Суть доказательств

— Спарачино знал, что я прилетаю в Нью-Йорк? — Этот вопрос мучил меня несколько недель.

— Да, знал. Я все подстроил, чтобы вытащить побольше информации и склонить тебя к разговору с ним. Он понимал, что ты никогда не согласишься встретиться. Поэтому я согласился выманить тебя и доставить к нему.

— Господи…

— Думал, что все под контролем. Думал, что он не следит за мной. И только в ресторане понял, что все пошло к чертям.

— Почему?

— Потому что Спарачино посадил мне на хвост сынка сенатора Партина. Я давно знал, что этот парень у него на подхвате. Жизнь в Нью-Йорке недешевая, а роли дают не всегда, даже в рекламных роликах. Наверное, Спарачино заподозрил меня в двойной игре.

— Но зачем посылать Партина? Разве он не понимал, что ты его узнаешь?

— Спарачино не догадывался, что мне известно о роли сынка сенатора. Увидев парня в ресторане, я сразу понял: его задача состоит в том, чтобы удостовериться, что ты прилетела, что ты со мной, и известить об этом Спарачино. Этот проходимец любит загребать жар чужими руками. Как в случае с Джебом Прайсом, которого он отправил почистить твой офис.

— Хочешь сказать, что Джеб Прайс — еще один бедный, нуждающийся актер?

— Нет. Мы арестовали его в Нью-Джерси на прошлой неделе. Больше он уже никого не побеспокоит.

— Насчет Дайснера ты, надо полагать, тоже соврал.

— Он есть в моей легенде, но реально я с ним не знаком.

— Твой визит в Ричмонд тоже был частью игры? — сдерживая слезы, спросила я.

Марк подлил вина.

— Вообще-то я прилетел тогда из Нью-Йорка по поручению Спарачино. Добыть информацию по убийству Берилл.

Мы помолчали. Сердце уже не колотилось, слезы отступили.

— Он как-то причастен к ее убийству?

— Я поначалу так и думал. Предполагал, что Спарачино мог зайти слишком далеко, заиграться с Харпером и тот сорвался и убил Берилл. Но потом погиб сам Харпер, а каких-либо улик Спарачино найти не удалось. Думаю, он просто параноик и хотел, чтобы я выяснил все, что мог, о смерти Берилл.

— Может быть, его беспокоило, что полиция найдет в кабинете Берилл какие-то документы, подтверждающие факты махинации с ее гонорарами?

— Может быть. Что я точно знаю, так это то, что ему очень нужна рукопись. Насчет остального — не уверен.

— А его обвинения, заявления в суд, война с прокурором штата?

— Шум в прессе ему только на руку — дополнительная реклама. Этриджа он ненавидит и будет рад его унижению, а еще больше отставке.

— Здесь уже побывал Скотт Партин. Не так давно. Задавал вопросы о Берилл Мэдисон.

— Интересно, — только и сказал Марк, с аппетитом уминая стейк.

— Ты давно связан со Спарачино?

— Более двух лет.

— Господи…

— Готовились очень долго и тщательно. Бюро разработало подходящую легенду. Меня познакомили со Спарачино под именем Пола Баркера, юриста, охотника до быстрых денег. Все устроили так, чтобы он клюнул. Разумеется, Спарачино навел справки, а когда кое-какие детали не сошлись, вызвал меня на откровенный разговор. Потребовал объяснений. Я признался, что живу под чужой фамилией, что участвую в федеральной программе защиты свидетелей. Короче говоря, он поверил, что в прошлой жизни я имел отношение к нелегальному бизнесу в Таллахасси, был арестован, но дал важные показания, за что получил амнистию и шанс начать вторую жизнь.

— Ты действительно имел отношение к нелегальному бизнесу?

— Нет.

— А вот у Этриджа на этот счет другое мнение. Он даже уверен, что ты сидел в тюрьме.

— Удивляться нечему, Кей. Бюро тесно контактирует со Службой федеральных маршалов. Надо признаться, на бумаге Марк Джеймс, которого ты знаешь, выглядит изрядным мерзавцем. Преступивший черту закона, дисквалифицированный адвокат, отсидевший к тому же два года за решеткой.

— Сотрудничество Спарачино с «Орндорфф и Бергер», как я понимаю, тоже прикрытие?

— Да.

— Но для чего все это, Марк? Не могу поверить, что дело только в мошенничестве с договорами и раздувании публичных скандалов.

— У нас есть основания полагать, что он отмывает деньги для мафии. Деньги от наркоторговли. Связан с организованной преступностью, контролирующей казино. Тут завязаны многие политики, судьи, прокуроры. Масштабы этой сети ты даже представить себе не можешь. Кое-какой информацией мы уже располагали, но нам не хватало признательных показаний, верных улик. Поэтому в игру ввели меня. Чем больше я копал, тем больше открывалось. Три месяца растянулись до шести, а дальше счет пошел на годы.

— Не понимаю. Его фирма действует на вполне законных основаниях.

— В Нью-Йорке Спарачино чувствует себя как рыба в воде. У него там огромное влияние. У него власть. В «Орндорфф и Бергер» не имеют представления о его истинных делах. Я на них никогда не работал. Они обо мне даже не слышали.

— Но Спарачино ведь знает, кто ты. Я сама слышала, как он называл тебя Марком.

— Да, он знает мое настоящее имя. Как я уже сказал, Бюро разработало операцию очень тщательно. Всю мою жизнь переписали. Проследив бумажный след, ты найдешь Марка Джеймса, которого вряд ли узнаешь и который определенно не вызовет ничего, кроме отвращения. — Он нахмурился. — Со Спарачино мы договорились, что Марком он будет называть меня только в твоем присутствии. Все остальное время я для него — Пол. Я работал на него. Я даже жил у него дома. Он считает меня своим вторым сыном.

— Я знаю, что в «Орндорфф и Бергер» о тебе не слышали. Пыталась дозвониться, искала тебя в Нью-Йорке и Чикаго. Даже разговаривала с Дайснером. Везде одно и то же: мы такого не знаем. Пусть я никудышная беглянка, но и из тебя шпион не лучше.

Он немного помолчал.

— Бюро пришлось меня отозвать, Кей. На сцену вышла ты, и я многим рисковал. Я боялся за тебя и наделал немало глупостей.

— Не знаю, что и сказать.

— А ты и не говори. Пей вино, смотри на луну, любуйся пейзажем.

Но всего этого мне было уже мало — меня неудержимо влекло к Марку Джеймсу.

— Есть еще кое-что, чего я не понимаю.

— Ты многого не понимаешь, Кей, и никогда не поймешь. Мы на несколько лет потеряли друг друга из виду, и всего, что случилось, за один вечер не расскажешь.

— Подожди. Ты сказал, что Спарачино поручил тебе выведать у меня все, что я знаю об убийстве Берилл. Но откуда ему известно, что мы вообще были знакомы? Это ты рассказал?

— Разговор завел он. Вскоре после убийства Берилл Мэдисон. Тогда же прозвучало и твое имя как главного судмедэксперта Вирджинии. Я запаниковал. Не хотел, чтобы он втягивал тебя в свои сети. Решил, что лучше мне самому выйти с тобой на связь.

— Ценю твою галантность, — съязвила я.

— Спасибо, — кивнул он. — Пришлось сказать, что мы когда-то встречались. Я хотел, чтобы он сам предложил мне заняться тобой. И он клюнул.

— И это все?

— Ну, боюсь, я руководствовался и другими мотивами.

— Какими же?

— Наверное, соблазнился перспективой снова увидеть тебя.

— Это я уже слышала.

— Я не врал.

— А сейчас? Врешь?

— Не вру, Кей. Клянусь.

Я вдруг вспомнила, что так и не переоделась, что на мне рубашка поло и шорты, что волосы грязные, а тело липкое от пота. Извинившись, я вышла из-за стола и скрылась в ванной. Пока меня не было, Марк успел уснуть. На кровати.