Сувенир, или Кукла на цепочке

И вчера в клубе «Балинова» Даррелл и Марсель разыграли порученную им роль, в то время как я переиграл, и совершенно убедили меня в том, что Астрид и Джордж отбыли в Афины. Уехать-то они уехали, но в Париже их заставили выйти из самолета и вернуться в Амстердам. И когда Астрид позвонила Белинде, она говорила с ней под дулом пистолета, приставленного к виску. Теперь Астрид была им не нужна. Астрид переметнулась на сторону врага, а с такими людьми известно, как поступают. А меня они теперь могли тоже не бояться — они знали, что я утонул в два часа ночи среди барж в гавани. Теперь у меня был ключ к разгадке. Я знал, почему они медлили. Но помочь Астрид уже не мог — поздно.

Проносясь по улицам Амстердама, я никого не сбил и никого не переехал, но только по той причине, что у жителей столицы отличная реакция. Теперь я уже въехал в старый город и приближался к складу, почти не сбавляя скорости, как вдруг увидел, что улица перегорожена полицейской машиной и вооруженными полицейскими. Я резко затормозил и выскочил из машины. Ко мне сразу подошел один из полицейских.

— Полиция! — заявил он, как будто я мог подумать, что он страховой агент или что-то в этом роде. — Проезд закрыт!

— Вы что, свою машину не узнаете? — зарычал я. — Прочь с дороги, черт побери!

— Въезд на улицу запрещен.

— Ладно, ладно! — раздался голос де Граафа, который появился из-за угла. И если до этой минуты я еще ничего не понимал, то все сразу стало ясно, как только я увидел выражение его лица.

— Зрелище не из приятных, майор Шерман, — сказал он.

Я молча прошел мимо него, свернул за угол и взглянул наверх. Отсюда слегка покачивающаяся фигура, висящая на балке под фронтоном склада, казалась едва ли крупнее, чем кукла, которую я видел вчера утром, но тогда я стоял прямо под ней, так что эта была несравненно больше. В таком же традиционном национальном костюме, как и на кукле, и не нужно было подходить ближе, чтобы убедиться в том, что лицо той куклы являлось точной копией висевшей сейчас там, наверху. Я повернулся и зашел за угол. Де Грааф последовал за мной.

— Почему вы ее не снимете? — спросил я, и мне показалось, что мой голос донесся откуда-то издалека — ненормально спокойный и безразличный.

— Это дело врача. Он сейчас работает.

— Да, да, конечно! — Помолчав, я добавил: — Она не могла там долго находиться. Час назад она еще была жива, склад ведь открылся до того, как…

— Сегодня суббота. По субботам склад не работает.

— Да, да, правильно, — согласился я автоматически, и в тот же миг меня пронзила другая мысль, от которой стало холодно и еще страшней: Астрид под угрозой пистолета звонила в отель «Туринг» и просила передать мне, что была в Кастель Линден. Но просьба бессмысленна и бесцельна, так как я, по их сведениям, покоился на дне гавани. Она имела смысл только в том случае, если бы действительно дошла до меня, до живого. Значит, они знали, что я жив? Но откуда? Кто мог сообщить им? Меня никто не видел, разве что те три матроны, которых я повстречал на острове. Но при чем тут они?

И это еще не все! Зачем они заставляли ее звонить, а потом поставили под угрозу и себя, и свои планы, убив Астрид после того, как потратили столько энергии, чтобы убедить меня, что она жива и невредима? Ответ пришел внезапно и сомнений не вызывал. Они кое о чем забыли, и я кое-что запамятовал. Они забыли о том, о чем забыла Мэгги: Астрид не знала номера телефона нового отеля. А я забыл о том, что ни Мэгги, ни Белинда никогда не видели Астрид и не слышали ее голоса.

Я вернулся за угол. Над фронтоном склада все еще покачивалась цепь с крюком на конце, но то, что было на цепи, уже исчезло.

Я сказал полковнику:

— Попросите врача сюда!

Через пару минут появился врач — совсем молодой, на мой взгляд, только что со студенческой скамьи. Должно быть, он был бледнее, чем обычно.

Я резко спросил:

— Она мертва уже несколько часов, не так ли? Он кивнул.

— Часа четыре-пять… точнее боюсь сказать.

— Благодарю вас!

Я в сопровождении де Граафа отправился обратно. Лицо его выражало большой безмолвный вопрос, но сейчас я не был в состоянии отвечать на какие-либо вопросы.

— Это я убил ее! — сказал я. И, возможно, убил еще кое-кого.

— Не понимаю, — протянул де Грааф. Кажется, и Мэгги я послал на смерть.

— Мэгги?

— Простите, вы еще не в курсе. Со мной здесь две девушки, обе из Интерпола. Одну зовут Мэгги, другую — Белинда. Белинда сейчас в отеле «Туринг». — Я дал ему номер телефона. — Сделайте милость, позвоните ей от моего имени. Велите ей запереть дверь и никуда не выходить, пока я сам не свяжусь с ней. Скажите, чтобы она никак не реагировала на телефонные звонки и на записки, если в них не будет слова «Бирмингем». Пожалуйста, позвоните ей сами, хорошо?

— Непременно.

Я кивнул на его машину.

— А с Хайлером вы можете связаться по радиотелефону?

Он отрицательно покачал головой.

Тогда, пожалуйста, с полицейским управлением.

Пока де Грааф говорил со своим шофером, появился угрюмый и мрачный Ван Гельдер. В руках он держал женскую сумочку.

— Астрид Лемэй? — спросил я. — Пожалуйста, отдайте сумочку мне.

Он решительно покачал головой.

— Не могу. Поскольку совершено убийство…

— Отдайте! — распорядился де Грааф.

— Спасибо! — поблагодарил я, а потом начал давать описание: — Пять футов четыре дюйма, длинные черные волосы, голубые глаза, очень красивая, темно-синий костюм, белая блузка и белая сумочка. Она будет в районе…

— Один момент… — Де Грааф повернулся к шоферу, потом сказал мне: — В управлении говорят, что Хайлер не отвечает, словно там все вымерли. Смерть, кажется, в самом деле ходит за вами по пятам, майор Шерман!

— В таком случае я позвоню вам позже, — сказал я и направился к своей машине.

— Я поеду с вами, — сказал Ван Гельдер.

— У вас и здесь полно дел. А там, куда я еду, полиция не нужна.

Ван Гельдер понимающе кивнул.

— Иными словами, вы собрались преступить границы закона.

— Я уже давно их преступил! Астрид Лемэй погибла. Джимми Дюкло погиб. Мэгги, может быть, тоже… Пришло время поговорить с теми людьми, которые несут гибель!

— Мне кажется, вы должны отдать нам свой пистолет, — рассудительно заметил Ван Гельдер.

— А как же я тогда буду с ними разговаривать, черт возьми? С библией в руках, что ли? Буду молиться за спасение душ? Нет, Ван Гельдер, для того чтобы забрать у меня пистолет, надо сначала убить меня.

— У вас есть кое-какие сведения, которые вы от нас скрываете? — осведомился де Грааф.

— Есть.

— В таком случае вы поступаете неосмотрительно, противозаконно, и к тому же невежливо.