головой:

–  Таким способом содержимое могло не усвоиться... Желудочный сок, кислота...

–  Это были инъекции, – сказал Мэй. – И теперь ему пришлось пройти через все: кошмары, чужие воспоминания, картинки из прошлого. Он даже может управлять кораблем, как заправский пилот. Все прекрасно. Только одна загвоздка: он научился убивать. У него, можно сказать, появился вкус к этому делу. Вот почему в настоящее время он находится в камере.

Мэй распахнул перед Баррисом дверцу, и пока тот влезал внутрь, заглядывал ему в глаза:

–  Может, вы слышали о вооруженном инциденте в «Черной Орхидее», пару дней назад? Это Герцог, он укокошил одного парня, может быть, старого знакомого Эрика Диксона.

Баррис потянул на себя дверь, пытаясь захлопнуть, но Мэй держал ее крепко.

–  Вы что, не слышите? Вы не понимаете, о чем я вам говорю? Ваши дистилляции действуют. Конечно, налицо непредвиденный побочный эффект, но вам есть чем гордиться.

–  Вы все равно не получите денег, капитан, какую бы замечательную историю ни сочинили. Я вообще предпочитаю не иметь дел с людьми подобного рода.

–  Какого рода?

–  С неудачниками.

Мэй заскрипел зубами, но тут же напомнил себе, что он спасает Герцога, а в машине ждут двое вооруженных головорезов, которым только дай сигнал – и красный новенький автомобиль изрешетят пулями. Мигом представив себе такую картину, он стряхнул наваждение.

–  Я же не прошу у вас денег, Баррис. Все, что я прошу – это спасти моего друга. Вы единственный, кто может сделать это. Все, что вы должны сделать, – это объяснить прокуратуре, что Герцог не отвечает за свои поступки, поскольку находится под влиянием другого лица.

–  Я все понял, – Баррис покачал головой. – Как только я признаюсь в этом властям, вы сможете выкачивать из меня деньги, которые назначены в качестве гонорара. Я не клюну на этот крючок, не надейтесь, капитан.

–  Вы даже не представляете, какие перспективы вам открываются. Вы сможете изучить процесс усвоения дистилляций в полевых условиях, в условиях реальной жизни, а не в лабораторных. И, может быть, найдете способ, как повернуть этот процесс вспять, чтобы помочь моему другу.

Баррис рассмеялся:

–  Капитан, даже если все то, что вы тут говорите, – правда, процесс все равно необратим. Для удаления воспоминаний необходимо хирургическое вмешательство в отделы мозга, которые еще не изучены.

Впрочем, я благодарен вам за развлечение. Во всей истории фирмы это была самая забавная попытка вымогательства денег за товар. Не огорчайтесь у других, и даже поумнее вас, ничего из этого не получалось. – Он белозубо улыбнулся капитану: – Забудьте об этом, мистер Неудачник. Деньги давно ушли в производство, общая стоимость которого перевалила второй биллион. Что такое одна жизнь в сравнении с такой суммой? Пустяк!