Сувениры Тьмы

— Да что уж там, продолжай, — усмехнувшись, махнул рукой Перегруз. — Конечно, не в обиду, ведь ты права. Сайтом Дрим в одиночку занимается, а он у нас, как ты понимаешь, далеко не художник. Так что по этой части у нас действительно пробелы. И ты не первая, кто это заметил, — Павел досадливо поморщился. — Осталось взглянуть на твои рисунки. Я так понимаю, с собой у тебя их нет?

— Есть! — только сейчас Юлька поняла, насколько важным был тот факт, что ей удалось сохранить свой ноутбук. Эскизы, наброски, готовые проекты — все хранилось именно там. И если б туда дотянулись трясущиеся грабли мерзкого алкоголика дяди Васи, начавшая было осуществляться мечта пошла сейчас сизым прахом. Прямо как в песне ее любимцев…

Расчехлив ноутбук, Юля водрузила его на стол между водкой и салатом, включила и, дождавшись загрузки, развернула машинку экраном к Перегрузу.

— Рисунки лежат в папке "Графика", — на всякий случай подсказала она.

Просмотрев пару десятков файлов, Павел перевел взгляд с экрана на собеседницу, одобрительно хмыкнул и показал Темной Розе большой палец. Потом достал свой модный телефон и USB-шнур.

— Сейчас Даниэлю по MMS отправлю, — пояснил он, подключая мобильник к Юлькиному ноутбуку. — Поглядим, что он скажет.

— Они в Германии сейчас, да? — возбужденно спросила Юлька. — Альбом пишут?

— Ага, — кивнул Паша, перебрасывая несколько рисунков в свой телефон. — Через неделю вернутся. А еще через месяц релиз альбома будет. Вот к тому времени, возможно, твои навыки нам и пригодятся. Но это уж — как Дроу решит. Я, хоть и продюсер, но не диктатор.

Юлька сложила крестиком пальцы на левой руке.

— Ну вот, а теперь давай вернемся к возлияниям, — сказал Павел, отослав MMS и возвращая ноутбук владелице. — Как ты понимаешь, ответ придет нескоро. Может быть, что и не сегодня.

Сам он при этом думал, что, похоже, пролетает "мимо кассы". Девица по уши влюблена в Дроу, а его, Перегруза, воспринимает лишь как ключик к заветной двери. Даже жаль, что с ходу раскрыл все карты. Глядишь, чего и выгорело бы. Можно, конечно, попытаться стребовать с нее "награду" за грядущее знакомство с Даниэлем, но… в этом случае ничто не мешает Юле послать всю их готическую шайку-лейку ко всем матерям. В том, что именно так девушка и поступит, начни он борзеть, Перегруз не сомневался. Он успел присмотреться к ее характеру. Да, наивная, да, излишне романтичная. Но отнюдь не "слабая на передок". И не из робкого десятка.

Темной Розе продолжало везти — ответ из Германии (от самого Даниэля Дроу!) прилетел уже через полчаса. Глядя на экран своего телефона, Перегруз вкрадчиво улыбался.

— Что там? — Юля заерзала на своем месте, подалась вперед. — Что он ответил?

— Он ответил "Ох…ительно", — подняв на нее взгляд ответил Павел. — Поздравляю. Ты с нами, — продюсер в очередной раз наполнил рюмки.

— Паш, тут еще вот какая проблема, — спрятав глаза, сказала Темная Роза. — Мне жить негде. По впискам мотаюсь. Надоело до смерти.

Перегруз погрузился в раздумья. Его молчание продолжалось несколько минут.

— Что ж, и эта проблема решаема, — молвил он, наконец. — Можешь пожить у меня. Вот только, — добродушный доселе взгляд Павла стал вдруг холодным и острым, — там все решаю я, а не Даниэль.

Это было жестоко. Подло. Низко. Сотней экспрессивных эпитетов можно было назвать случившееся. Но — "это шоу-бизнес, детка, и я — далеко не худший вариант" — ради встречи с любимым и работы в проекте Rene Magritte, Юле Волошиной пришлось-таки стать подстилкой Павла Горличева по прозвищу Перегруз. А как она надеялась, что без этого обойдется!

Впрочем, определение "подстилка" было, все же, не вполне подходящим. Паша Перегруз только начинал свой путь к окончательному превращению в полностью беспринципного и аморального монстра от шоу-бизнеса. Юльке удалось отстоять свою девичью честь, заявив, что ее она бережет для Даниэля. Продюсер отнесся к этому с пониманием, но, в свою очередь, настоял на регулярном оральном сексе. И Темной Розе с большим трудом удалось уломать его на использование презервативов.

Резинки с фруктовым вкусом здорово облегчали ее душевные терзания, связанные с этим моральным падением. По сути, — размышляла Волошина, — раз уж ее губы и язык не соприкасаются напрямую с Пашиным членом, то никакого минета и не происходит. Вот если бы он кончал ей в рот и заставлял проглотить — это другое дело, тогда уже можно чувствовать себя грязной шлюхой и стенать над своей разбитой судьбой. А так — можно и потерпеть.

Да и потом… чего не сделаешь ради осуществления своей хрустальной мечты?

Так что, вечерами и по утрам, скользя губами по обтянутому латексом напряженному стволу Павла, Юля абстрагировалась от происходящего "здесь и сейчас" и погружалась в романтические грезы, предвкушая встречу с Даниэлем Дроу. Представляя, что ублажает на самом деле своего кумира, а не его продюсера.

— Что-то я не вижу счастливой улыбки на твоем лице, — сказал однажды утром Перегруз после очередного минета.

"Совсем обнаглел, зараза", — подумала Юлька. Но вслух, понятное дело, она этого не сказала.

— Чему радоваться-то? — пожала плечами девушка. — Все как обычно.

— Все, да не все, — Павел, усмехнувшись, резво соскочил с кровати и начал одеваться. — Или ты забыла, зачем приехала в Питер? Сегодня тот самый день, — продюсер сделал театральную паузу, — когда ты вновь увидишь своего кумира лицом к лицу, а после сядешь с ним за один стол, и сможешь что-нибудь шепнуть ему на ушко. Сегодня тот самый день, — Павел расправил плечи и вытянул вперед правую руку на манер лидера протестующей толпы, — когда Rene Magritte возвращаются из Европы, везя с собой мастер-диск свеженького альбома "Ядерный сон". Того самого, который ты, возможно, будешь нам оформлять. Если не передумала, конечно.

— Не передумала, — Юля вылезла из-под одеяла и встала напротив него. В тот миг девушка думала, что любит этого человека — несмотря даже на то, что он, воспользовавшись безвыходным положением Темной Розы, фактически изнасиловал ее. — Мы поедем их встречать, да?

— Я поеду, — Павел возился с брюками, застегивая ремень. — А ты пока подготовь квартиру к их приезду. Приберись, обед сваргань. Свари солянку с копченостями и картошки с мясом пожарь. Из расчета на четверых человек. Хотя, нет, на пятерых. Возможно, еще кое-кто подъедет, — при этих словах Павел вдруг резко помрачнел. Быстро собравшись, он вышел из спальни. Через минуту за ним захлопнулась входная дверь. Темная Роза осталась в квартире одна.

— Ур-р-р-а-а-а! — завизжала она, прыгая по комнате в одних трусиках. — Данька едет! Данька едет ко мне!

И в самом деле — ну как же можно было об этом забыть? Должно быть, просто возвращение из голода и холода бездомной жизни в тепло и уют, да еще и без необходимости работать — а не хотелось бы считать своей "работой" исполнение сексуальных прихотей хозяина квартиры — расслабили ее, погрузив в ленивую полудрему. Что ж, отныне все пойдет по-другому. Кто, как не она, лучше всех познавшая душу Даниэля, сможет очаровать Дроу и заставить певца полюбить себя столь же страстно, как она любит его? Даниэль все поймет и заберет ее отсюда. Жить в квартире Паши Перегруза, пользуясь его холодильником, баром и аппаратурой, конечно, очень приятно. Вот если б только не приходилось при этом "пользоваться" кое-чем еще…