Сущность
Шрифт:
Джерри слегка кашлянул и взял журнал. Он не хотел думать о Карлотте в постели. Такого рода мысли сводили его с ума в одиноких отелях последние восемь недель. Без нее Джерри чувствовал себя лишенным самой жизни.
Однажды Карлотта привела его к себе домой. Они спали на этой безумной европейской кровати, завещанной каким-то неизвестным жильцом из прошлого. Когда взошло солнце и послышались голоса детей, он внезапно почувствовал, что это его дом, его жена, его дети. От этой фантазии у него почти кружилась голова.
Карлотта тоже это почувствовала. Спустя шесть месяцев они оба это поняли.
Напряжение продолжало расти. Брак – совершенно другое дело. Особенно учитывая Билли. Два ангела и Билли. Джерри откинулся назад, стараясь не думать о Билли. Коренастый юноша, такой сильный, такой до невозможности упрямый. В течение четырех месяцев, с тех пор как он впервые остался на ночь, Билли преследовал его, высмеивал, подзадоривал.
Джерри хотел переехать куда-нибудь еще, снять квартиру, может, даже номер в хорошем отеле. Но просыпаться рядом с Карлоттой – солнечный свет над ее мягким плечом, хихиканье девочек в соседней спальне, пение птиц за окном – вот что наполняло его изнутри покоем, о существовании которого он и не подозревал. Все, чего хотел Джерри, о чем когда-либо тайно мечтал, было здесь. Он станет хорошим отцом, отличным мужем, будет делать все, что она захочет, – но с ней Билли.
Парень врывался к ним, если они поздно ложились спать, поднимал много шума, отпускал саркастические замечания за завтраком, даже девочки начали смущаться. Билли комментировал каждое движение Джерри. Наконец он указал пальцем на Билли через стол.
– Держи рот на замке, молодой человек, – сказал Джерри. – Я ничем не заслужил такого отношения, и ты сам это понимаешь.
Билли, взволнованный, посмотрел на свою мать. Впервые в жизни она не оказала ему поддержки. Затем отвела взгляд. Его глаза увлажнились, и он резко встал, опрокинув миску.
– Тыкай пальцем на себя, придурок!
Затем, чувствуя себя глупым, маленьким и неспособным вынести сдерживаемый гнев Карлотты, Билли выбежал из дома.
– Прости, дорогой, он просто…
– Я знаю, – в сотый раз ответил Джерри. – Он просто ребенок.
Однажды ночью Джерри вышел из ванной, плотнее закутываясь в халат. В коридоре стоял Билли, преграждая путь к двери спальни своей матери.
– Хватает же тебе наглости сюда приходить. Как будто это твой дом.
– Меня пригласила твоя мама.
– Ты ее заставил.
– Это была ее идея, парень.
– Не называй меня так.
– Билли.
– Но ты не спрашивал нас. Ты не спрашивал нас, хотим ли мы тебя видеть!
– Потому что решать не вам.
– Это наш дом, и тебе тут не рады.
– Ладно, – сказал Джерри. – Мне жаль, что ты так думаешь. А теперь отойди, и я пойду туда, где мне рады.
– Ты и ей не нужен.
Из-за двери послышался заспанный голос Карлотты.
– Что такое, Джерри? В чем дело?
– Ни в чем, дорогая. Я…
– Она тебе не «дорогая»! – внезапно сказал Билли, толкая Джерри к стене.
Джерри почувствовал себя униженным, потерял равновесие и прислонился к
стене. Его лицо вспыхнуло.– Ах ты маленький гаденыш!
Джерри внезапно наклонился вперед, схватил Билли за ворот рубашки и ударил по щеке. Пощечина разнеслась по всему дому. Карлотта закричала. Джерри обернулся. К его ужасу, она все видела. Застыла у открытой двери в ночной рубашке.
– Сволочь! – закричал Билли. – Сукин сын!
Билли набросился на Джерри, колотя его так, как дерется мальчишка – размахивая кулаками вслепую. Джерри, смущенный тем, что потерял самообладание, закрыл лицо и позволил Билли ударить себя. Карлотта тщетно пыталась оттащить Билли.
– Билли! – кричала она. – Черт возьми! Билли!
Наконец, рыдая, Билли оторвался от них, посмотрел на пару и закричал:
– Вы оба! Идите к черту! Мне все равно!
Он выбежал из коридора, спотыкаясь о стулья в гостиной. Затем хлопнул дверью.
– Боже, дорогая, – начал Джерри, – мне жаль! Так жаль! Не знаю, что произошло! Я сорвался…
– Ничего, Джерри. Все хорошо…
– Я бы себе руку отрезал!
– Не волнуйся, все хорошо.
В ту ночь Джерри и Карлотта спали на большой кровати. Джерри снились тревожные и жестокие сны. Карлотта пыталась успокоить его. Но оба знали, что давление растет и настал момент принять решение.
И теперь, наконец-то, решение было принято. Все было довольно просто. Жизнь без Карлотты будет смертью души, перерождением в получеловека, в пустую оболочку.
Пилот включил табличку «Не курить».
– Пожалуйста, пристегните ремни безопасности, – сказала стюардесса.
Джерри опустил взгляд на Лос-Анджелес, который все приближался и приближался: бесконечные прямые дороги; миллионы домов с плоскими крышами, раскинувшиеся подобно огромному и безразличному лоскутному одеялу; дома богачей на холмах; серые, прямые и унылые барриос в центре; и океан как голубое небо, с крошечными человечками, стоящими на страже на песчаной опушке…
…и Карлотта. Его Карлотта. А вскоре его жена.
18
У доктора Кули было дурное предчувствие, когда она стучала в дверь. Ее нервировал вид машин, припаркованных на Кентнер-стрит. Это напомнило ей о бывших собраниях, так называемых конференциях, куда съезжались самые разные люди со всей округи, чтобы стать свидетелями или исследователями. Доктор Кули встречалась с десятками эксцентриков, с доверчивыми, испуганными и наивными. Стало ясно, что проект нуждается в научном контроле, если Крафт и Механ всерьез рассматривают экзотические, книжные направления парапсихологии. Кули вдруг поняла, что остановит проект, если потребуется.
Билли открыл дверь и удивленно застыл на пороге.
– Здравствуй, – дружелюбно поздоровалась женщина. – Меня зовут доктор Кули. Из университета…
– Кто это? – спросила Карлотта.
– Какая-то женщина, – ответил Билли.
Карлотта подошла к двери. Она была намного моложе, чем предполагала доктор Кули, а также намного красивее – миниатюрная брюнетка. Карлотта благодарно улыбнулась и протянула руку.
– Доктор Кули, – поздоровалась она. – Проходите.
– Спасибо, – отозвалась доктор Кули, заходя в дом.