Сувениры Тьмы

— Господииииии… — тихонько проскулила девушка.

— Не думаю, что Он тебя услышит, — усмехнулся вампир. — У меня тут специальная заглушка стоит на такой случай.

— Так вот почему ты не взял тогда чеснок, — сказала Стрельцова.

— Чеснок? Какой чеснок? — лицо Гавриила… точнее, теперь уже Эздры приобрело недоуменное выражение. — А, ты про ту видеозапись, где я пил водку из кувшина? — вспомнил он в следующий момент. — Ну да, чеснок для нас штука неприятная. Хоть и не смертельная, конечно. Но ты скажи мне — теперь ты веришь, что я вампир?

— Да, конечно, — поспешно кивнула девушка. — Хоть я и… не верила никогда раньше в вампиров.

— Давай теперь вернемся к теме нашего разговора, — вместо того, чтобы наброситься на нее и вцепиться в горло, вампир сел на стул, и Ангелина поняла, что он пока не намерен ее убивать. Ты спросила, почему я… точнее, почему Гавриил Кушнарёв, которым я никогда не был, решил покончить со своей прежней жизнью. Что ж, сейчас я это расскажу.

— Погоди, а что значит — ты никогда им не был? — изумилась Ангелина. — Кто же тогда пел в "Улице Морг"?

— Сядь и послушай! — когтистым пальцем Эздра указал на соседний стул. Девушка повиновалась — но сесть постаралась как можно дальше от монстра.

Монстр? Да нет. Несмотря на то, что черты его лица стали более резкими, а кожа слегка посинела, он всё еще оставался привлекательным. Даже сейчас, видя его истинную сущность, Ангелина испытывала к хозяину особняка очень сильную симпатию — разве только уже сквозь страх. Теперь она понимала, в чем тут дело — то была одна из его вампирских способностей. Так хищный цветок приманивает насекомых сладостным ароматом.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

— Пел, разумеется, я, — усмехнулся Эздра. — Но все думали, что это делает Гавриил. На самом деле никто из его фанатов никогда не видел этого человека! Он умер еще до того, как наша группа добилась популярности.

— Я не понимаю! — простонала Ангелина.

— Да что тут понимать? — пожал плечами Эздра ди Цантореан. — Я же странствующий вампир. "Ноги тащат по земле, тыщу лет во мгле", помнишь? И вот, в конце восьмидесятых годов прошлого века странствия привели меня в Ленинград. Я и раньше там бывал, еще в те времена, когда город назывался Санкт-Петербургом. Но на этот раз мне вдогонку дышала смерть.

— Инквизиция, — продолжил он после короткой паузы. — Не та, разумеется, что лютовала в средневековой Европе. Горстка людей, возомнивших себя борцами со злом и создавших новую организацию. Каким-то образом у них получилось стать по-настоящему серьезной силой и причинить некоторым представителям Темного мира настоящие неприятности. Например, мне. Именно спасаясь от преследования инквизиторов, я оказался на заснеженных улицах вашей северной столицы. И мне позарез нужно было новое лицо, — вампир на мгновение напрягся и вновь предстал перед нею в привычном облике Кувшина.

— Теперь я, кажется, начинаю понимать, — пробормотала Стрельцова. — Не было никакого Гавриила Кушнарёва. Точнее, мир о нем так и не узнал…

— Ты совершенно права, — Эздра даже пальцами щелкнул. — Этот парень попался мне в ленинградской канализации, где я скрывался от возможного преследования. Гаврила же спустился туда для того, чтобы разбавить свою кровь какой-то химией… но в результате остался совсем без крови. Выпив его, я подумал, что это — мой шанс сбросить с хвоста шпионов Инквизиции. Я принял его облик. А вместе с выпитой кровью получил его память. Поднявшись на поверхность, я начал жить его жизнью, используя его связи и знания, чтобы успешно прикидываться тем, кем я не являлся.

Слушая его, Ангелина всё больше поражалась тому, насколько сложной может быть окружающая реальность. Она-то думала, что сумела разгадать одну из самых хитроумных комбинаций…

— Единственное, чего не получил я от Гавриила — так это его таланта сочинять песни, — развел руками вампир. — Именно поэтому в группе — она на тот момент уже существовала — основным текстовиком стал Сергей. Я подсказывал ему сюжеты — а он писал на них песни. Поскольку концепция группы после этого изменилась, мы решили поменять и название.

— Получается, Сергей знал о том, что ты вампир? — спросила Ангелина. — А как он отнесся к тому, что ты убил его друга?

— Он далеко не сразу это узнал, — покачал головой Цантореан. — Всего лишь около десяти лет назад. Что же касается смерти Гавриила… Ну, Царёв тогда только-только пришел в группу, и они еще не успели по-настоящему сблизиться. Так что он не разгневался, узнав, что много лет назад я выпил всю кровь из настоящего Кушнарёва. Хотя, конечно, слегка испугался. Впрочем, я не из тех, кто наслаждается страхом в смотрящих на него глазах. Так могут себя вести разве что очень молодые или новообращенные вампиры.

— Примерно в то же самое время я начал подозревать, что Инквизиция вновь вышла на мой след, — продолжил тот, кого Ангелина, а вместе с ней и вся страна считали Гавриилом Кушнарёвым. — И это оказалось правдой. Всё-таки, жизнь рок-звезды несет в себе великое множество соблазнов. Но если люди погружаются в пучину алкоголя или наркотиков, то я, вампир, не смог устоять перед обилием доступного мяса.

Услышав эти слова, Ангелина вздрогнула. А на лице Эздрафольта тем временем появилось мечтательное выражение.

— Поклонники и поклонницы были готовы идти за мной на край света, — погрузившись в воспоминания, произнес вампир. — Парни обычно хотели выпить со своим кумиром, реже кто-то из них просил, чтобы я научил его играть на гитаре. Девушкам и женщинам, как правило, нужен был секс. Я не могу сказать о себе, что я — вампир высокой морали, но… обычно я старался выбирать себе на закуску тех людей, что были наиболее неприятны в общении. Всех этих панибратствующих гопников, блядовитых девчат… Особенно приятно мне было обрывать жалкие жизни тех из них, кто считал, будто в рок-музыке содержится некая "высокая идея", ради которой нужно убивать себя водкой и героином. Ведь это из-за них мне самому приходилось глушить водку перед камерами, изображая в доску своего! А у меня от нее всегда начинается дичайшая изжога.

— Та популярность, которая обрушилась на группу, именно с тем и была связана, что я начал включать на сцене вампирский зов, — пояснил Эздра. — Люди были очарованы мной. Даже те, кто чихать хотел на рок-музыку.

— Но всё это был обман, — усмехнулась Ангелина. — Ты даже не был тем человеком, именем которого пользовался.

— Более того — я и человеком как таковым-то не был! — подняв указательный палец, хохотнул ее потусторонний собеседник. — Знаешь, мне совсем не кажется, что Гаврила смог бы добиться того же, если я не тронул его тогда. Думаю, наркотики убили бы его раньше, чем о нем узнали за пределами Петербурга. Но — как бы там ни было, а именно его имя навсегда останется на страницах музыкальной истории. Семья этого парня никогда не узнает, что такое бедность.