Сущность

В темной кабинке высоко наверху доктор Кули и ее команда наблюдали за происходящим с помощью сложной системы.

Оборудование для наблюдения было максимально автоматизировано для непрерывной записи. Датчики регистрировали наличие электрических, магнитных и электростатических полей как переменного, так и постоянного тока по всему помещению. Также там установили более тонкие ионизационные мониторы, нежели те, что использовались на Кентнер-стрит. Электронные датчики регистрировали изменения показателей сопротивления атмосферы прохождению электрической энергии и анализировали изменения в различных диапазонах частот.

Доктор Балчински, в соответствии со своими прямыми полномочиями, крайне изумленно и растерянно наблюдал за этим процессом.

– За последние несколько месяцев, – объяснил Крафт, – мы внимательно наблюдали за миссис Моран, ее детьми и домом. И теперь, когда мы воспроизвели ее жилище до мельчайших деталей, то надеемся с помощью миссис Моран раскрыть этот феномен.

– Но что именно она должна делать? – подозрительно спросил доктор Балчински.

– Просто жить здесь, – ответил Крафт.

– В смысле спать? И все такое?

– Да.

Лицо доктора Балчински помрачнело.

– Значит, мне тоже нужно оставаться на ночь.

Крафт улыбнулся.

– Надеюсь, вы пронаблюдаете за каждой ночью. Вообще-то, мы попросим вас написать отчет, подтверждающий ее психическое здоровье. Для окончательного заключения.

Доктор Балчински вздохнул, словно соглашаясь.

– Вряд ли вы кому-то что-то докажете, – пробормотал он, глядя на мониторы.

– Почему?

– Это… так… Уж простите, но так по-детски.

Улыбка Крафта не дрогнула, но его глаза будто стали темнее, и его выражение вдруг показалось доктору Балчински угрожающим.

– По-детски будет не верить в доказанное, доктор Балчински.

Доктор неоднозначно улыбнулся. В его глазах будто виднелась борьба надежды и профессионализма.

– Она ведь знает, что за ней наблюдают? – спросил он.

– Конечно. Мы все рассказали. Но комнаты ей знакомы, так что это быстро забудется. Именно это нам и нужно.

– Но все эти камеры… Она понимает, что находится под постоянной слежкой, – заметил Балчински, – такое любого выведет из себя. В таком случае у нее точно разовьется вполне логичная паранойя.

– Но она не видит камер, – заметил Крафт. – Идемте, я вам покажу.

Молодые люди поднялись в темноте по крутой металлической лестнице. Доктор Балчински оказался на парапете, в двадцати футах над Карлоттой, которая сидела в кресле и читала.

– Видите? – прошептал Крафт. – Она нас совсем не видит.

Доктор Балчински энергично помахал руками. Карлотта не подняла взгляд. Было как-то жутко вот так наблюдать за другим человеком.

Стоя перед рядом камер, Крафт с улыбкой смотрел на доктора Балчински.

– Это, – сказал Крафт, – тепловизионная видеосистема. Работает за счет инфракрасного излучения. Оно показывает температурные градиенты и распределение тепла любого объекта в помещении.

Крафт поправил несколько рычагов. На экране появился зеленый прямоугольник.

– Что это? – подозрительно спросил доктор Балчински.

– Это холодильник. Он холодный, поэтому выделяет относительно мало тепла. Отсюда и зеленый цвет.

– А что за оранжевое свечение снизу?

– Там двигатель. Он теплее холодильника, поэтому и цвет другой.

Доктор Балчински снова посмотрел вниз. Карлотта жевала яблоко. Она выглядела совершенно невозмутимой и даже не подозревала, что в двадцати футах над ее головой стоят двое мужчин и обсуждают ее. Крафт направил камеру на Карлотту. На экране вспыхнули разноцветные блики, охватывающие весь спектр, – призрачное, расплывчатое изображение, испускающее в темноте собственный свет.

– Видите синий объект? – спросил Крафт. – Это яблоко.

– Господи, – поразился доктор. – Можно даже увидеть, как она его глотает!

Он зачарованно наблюдал, как голубой объект скользнул в светящуюся массу, отдаленно напоминающую человека. Объект медленно уменьшался и начал светлеть, пока не слился с изображением.

– Удивительно, правда? – радовался Крафт. – Я покажу вам другие две камеры.

Пройдя дальше и пригибая головы под несколькими опорными балками, Крафт и доктор Балчински дошли до помещения, в котором была установлена вторая батарея камер.

– Это передача цвета при слабом освещении, – сказал Крафт. – Почти как обычная качественная телевизионная система, за исключением электронного усиления света. С ней можно фотографировать практически в полной темноте.

– Наверное, это очень дорого, – размышлял доктор Балчински.

– Семьдесят пять тысяч долларов.

Довольный Крафт указал на другой блок управления, из которого торчал удивительно маленький объектив камеры.

– Это обычная цветная камера, – объяснил Крафт, – разница лишь в том, что она полностью автоматизирована. С таким оборудованием под конец эксперимента у нас будут километры пленки.

Крафт дружелюбно улыбнулся. Почему-то эта улыбка встревожила доктора Балчински. Ему казалось, что его обдурили. Он уже позволил им выйти далеко за рамки первоначального плана. Но это было до осознания количества вложенных денег. В их плане не было ничего по-настоящему опасного. Тем не менее доктор Балчински чувствовал, что им манипулировали.

– Учтите, я буду очень внимательно за вами следить, – предупредил он. – И положу эксперименту конец, если понадобится.

– Вряд ли вам придется за это переживать, – мягко заверил Крафт.

Доктор Балчински опустил глаза. Карлотта растянулась в кресле, чтобы вздремнуть. На ней была твидовая юбка и мягкая белая блузка. Доктор не мог не заметить, что женщина выглядела притягательной, но каким-то странным образом. Все ее тело, казалось, приглашало беду, как уязвимо она лежала, измученная и беспомощная. Доктор Балчински внезапно понял, что она стала своего рода приманкой для этого существа – но поскольку он не верил в его существование, то едва ли мог протестовать. Иначе выставил бы себя полным идиотом на факультете психиатрии.

– Что-то не так? – спросил Крафт.

– Нет. Все хорошо. Просто хотелось бы уже со всем покончить.

В ту ночь Карлотта разделась в своей «спальне» и юркнула под простыни. Мягкий свет лампы окутывал ее кожу молочным сиянием. Стояла мертвая тишина. Доктор Балчински оставил на подносе успокоительное и белую чашку с водой. Ей это было не нужно. Не успела она моргнуть, как наступило утро, светило искусственное солнце, щебетали записанные птицы, а доктор Кули вежливо постучала в дверь.